Марк Альперович - Мотыльки летят к свету

– Никогда не слышал такого сочетания – пугающе красивы, – удивился Ефим. —Впрочем, ты, Наташа, иногда способна совершать действа, которые не только вызывают войну, но порою принуждают к миру. Я поднимаю первый тост за хозяйку этого дома, за тебя Наташа.

Вечер прошел прекрасно. После окончания трапезы Люба что-то оживленно обсуждала с Наташей, а Ефим с сыном уселись за шахматы. Потом пили чай с тортом, Ефим рассказывал анекдоты, а Люба прекрасным сопрано исполнила «дывлюсь я на нэбо, тай думку гадаю». Рано утром молодые уехали в Москву. Наташа уехала часом позднее. Перед отъездом она сказала Ефиму: «Какая красавица, и какая умница. Неужели она не даст Мише согласия на брак? Я буду бога просить об этом».

Ефим реагировал на эти слова хитроватой улыбкой.

Ефим прилег отдохнуть. Он редко выпивал даже красное сухое вино, и потому быстро заснул. Проснулся он от того, что ему показалось, что его кто-то гладит по лицу и волосам. Он сбросил с себя простыню и сел. Но оказалось, что это не сон. Рядом в халатике полулежала Люба. Халатик не скрывал ее белоснежных грудей. Ее красивые загорелые стройные ноги были обнажены и не скрывались нижним бельем. Ефим внимательно посмотрел на улыбающееся лицо девушки, на ее прекрасные ноги и руки, на бутылку коньяка, на треть опустошенную. Рядом лежал нарезанный лимон, начатая плитка шоколада и две пустые рюмки. Чуть дальше на спинке стула висели женские трусики и бюстгальтер.

– Кажется, беда пришла в мой дом. Но есть маленькая надежда, что это случайное явление связано только с коньяком.

– Это слабая надежда – серьезно произнесла Люба.

– Вылитая мама. И именно ее позиция, которую ты сейчас повторила, и послужила причиной нашего расставания.

– Время меняет людей, к тому же некоторые из них склонны учитывать ошибки других.

Я много слышала о тебе от мамы, тогда, когда я еще не была знакома с Мишей. Я откровенно завидовала своей матери в том, что в своей жизни она испытала подобную любовь. Мне неоднократно объяснялись в любви юноши и даже взрослые мужчины, но я никогда не испытывала даже намека на подобные чувства. Встреча с тобою изменила меня настолько, что я сама себя не узнаю. Никогда не думала, что на свете бывают такие мужчины, как ты. Я полюбила тебя с первого взгляда. Полюбила безумно. Знаю, что ты мне сейчас скажешь. Но ни какие слова не остановят моего желания быть с тобою. Я знаю, что если не сумею завоевать тебя, то буду несчастной всю оставшуюся жизнь. Я буду бороться, отчаянно драться за тебя, не взирая на все людские условности. Если бы мне кто-то сказал, что я могу придти к малознакомому пожилому мужчине для того, чтобы в обмен на свои женские достоинства получить хотя бы минуту счастья оказаться в его объятиях, я бы рассмеялась в лицо этому человеку. Я уже больше часа нахожусь рядом с тобою, и, чувствуя, как моя решительность начинает таять, я устроила эту одинокую трапезу.

– Это плохо. Разум человека должен помочь ему управлять своими чувствами.

– Я бессильна воспользоваться твоими советами. Может быть я психически больна. Может быть, это наваждение вызвано рассказами моей мамы. Но я безумно больна любовью к тебе. Мне двадцать лет, но еще ни один мужчина не целовал меня, и вот я перед тобою обнаженная (и Люба рывком сняла с себя халатик), готовая отдать тебе первый поцелуй, свою девственность.

– Люба, а как я погляжу в глаза своему сыну?

– Я ничем не обязана Мише. Он никогда не целовал меня, не ласкал моего тела. Я знаю, что он любит меня. Что он женился бы на мне, если бы даже узнал, что я – шлюха. Я первый раз в жизни узнала, что такое любовь. И я буду за нее бороться. Я Мишу не обманываю, я ему ничем не обязана. Я предлагаю тебе сделку, зная, что ты не испытываешь ко мне подобных чувств. Я Мише сказала, что пока он не станет интересным для меня человеком, между нами ничего не будет. Если сегодня я проиграю, завтра уже Миши не будет со мною. Не скрою, сейчас для меня твой сын имеет цену не больше козыря для обмена. И я не буду ждать от тебя милостыни, а возьму тебя так, как ты неоднократно брал понравившихся тебе женщин.

Люба рванула на Ефиме его трусы, так что он мгновенно оказалась голышом. С напряженным вниманием она наблюдала за его фаллосом, который рос на ее глазах. Затем, стала неистово целовать ноги, руки, живот Ефима.

Тот лежал, ошарашенный ее поведением, не в силах что-то предпринять. Он не мог поверить, что это происходило наяву. Когда подобное происходило с мамой Любы, Ефим был юношей, который еще был не в состоянии ценить близость с такой очаровательной девушкой. Тем более, что, будучи красивым, энергичным, эрудированным юношей, красивые девушки прыгали в его кровать без каких-либо усилий с его стороны. Так он отверг любовь матери Любы – Зины. И не только ее. После этого, у Ефима было три жены, три неудачных брака. И как это случилось, что даже спустя много лет, он досконально ответить на этот вопрос не мог.

Приятелям он отвечал примерно так: «Как много прекрасных девушек, откуда берутся такие ужасные жены?» Но уже после неудачного первого брака стал сожалеть, что испугался неистовой и настойчивой любви Зины. «Союза мудрости – она сама под старость посещает, когда нам боле не нужна, и каждый мудрецом бывает».

Но сейчас Ефиму было за шестьдесят. А женой была, хотя и молодая, но не его по духу женщина. Он понимал, что она его не любит. Но в шестьдесят лет, имея трех жен, трудно начать жизнь с начала. В то время, когда прекрасная Люба безумно ласкала его, он позволял это делать, равнодушно глядя в потолок. Взглянув на лицо Ефима, Люба внезапно отрезвела. Она решила, что Ефим равнодушен к ней, хотя в душе надеялась, что ее внешнее сходство с матерью, которую он ранее любил, не оставит его к ней равнодушным. Если первое внимание девственницы было сосредоточено на мужских достоинствах Ефима, то теперь оно переключилось на его задумчивое неподвижное лицо.

И куда делась уверенность Любы в том, что Ефим не устоит перед ее любовным напором? Но Ефим даже не обратил внимания на ее выражение лица. Им сейчас руководила не страсть, а размышление. Сейчас решался вопрос развода с Наташей, ибо Ефим понимал, что после близости с Любой, он не сможет иметь близость с Наташей. Жениться на Любе он не мог, слишком большая разница в годах, и удар по сыну, с которым только наладились отношения. Люба недвусмысленно намекнула на решение проблемы. Она все продумала. Но тайное, рано или поздно становится явным, и тогда всей беды не предусмотришь. Шестидесятилетний Ефим понимал, что ему вряд ли удастся устоять перед напором Любы, а это означает, что он наверняка полюбит ее со всей силой нереализованной страсти. Умница Люба совсем не понимала его поведения. Самые нелепые мысли ей приходили в голову. И вдруг она упала головой ему на грудь и горько зарыдала. «Насильно мил не будешь», – сквозь слезы она повторяла несколько раз эти слова.