Людмила Старшинова - Мои истоки. Часть 3

В институт за документами Люды они ездили втроём, а потом, забрав документы и узнав результаты экзамена по математики, отправились в другой институт, куда Люда решила поступать. Погода была пасмурной, но иногда проглядывало солнышко, и дождя не намечалось. Люся с Серёжкой ожидали Люду в сквере около института. Кругом толпились абитуриенты, кто с чемоданом, кто просто с маленькими папочками или сумочками. Словно улей жужжали, толпились, суетились, бегали. А они с Серёжкой как-то отрешённо спокойно наблюдали за всем происходящим, как бы со стороны. Ей нравилось сидеть в этом скверике, отчего-то сам вид института внушал чувство фундаментальности. Институт, в который поступала Люся, был более современный и под стать времени. Современные корпуса обрамляли газоны и посадки молодых берёз, лип и голубых елей. А этот институт вызывал иные чувства, с его вековыми деревьями и зданиями. Чувство какой-то стабильности вызывал этот институт. Так размышляла Люся, когда Серёжка мечтательно произнёс: «Вот, так и я скоро буду суетиться в чужом городе. Знаешь, Люд, боязно, как-то. Я, по сути, никогда, никуда, далеко и надолго не уезжал». Подняв к небу глаза и немного закатив их, развалившись, распластав руки по спинке лавочки, он произнёс: «А ты, здесь наверно, загуляешь без меня». Люся вспыхнула в возмущении, но убеждать его не стала. «Зачем распыляться и оправдываться?» – подумала она, спустив всё на тормозах, и в этот момент к ним подошла Люда. Она была довольна и даже повеселела. «Попытка – номер два» – произнесла она, а Люся ей в тон пропела: «Удачная!» Взявшись под руки, засеменили к трамваю.

Устный экзамен по математике Люся сдала без приключений. Знала сразу в тот же день, как и по физике, что ей поставят пятёрку. Теперь целую неделю нужно ждать результатов конкурса. Её очень смущала четвёрка, полученная за экзамен по письменной математике. Не дотянула она до пятёрки, а поскольку не была уверена во всех своих решениях, на апелляцию подавать не стала. Впереди были выходные дни, погода наладилась, и родители наконец-то решили съездить позагорать в Пирогово. Поднялись рано утром, чтобы успеть на электричку. Электрички в выходные дни ходили странно. Несколько электричек туда и несколько – обратно, с длинным «окном» – посередине дня. Взяв с собой всё необходимое, еле успели на отходящую утреннюю электричку. В вагоне Люся увидела Серёжку с компанией. Он, не стесняясь родителей, сразу же подбежал к ней и сел рядом. Павел немного напрягся, но Валентина дернула его за рукав и начала поглаживать по руке. Он успокоился, но только на первый взгляд. Люся-то знала отца и понимала, что ему это не нравится. Ехать было недалеко и, когда электричка остановилась, все дружно высыпали из неё. Их семья никогда не ездила в этот уголок отдыха, поэтому они пошли искать место по наитию. Люся тараторила, что лучше последить за мальчишками и идти за ними, потому что они постоянно здесь отдыхают и знают хорошие места. Павел упираться не стал, и они пошли за компанией Серёжки. Расположились недалеко от них. Люся легла на покрывало, расстеленное на траве, и стала наблюдать за облаками, которые менялись, превращаясь в разные сказочные персонажи. Вот – поварёнок с огромным нахлобученным колпаком, а через минуту он превратился в пуделя… Как здорово так лежать и наслаждаться красотой природы. Рядом в клевере стрекочут насекомые, пахнет кашкой. Она закрыла глаза и уплыла в детство. Теперь ей казалось, что она – в «кустиках», в том месте, что – рядом с домом бабушки. Она – маленькая, и ей так хорошо и спокойно. В этот миг она поняла, как соскучилась по бабушке и брату. Повернувшись на бок, спросила: «Мам, а скоро бабушка вернётся?» Валентине было лень отвечать, и она промолчала. Люся, не дождавшись ответа, снова стала наблюдать за облаками. Сколько прошло времени? Она потеряла ощущение реальности. Из этого состояния её вывел Серёга, который навис над ней с предложением пойти искупаться. Люся легко вскочила и побежала за ним в воду. Но впрыгнув в воду, резко попятилась назад. Для разогретого на солнце тела вода показалась ледяной. Немного попрыгав, по колено в воде, привыкая, она через промежуток времени всё же окунулась и поплыла. Теперь вода уже не казалась такой холодной и, повернувшись на спину, Люся расслабилась. Солнце бликовало на воде. Солнечные зайчики прыгали, словно настоящие зайцы. Какая кругом красота. Серёга плавал вокруг и её не тревожил. Видимо опасался отца Люси. Потом они играли всей компанией в волейбол, и даже Павел с Валентиной присоединились к игре. Время промчалось мгновенно. Вдруг, Павел вспомнил, что сегодня – День Военно-морского флота и все дружно поздравили его с праздником. Накупавшись, наигравшись, семья засобиралась домой, спеша успеть на подходящую электричку. Но ребята решили вернуться электричкой позже и Серёга остался с ними. Всю дорогу домой они смеялись и вспоминали этот замечательно проведённый день. Дома приняв душ и поужинав, Люся увидела в окно приближавшегося к её дому Серёгу. Она отпросилась у родителей погулять, и они отпустили её. Уже выходя из двери в холл, она услышала вдогонку голос отца: «В десять вечера, как штык – дома!» Неожиданно для Серёги она встретила его около подъезда. Они, взявшись за руки, направились к автобусу. Им даже пришлось немного пробежаться, чтобы впрыгнуть в отходящий автобус. Потом они ехали на метро в центр Москвы и гуляли по улицам, не замечая времени. Около театра Эстрады они сели на речной трамвайчик. Только, когда над ними разверзся огнями салют в честь праздника, Люся с ужасом поняла сколько времени. Все кричали: «Ура!» А Люсю ничего не радовало. Ей нужно было скорее найти телефон-автомат, чтобы позвонить домой. Но трамвайчик медленно продолжал свой путь и никак не причаливал к берегу. Потом он резко повернул и направился к пристани. Люся облегчённо вздохнула. Они вышли на берег, а куда идти не знали. Ей почему-то показалось, что они где-то – в районе Новодевичьего монастыря, а оказалось, что – нет. Это был другой храм, и этого места в Москве она никак не могла вспомнить. Не узнавал его и Серёга. Как назло, все попадающиеся на пути телефоны—автоматы были разбиты и позвонить было невозможно. Наконец они нашли целый телефон-автомат, и Люся судорожно начала набирать номер. Трубку сняли мгновенно, а услышав её голос, Валентина завопила в трубку. Люся пыталась объяснить, что они потерялись во времени и заблудились, но Валентина её и слушать не хотела. Она кричала в трубку и грозила. Люся твёрдым голосом сказала: «Мы заблудились! Найдёмся – вернёмся» – вгорячах повесила трубку. Всё внутри её клокотало, и только сейчас она начала понимать, что она обгорела на солнце. Саднило всё тело. Люся нервничала и твердила, что ей дома достанется по полной программе. А Сережка даже не успокаивал её. И Люся обиделась на него. А он в тот момент и не порывался разрешить конфликт. Они шли по улице, уходящей вверх, когда Люся, вдруг, узнала район Таганки. Они часто с отцом бывали в этих местах, но никогда не были в том месте, куда причалил трамвайчик, иначе Люся узнала бы и знала, куда идти. Обрадовавшись тому, что поняла, где они, заметив телефон-автомат, вошла в будку и набрала номер домашнего телефона. На этот раз трубку взял Павел и спросил строго: «Нашлись?» Люся завопила, что они на Таганке и скоро будут дома. Отец посоветовал на электричке не ехать, а добираться на автобусе, и она послушалась отца. Серёга тоже одобрил предложение, хоть этот путь и был длиннее. До автобуса доехали, молча и без приключений, но долго ждали прихода автобуса. Люся замёрзла, у неё зуб на зуб не попадал. Видимо сказалось то, что она обгорела на солнце, ведь вечер-то был тёплый. А Серёга, видимо, намерено не хотел ничего замечать. Она себя ругала: «Глупая, даже кофточку не прихватила». В автобус набилось полно народу и сразу стало тепло. Люся согрелась, и теперь оставалось только разрешить ситуацию с родителями. Естественно, Серёжка, проводив её до двери, сразу удалился, а она стояла словно оплеванная в ожидании, когда откроется дверь. Мать встретила её, огрев мокрой тряпкой по плечам и спине. Это всё – на обгоревшую кожу. Отец, увидев Люсю, безмолвно ушёл в спальню. Как болели плечи и спина. Люся распласталась по кровати и закатилась в рыданиях. Сколько она плакала, потеряв счёт времени, не заметила, как провалилась в сон. Утро встретила с головной болью, болящими ожогами и тошнотой. Как всё же хорошо, что никуда не нужно спешить и идти. Родители ушли на работу, и она – в полном своём распоряжении. Нашла в холодильнике сметану и кое-как смазала обгоревшие места сметаной. Сразу почувствовала облегчение. Так несколько раз за день делала примочки сметаной и к вечеру боль утихла. Даже краснота потаилась, кроме тех мест, куда попала тряпка. Оценив всё это, Люся поняла, что теперь ходить ей долго в закрытых платьях. Телефон молчал. А ей так хотелось, чтобы Серёга позвонил и посочувствовал ей, приласкал. Пометавшись полдня, она легла и заснула, проспав до момента, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Это Валентина вернулась пораньше с работы и прямо с порога начала воспитывать Люсю. Та запаслась терпением и на выпады матери не отвечала, чем ещё больше раззадорила Валентину. Валентина не стеснялась в словах и оскорбляла её, применив весь свой словарный запас. Люсе не хотелось оправдываться, хоть она понимала, что не права, всё ж, по мнению Люси, Валентина могла войти в положение дочери и понять её. А она, видимо, совершенно не хотела понимать дочь, всё кричала и кричала. Потом замолчала и «надулась». Не разговаривала с дочерью несколько дней. Лёд растопился, когда Люся приехала с известием, что поступила в институт. Серёга так же не спешил помириться. Может быть намерено, а может и по безалаберности, он не звонил и не приходил. А сама Люся считала, что не будет вешаться ему на шею. Однако, в день когда решалась судьба её поступления в институт она встретила Серёгу на платформе, и он объявил ей, что ждёт её и едет с ней в институт. Она безразлично пожала плечами и не расплылась в улыбке, как он этого ожидал. Ехали всю дорогу, почти, молча. Люся однозначно отвечала на его вопросы, и разговаривать с ним не хотела. Зато, когда они пробирались к стенду с результатами, Серёга почти внёс её туда на руках. Потом произошло непредвиденное, она не нашла себя в списках поступивших и очень расстроилась. Пока она искала свою фамилию среди поступивших, она несколько раз невзначай оглядывалась в сторону Серёжки и каждый раз видела его неоднозначно ехидный взгляд, видно было, что он радуется, что она не находит своей фамилии. Поискав ещё и пробежав весь список, она заметила, что на других факультетах попадаются женские фамилии, и это её удивило, ведь девушек брали только на факультет Кибернетики. Теперь она проверяла списки всех факультетов. И, вдруг, о радость! Нашла себя в списках другого факультета. Увидев радость на лице Люси, Серёга помрачнел. Люся и эту перемену в его лице заметила, но у неё времени не было разбираться в этих чувствах. Потом, словно, вдруг, Люся заметила объявление, гласившее: тех, кто нашёл себя в списках других факультетов, просят зайти в приёмную комиссию. Люся поднялась в приёмную комиссию, откуда её направили в кабинет, где сидел преподаватель, принимавший у неё экзамен по физике. Он улыбнулся, увидев зашедшую девушку, и объяснил, что по результатам экзаменов и проявленных знаний, она больше подходит для этого факультета, и если она согласна с этим, то ей нужно переписать заявление на поступление в институт, указав этот факультет. На раздумья у неё есть три дня, а по истечении их… но он не успел сказать, что будет по истечении, Люся выпалила, что перепишет заявление. Он улыбнулся и сказал: «Тогда, до свидания и до встречи в сентябре!» В приёмной комиссии достали её личное дело, Люся переписала заявление и отдала его в приёмную комиссию. Девушка радушно поздравила её с поступлением. Возвращались домой с более весёлым настроением. Радость от того, что она поступила в институт, затмила всё, произошедшее до этого.-