Array Коллектив авторов - Спецвыпуск книжной серии «Современники и классики». Выпуск 4

Первое, что увидел при свете, – это проплывающий мимо меня хвост моей собаки. Она совершенно спокойно, следом за злоумышленником по ту сторону стены передвигалась к соседнему окну. Я никак не мог объяснить себе это дружелюбное помахивание хвоста и растерянно смотрел на своего друга, который всегда казался таким верным…

Из оцепенения меня вывел стук в окно и громкий голос:

– Серёга, ты спишь, что ли? Давай ключ от гаража – мне выезжать надо!

Всё ещё на ватных ногах, я с трудом пришёл в себя. Впустил шефа и пошёл за ключом. Когда вернулся, тот непонятно чему улыбался, а Малыш вкусно облизывался и смотрел на меня невинными и, как всегда, преданными глазами. Как же я мог усомниться в своём друге!

Однако ещё не один раз мне довелось убедиться в верности Малыша, но при этом и крепко поволноваться. Обычно после работы мы любили погулять на природе. Однажды, забравшись в самый дальний уголок парка, я присел на скамейку в тенёк, заслуженно предоставив своему псу полную свободу действий. Он, по обыкновению уткнув нос в траву, с увлечением принялся вынюхивать и исследовать что-то известное всему собачьему миру.

Внезапно Малыш прекратил свою следопытскую работу и настороженно стал к чему-то прислушиваться, устремив взгляд в особенно густые заросли.

Там его что-то заинтересовало. Вдруг он встрепенулся и как-то весь подобрался, не по-доброму напрягся, шерсть на загривке начала дыбиться. Я сначала не мог понять, в чём дело, затем уловил непонятный шум. Сквозь густые ветви блеснули затемнённые стёкла очков на носу худощавого подростка. Тот за кем-то гнался. Слышно было только собачье повизгивание. Малыш напружинился, присел на передние лапы и стал ими нервно перебирать. И тут он ринулся по направлению к шоссе. Я еле-еле поспевал за ним и вскоре увидел малюсенького щеночка, который беззаботно семенил к дороге. Машины мчались сплошным потоком. Мой пёс выразительно посмотрел мне в глаза, словно ожидая разрешения, и ринулся к собачке, но та уже была почти на обочине. Какой-то лихач гнал свой автомобиль и, видимо, только что заметил щенка. Я просто остолбенел. Отвратительно завизжали тормоза, резанув тем самым меня, кажется, не столько по ушам, сколько по самому сердцу. Я непроизвольно зажмурился и затаил дыхание, представив жуткую картину… Но уже через мгновенье вытер пот со лба влажной ладонью и попытался сообразить, как прийти на выручку щенку. Проезд для транспорта немедленно застопорился, и вразнобой раздались нетерпеливые гудки. Однако животные всё ещё продолжали мельтешить между колёсами. Наконец, изловчившись, Малыш схватил незадачливого хвостатого пешехода за шкирку и поспешил ко мне. Я обнял «спасателя» и от избытка чувств, не сдержавшись, поцеловал его.

А в это время подбежала молодая женщина, таща за руку плачущую девочку лет примерно двух. Мамаша, оставив её, быстро подняла на руки скулящий комочек и крепко прижала к груди.

– Какая прекрасная у вас овчарка… – едва отдышавшись, обратилась ко мне мамочка, но, обернувшись туда, где только что стояла дочка, вдруг потеряла дар речи. Воспользовавшись моментом, девчушка подошла к Малышу с явным желанием погладить по голове «добрую собачку». У меня по спине пробежали мурашки: ручонка малышки была в его раскрытой пасти. Ещё до того, как я собрался оттолкнуть девочку от пса, он уже лизнул её пухленькую ручку, а она ласково обняла его за шею.

Но то, что произошло дальше, просто повергло меня в шок, какого я не испытывал ещё никогда. Мой умнейший и добрейший Малыш вдруг пустился догонять преследователя, затем, опередив его, развернулся волчком и в стремительном прыжке бросился на юношу. От неожиданности тот опрокинулся навзничь, а пёс, опустившись рядом на задние лапы, передними упёрся в грудь поверженного и грозно зарычал. Охваченный ужасом, я помчался к ним. Парень лежал неподвижно, но был в полном сознании. Очки отлетели далеко в сторону. К моему удивлению, его взгляд выражал не страх, не злость и не возмущение. Пострадавший смотрел… виновато. И мне показалось, что я уже где-то видел этого молодого человека раньше. О, вспомнил! Он ведь тот самый «собаковод», из рук которого мне пришлось года три назад вызволить Малыша. Парень не мигая смотрел на могучего мстителя, потом заикаясь проговорил:

– Нну, ввсё… ххорош… ххорош!

Рассказывают, будто где-то в лесу жила очень жадная мышка. Однажды наготовила она себе столько запасов, что не на одну зиму хватило бы. Чего только не было в её кладовой: и семена трав, и зёрна с полей, и даже кедровые орешки!

Но мышке-глупышке и этого было мало. Стала она прикидывать, чем бы ещё поживиться. Думала-гадала, думала-гадала, и вот что взбрело ей на ум. Хорошо бы подглядеть, куда белка прячет свои заготовки да что у бурундука плохо лежит.

Высмотрела – и ну таскать не своё добро! Понравилась мышке-воришке лёгкая добыча.

Долго ли, коротко ли обирала она соседей, но терпение у них лопнуло наконец, и пошли они жаловаться самому хозяину:

– Батюшка филин, утихомирь ты норушку, житья от неё никакого. Крадёт всё что ни попадя!

А мышка тем временем забила натасканным не только кладовую, но и гнездовую комнату. Так что самой-то хозяйке и места не осталось. Оказалась она в сумерках под открытым небом. И вот ночью выследил неразумную мышку остроглазый филин…

Тут бы и сказке страшный конец, да взмолилась бедная мышка:

– Пощади, батюшка филин, не губи! Верну я то, что брала у белки и бурундука да ещё в придачу половину своего отдам. У меня его видимо-невидимо!

Согласился ночной охотник, отпустил пленницу, но зорко стал следить за каждым её шагом. Поняла хитрая мышка: надо выгребать сокровища, ведь что ни говори, а жизнь-то дороже! Освободила она гнездовую комнату да скоренько и закрылась на крючок. Притаилась и сидит ни жива ни мертва: хорошо запомнились его когтистые лапы.

С тех пор, говорят, стала она умней и чужого не берёт.

Весной родились у зайчихи детёныши. Она любовалась своими малютками и гордилась ими. Детки были все как на подбор: глазастые, крепенькие, покрытые тёплой шёрсткой. В таких шубках они не замёрзнут и оставлять их в траве под открытым небом будет не страшно.

Уткнулись зайчата в белое тёплое брюшко, чмокают вкусное жирное молочко, которого им хватит на целых три-четыре дня. Они тихонечко просидят под кустиком в ямке и здесь дождутся своей кормилицы.

Насытив и приласкав своё потомство, зайчиха убежала подальше от этого места, чтобы не привлекать к нему когтистых и зубастых недругов: ястреба или ворона, рыжую плутовку или рысь, волка или собаку.

Днём зайчиха отдыхала, как обычно, в траве под кустом, опасаясь искать корм ранее сумерек.