Михаил Чурин - Истинным курсом (сборник)

– Так, молодой человек, ваш зуб в полном порядке. Вы, видимо, недавно просто переохладились, застудили нерв. Это плохо, но не смертельно. Затем открыла шкафчик и достала из него маленькую коробочку: «Молодой человек, а, между прочим, как вас звать?» – «Геннадий, а моего друга Толиком звать».

– Хорошо, Геннадий, вот вам таблетки, пить три раза вдень перед едой. Не переохлаждаться, ноги держать в тепле. Больше пить теплого чая, не горячего, а теплого, – рекомендовала врач. Гости стали благодарить, а в завершение визита Генка поставил на накрахмаленную скатерть бутылку хорошего виски. Подарок был ориентирован изначально на врача-мужчину. Они было собрались уходить, в дверях появилась медицинская сестра.

– Так ребята, а какое сегодня у нас число? – неожиданно спросила врач.

– Сегодня тридцатое апреля. А что? – насторожился Геннадий.

– А ничего. Я просто спросила. Меня зовут Маргаритой Ивановной, если по-простому, то просто Ритой, – вдруг представилась врач.

– Очень приятно, очень, – отозвались гости.

– Вы долго планируете стоять в порту?

– Наверное, долго, у нас проблемы с палубным грузом. Еще постоим. А что вы спрашиваете? – Геннадий решил перехватить инициативу.

– А то, что завтра праздник. День Первого мая, День международной солидарности трудящихся. Приходите к нам в гости? – предложила врач. От неожиданности предложения Геннадий начал оглядываться по сторонам. Он успел отметить, что медсестра, стоявшая в дверном проеме, начала приветливо улыбаться.

– Мы согласны, – не раздумывая, ответили гости-больные.

– Вот и хорошо, договорились. Мы будем вас ждать.

– А что надо принести? – спросил Толик.

– Ничего не надо, у нас все есть. Так значит договорились. Первого мая после 16=ти по-местному мы вас ждем. На этом и порешили.

Всю обратную дорогу друзья обсуждали визит к врачу. Хозяйки амбулатории им очень понравились, особенно врач – такая приятная женщина, очень. Не дойдя до судна, они уже обговорили, что возьмут с собой первого мая. С командирами они должны договориться – они же будут просить первый раз. К вечеру у Геннадия зуб, видимо, так же проникнувшись знакомством с медицинскими работниками, болеть перестал.

Первого мая в полдень по местному времени судно получило указание судовладельца следовать в порт Котка для продолжения погрузки, там их ждал палубный груз. В 14 часов второй помощник уже руководил работой баковой швартовной бригады на отходе из порта. Проходя мимо соседнего бассейна, ему даже показалось, что он различил две маленькие фигуры в белом, стоящие на корме большого пассажирского лайнера, где только обслуживающего персонала около трехсот человек, а экипаж-то всего сорок. Очень жаль, не сложилось.

Судно «оторвалось» от Ионических островов и легло курсом на Мессинский пролив: следовало доставить в итальянский порт Салерно очередную партию металлических балок в связках. Этот груз был всего скорей исключением для этого типа судов – небольшого тоннажа, оборудованных трюмной рефрижераторной установкой. Через шесть часов после поворота начальник радиостанции принял штормовое предупреждение по району, который предстояло пройти судну в ближайшее время. Он позвонил в каюту капитана, доложил о получении новой информации. Капитан поднялся на мостик. Прочитав «штормовое», он зашел в штурманскую, склонился над картой. Штормовые предупреждения никогда не бывают вовремя. Станислав Егорович с циркулем в руках занялся штурманским «колдовством», просчитывая варианты дальнейшего следования с учетом значительного ухудшения погоды. Вахтенный помощник уже несколько раз встретил испытующий взгляд вахтенного матроса – что он там так долго считает, наверное, будем менять курс? Вахтенный помощник жестом показал матросу, что надо подождать. Погода будет портиться, и это требует продуманного решения. Необходимо как можно скорее проскочить опасный район. Не возвращаться же назад в острова, там надо еще получить разрешение на постановку на якорь, а потом, как говорят, «возвращаться – дурная примета». Скорее всего будем менять курс.

Так и случилось. Капитан вышел из штурманской рубки, по-прежнему держа в руке лист с текстом штормового предупреждения. Он обратился к вахтенному помощнику: «Владимир Алексеевич, погода будет портиться. Ложимся на курс «по гиро» (по гирокомпасу) двести семьдесят градусов. Надо по кротчайшей пересечь Ионическое море, добраться до итальянского берега».

Вскоре, значительно раньше, чем предполагало штормовое предупреждение, погода начала портиться. Небо заволокло серыми низкими тучами, из-под которых начал дуть все усиливающийся ветер. Море покрылось белыми барашками, превратившимися вскоре в отдельные, пока небольшие, волны. Капитан опять поднялся на мостик: «Что-то рановато начало раздувать, значительно раньше, чем предполагалось. Так, Владимир, сделай объявление – команде крепить на объектах по заведованию и в каютах все по-штормовому. Вызови на мостик боцмана». Боцман поднялся на мостик и, получив указания непосредственно от капитана, быстро спустился вниз – необходимо было проверить готовность судна к штормовым условиям.

Погода тем временем продолжала быстро портиться. Ветер резко поменял направление, зайдя почти на встречный. Судно начало терять скорость, спутниковая система показывала падение скорости уже на два с половиной узла. К концу вахты второго помощника погода окончательно испортилась, так что старшему помощнику пришлось принимать вахту в реальных штормовых условиях. Владимир Алексеевич хотел было задержаться на мостике, может, чем-то можно было помочь, но капитан отправил его отдыхать. Судно испытывало смешанную качку, периодически врезаясь в налетающие водяные горы. Столбы водяных брызг захлестывали судно, долетая до надстройки. Ветер резко набирал силу, волны были еще пока короткие, но отдельные из них достигали уже большой высоты. Станислав Егорович в очередной раз поднялся на мостик, и в этот момент из радиорубки вышел начальник радиостанции, он протянул капитану листок с текстом только что принятого сообщения. Это было очередное штормовое предупреждение. Прочитав текст сообщения, капитан закачал головой. Старпом, уже не первый год работающий на этом судне, без каких-либо слов понял только по этому движению, что ситуация ухудшается. Прочитав для старшего помощника текст предупреждения, капитан заходил по широкому мостику:

– Ожидается дальнейшее усиление ветра. Необходимо готовиться к встречи с еще худшей обстановкой.