Array Кэтрин Коин - Свободное падение

«Молодец, посочувствуй себе, любимой, выпусти всех призраков на свободу. Захлебнись в жалости к той жизнерадостной рыжеволосой девчонке, которую оставила в прошлой жизни», – отчетливо слышу внутренний голос.

На смену болезненному чувству пришли разрывающие душу на части образы из далекого прошлого. Я и не заметила, как упустила момент, когда они вырвались на свободу и обступили меня со всех сторон. Сделать шаг назад невозможно: наткнешься на колючую стену боли. Не скрыться. Не убежать. Жадно глотаю воздух, а глаза щиплет от подступивших слез. Только они не прольются: плакать я разучилась давно. От этого не легче.

Пытаюсь взять себя в руки. Делаю один глубокий вдох. Я закрываю глаза и вижу себя. Счастливую, веселую… любимую и любящую. Больно. Словно хлыстом по обнаженной груди. Начинаю чувствовать, как один за другим расходятся швы на моем растерзанном сердце. Лучше бы его вырвали до конца еще тогда, чем чувствовать каждый раз, что оно есть. Почти не бьется, изранено, искалечено, в шрамах и едва затягивающихся порезах, наспех зашито… но есть. Иногда мне кажется, что было бы проще вырезать его, вынуть и выбросить, а не заново собирать себя после таких вспышек воспоминаний.

Утянуть меня дальше в болото жалости к себе не позволяет настойчивый дверной звонок, непрекращающийся, чередуемый с ударами кулаками по двери.

«Регина, мать твою! Открыла эту чертову дверь, или я вынесу ее!» – Голос Лары громкий, яростный и не сулит ничего хорошего.

Какие мы грозные. И наплевать. Это она пытается вломиться ко мне в квартиру, а не я к ней. Кто сказал, что я хочу кого-то сегодня видеть? Игнорирую ее ругательства и угрозы и прибавляю звук в плеере.

Я люблю тебя, Лариска, но сегодня из меня хреновая подруга.

Проходит не так много времени, и начинаю окончательно замерзать. Пора выбираться. Хватаюсь за ручки в ванне, пытаюсь подняться, но чувствую легкое головокружение. Целая бутылка вина на голодный желудок и после дерьмовой ночи – не лучшее из моих решений. Кое-как выбираюсь, кутаюсь в огромное полотенце и иду на кухню. Наливаю стакан воды, достаю из аптечки аспирин (а это вообще нормально – мешать алкоголь с таблетками?) и тащусь к себе в спальню.

Господи, как же болит голова! По-моему, сразу после этих слов я отключилась…

***

– Регинка, зараза, просыпайся! Рин, ну же, сколько можно!

Сквозь сон слышу чей-то голос. Ты труп! Человек, посмевший меня разбудить. Дотягиваюсь до подушки и кидаю, как мне кажется, в источник шума. Заткнись! Уйди!

– Да ты…

Не успеваю ничего понять, а на мою голову льется вода. Убью!

Резко распахиваю глаза и встречаюсь с ухмылкой шикарной женщины в деловом красном костюме.

– Ой, извини, я случайно, – с наигранным сожалением в голосе говорит она.

– Лара, блин, – сквозь зубы цежу я. – Ты в своем уме, нет? Какого хрена?!

– Это я тебя хочу спросить «какого хрена»! Почему я не могу до тебя дозвониться и достучаться? Я, представь себе, переживала! А она здесь дрыхнет… – выпаливает подруга и, переведя дыхание, продолжает: – Ты могла бы хоть написать, что с тобой все в порядке. Мне пришлось ехать в офис за запасным ключом. Я думала, ты тут уже…

– Я тут – что?.. Захотела побыть одна? Отключилась от внешнего мира? Или ты думала, я с горя напилась и утонула в ванне? Что, Лара? Зализываю раны в своей квартире, как побитая кошка. Ты думаешь, я из-за того ублюдка что-то с собой сделаю? Мне наплевать на него и на всех остальных! Жаль, среагировать не успела. Мой просчет. Такого больше не повторится. Можешь вычесть из моего гонорара разбитый стул и счет из аптеки за антисептик и пластырь.

– Зачем ты так… Я испугалась. Мне позвонил Валера и рассказал, что случилось. Я отменила встречу и прилетела первым же рейсом. Примчалась из аэропорта прямо к тебе. Ты не открыла. Что я могла подумать, по-твоему?

– Что у меня, наконец-то, выходной! И ты приперлась, разбудила и ведешь себя как мамочка. Со мной все отлично. Сожалею, что тебе пришлось ехать ко мне и менять свои планы, мамуля. Как видишь, я в порядке. Все остальное заживет. Не стоило волноваться.

– Рин… Мне жаль. Нам нужно было лучше его проверять. Я уже позвонила юристам. Мы вытрясем из клиента за моральный ущерб.

– Серьезно? Ты такая добрая!

– Давай! Вали все на меня! Дружок того придурка тоже в шоке. У нас такого никогда не было. И больше не повторится. Обещаю.

– Мне плевать. Хотя тренер не обрадуется, что я растерялась и не смогла дать достойный отпор. Столько занятий псу под хвост… – говорю больше для себя, чем для Лары. – Хочу просто отдохнуть.

Подруга пару секунд смотрит на меня. Выражение ее лица несколько раз меняется. Видимо, выгляжу я сейчас и правда жалко.

– Я рада, что с тобой все относительно хорошо, – заводит снова со мной разговор. – Давай вечером сходим куда-нибудь, выпьем чего-нибудь сильно алкогольного, отвлечемся, снимем парочку горячих парней, – многозначительно подмигнув, с улыбкой произносит.

– Нет, извини. У меня выходной. И ты его уже испортила. Выметайся из моей квартиры!

Что-то мне не улыбается перспектива напиться в клубе, а потом следить за тем, чтобы моя любвеобильная лучшая подруга не подцепила какого-нибудь придурка. О чем спешу ее проинформировать. Парочка доводов «за» со стороны Лары и «против» – с моей. После того как подруге не удается добиться от меня положительного ответа на свое предложение, она все же сдается.

– Хорошо, если ты включишь телефон.

– Нет, нет и нет!

– Да! Тебе надо быть на связи.

– А что такое? Новое задание? Отлично. То, что нужно. Но все обсуждения перенесем на начало недели, а лучше – ближе к выходным. Будь человеком! Я. Хочу. Отдохнуть. Мне нужна передышка. Сама видишь, что я сейчас не в форме.

Лариса пропускает последние мои слова мимо ушей – она это делает постоянно – и быстро проговаривает:

– Я пока не знаю. Встреча сорвалась, – сочувственно смотрит на меня, а я в ответ жду продолжения рассказа. – Я как раз подъехала к офису заказчика, когда мне позвонил Валера. Пришлось связаться с клиентом и перенести разговор на понедельник. Он будет у нас в городе по работе… Ах да, сказал, что у твоего нового «задания» какие-то проблемы с жильем.

– Олигарх-бомж? Это что-то новенькое.

– Я толком не поняла. Ты ж знаешь, наша квартира сейчас… не лучший вариант. Заменить часть мебели и разбитые стекла не проблема. Просто… Рин, я не знаю, как ты сможешь там находиться шесть недель после того, что случилось. – Лара с крайне озабоченным и сочувственным видом посмотрела на меня. – Я пойму, если ты и вовсе не захочешь больше работать в этом направлении. Твой контракт с модельным агентством все еще в силе…

Я понимаю: подруга сейчас сильно переживает. Сказала бы даже, напугана, но старается не показывать это так явно: прекрасно знает, что я ненавижу, когда меня жалеют. В любой другой ситуации она бы начала подкалывать, отпускать пошловатые шуточки, и мы обменялись бы парочкой колких фраз. Но обе отлично понимаем, насколько ситуация неподходящая. Язвительные реплики неуместны.