Елена Кашина - Пути неисповедимые

Доктору захотелось прояснить вопросы, когда-то так мучившие его.

– Ты не можешь сказать, что там произошло? – указал рукой на плавающую в море Катю.

– Откуда мне знать…. Мои возможности невелики.

– Но они, родители её, как думаешь, – живы?

– Думаю, что их давно нет в живых.

– А почему ко мне привезли её?

– Ну, это тебе лучше знать. Её передавали по цепочке именно к тебе. Кто-то кому-то дал слово. Ты, наверное, тогда пережил тяжёлые дни? Прости, не моя вина. Как только я узнал – сразу вылетел. Её искали, но формально. У тебя слишком много влиятельных выпускников и верных друзей, – улыбнулся.

– Славная девушка выросла – залюбовался Катей, уже вышедшей из моря и по пляжу гоняющейся за ящерицей.

– Вылитая мать…

Друг посмотрел внимательно, хотел о чём-то спросить, но не спросил.

Помолчали.

– Ты здесь будь осторожней – кругом глаза и уши. А вообще-то, я так рад тебя видеть, дружище! Вечером вас приглашаю в ресторан. Уверен, ты никогда ещё не был в таком. Да что говорить – сам увидишь.

– Печёт. Пошли купаться.

Катя с улыбкой наблюдала, как двое солидных лысых мужчин, футболя камешек и толкаясь, бегут по сыпучему раскалённому песку.

В последующие дни, вооружившись масками и ластами, они на лодке отправлялись к островам обследовать берега и искать вымытые водой пещеры и ниши. Пещер не обнаружили, но ниш оказалось много всяких – и больших, и маленьких, но глубоких под нависающими карнизами. Кате было очень интересно, а Доктор рассказывал, какие огромные пещеры на островах в океане возле Острова Высших.

Они загорели до черноты. У Доктора исчез намечающийся животик. А загорелая Катя, вся в капельках воды выходящая из моря, стала похожа на ожившую терракотовую статуэтку. Среди отдыхающих у них появилось много знакомых, поклонников и поклонниц. Обедающие с ними за одним столом дамы, несмотря на его вежливые отказы, упорно продолжали приглашать Доктора то потанцевать, то поиграть в рулетку. А Катя в душе удивлялась: ведь они такие старые – эти дамы, и её отец. Она стала открыто называть Доктора отцом, и он уже привыкал к этому.

Вечером сидели на набережной, на скамейке. Шурша галькой, откатывали и набегали волны, с моря дул напоённый запахом морских водорослей живительный ветерок, с танцевальной веранды доносилась музыка.

– Ты бы пошла потанцевала.

– Я не предательница… – проговорила с обидой, со слезой в голосе

Подумал печально: «Не скоро зарубцуется её рана».

– Пойдём-ка, смотреть лунную дорожку.

– Нас зовут, – сказала, когда проходили мимо лодочного причала.

Группа людей, собравшихся на лодочном причале, размахивая руками, кричала:

– Едем с нами!

Усаживаясь, лодку сильно раскачали. Со смехом, повизгиванием, наконец, все разместились. Большую шестивёсельную лодку договорились грести по очереди. Первыми за вёсла сели мужчины. Решили плыть, держа курс на мерцающую на воде, уходящую к горизонту лунную дорожку.

Вдали остались огни набережной. Все угомонились, притихли, только слышались всплески вёсел, погружаемых в кажущуюся маслянистой и густой темную воду. Сидящий на корме мужчина запел, вначале негромко, а затем в полный голос. Приятный баритон пел о море, о любви, о невозможности счастья. Лунная дорожка светилась, качалась, бежала впереди, а певец, кончив петь одну песню, затягивал другую. Лунный свет, качающее лодку море – вечное грозное жутковатое, и голос певца завораживали, томили душу; хотелось, чтобы это длилось вечно….

Когда вернулись, никто не хотел расходиться. Решили гулять, не спать до утра.

– Я пойду, а вы оставайтесь, – предложила Катя.

Он посмотрел испытующе.

– Всё хорошо, – улыбнулась, заметив его взгляд.

– Позвольте проводить вас, – молодой человек, весь вечер глядел на неё влюблёнными глазами.

– Дойду одна, – даже не взглянула.

Вернувшись в гостиничный номер, она, долго стояла на балконе, глядя на море. Накануне штормило; море бурлило, дыбилось, гигантские волны, пенясь и шипя, перехлестывали через парапет набережной; теперь же оно умиротворенно и ласково похлюпывало о берег. Потом легла в постель, но уснуть долго не могла. Впервые она размышляла о том, что жизнь сложна, жестока, несправедлива… Душевная боль стала не такой острой, но всё её существо переполняла бесконечная печаль….

Поздней ночью друзья простились.

– Ну, до встречи.

– Рад был повидаться.

Крепко пожали руки, глянули друг другу в глаза и, повинуясь душевному порыву, обнялись.

Доктор проследил как, подняв небольшое пыльное завихрение, маленький одноместный аэролёт, вертикально поднялся в небо; и мимо, тёмными силуэтами стоящих в полумраке освещенного только по периметру взлетного поля больших аэролетов, направился в спальный корпус. Спать не хотелось и, когда проходил по парку, заметив под деревом плетеную скамейку, присел на нее.

Дневная жара сменилась ночной прохладой. Откинувшись на спинку скамейки, он глядел в усеянное яркими звездами чёрное небо и думал о том как хорошо иметь надёжного проверенного друга и, что самая крепкая, самая верная дружба зарождается в юности. Потом вспомнил разговор с Катей, прошедшим днём. Она спросила: любил ли он очень сильно.

– Любил. Очень любил…

Продолжала смотреть вопросительно.

– Она любила не сильно и замуж за меня не пошла.

– Это моя мать?

Внутренне вздрогнув, посмотрел внимательно.

– Нет.

Подумал и твёрдо добавил:

– Когда станешь совсем взрослой, я расскажу тебе всё.

Мысль, что, из уважения к их памяти, он когда-нибудь расскажет ей о родителях, приходила ему не раз. Но он опасался: не сломит ли её это знание.

Доктор погрузился в воспоминания. Перед его мысленным взором, как живые, возникали лица Профессора, Марии, Инженера.

Вопросы к департаменту образования Доктор старался решать по видеосвязи: жаль было тратить время на поездки. Но в этот раз, несколько озадачено глядя с экрана, сам начальник департамента, приказал прибыть срочно. Пояснил:

– Вас, как директора школы, имеющей в секторе самый высокий коэффициент продуктивности обучения, приглашают на семинар, который состоится на Острове Высших.

– На Острове Высших? – не поверил Доктор.

– На Острове Высших! – подтвердил начальник. – Признаться, такое впервые за мою службу. Но там, – указал пальцем вверх, – лучше знать. Приезжайте, все обговорим и подготовимся.

Местом проживания Высших был избран большой, словно континент, остров, вытянувшийся на восемь географических градусов и отделенный от материка проливом и морем. Разнообразие ландшафтов: от гористого со скалистыми гребнями и ледниковыми озерами на севере, а в центре и на юге холмистого и равнинного; множество заливов, чрезвычайная изрезанность береговой линии и, омывающее теплое течение – всё это делало остров привлекательным для создания жизни комфортной, с разнообразным отдыхом. На Острове не было ни пашен, ни огородов, ни пастбищ. Круглый год изумрудно-зеленые сочные луга служили местами для пикников и игры в гольф, а населенные дикими зверями густые леса на пологих холмах, являлись обширными охотничьими угодьями.