Елена Кашина - Пути неисповедимые

– Я сама, я сама! – воскликнула, отнимая пустую тарелку, когда стал убирать со стола.

Доктору нужно было отлучиться по делам.

– Ты не побоишься остаться одна, если я ненадолго уйду?

– А здесь есть мыши? – смотрела доверчиво.

– Здесь только ты, я и игрушки, а больше никого нет.

«Наверное, мыши только там, где мешки» – сообразила, но, на всякий случай, на диван забралась с ногами.

Перед ужином пришла старшая мамочка, чтобы увести её в корпус. Но, увидев ее, Даша так побледнела, с таким отчаянием глядела на них, что было решено, временно, оставить ее у Доктора, а старшая мамочка должна будет утром уводить ее и постепенно приучать к жизни среди детей.

Доктор мог распорядиться о применении искусственной адаптации, и девочка уже не тосковала бы, не страдала, она совсем забыла бы Марию, Профессора и Инженера, и они не являлись бы к ней во сне, но он не хотел этого. К искусственной адаптации он относился очень недоверчиво, и, если воспитатели обращались к нему с просьбой применить ее к трудному воспитаннику, всегда отказывал, требуя к душе ребенка находить подход.

Доктор лег поздно, но спал недолго. Проснулся оттого, что затекла рука: прижавшись, и обхватив обеими руками его руку, рядом спала перебравшаяся к нему ночью Даша; хотел высвободить, в ответ она, инстинктивно, еще крепче прижалась к нему. Не сомкнув больше глаз, остаток ночи обдумывал создавшееся положение, и искал выход.

Для старшей мамочки наступили счастливые дни: она каждый день общалась с Доктором. Сразу после того, как Доктор и Даша отзавтракают, она уводила ее с собой и вновь приводила к обеду. Доктор предложил и ей обедать вместе с ними, но от смущения она отказалась. После дневного сна она опять забирала Дашу, а вечером приводила, играла с ней. Как-то они на веранде играли на кибере в «преодолей препятствие». Услышав азартные споры, к ним вышел Доктор:

– А меня в игру примете?

Все трое играли со старанием, но победила старшая мамочка: у нее был большой опыт по части детских игр. Потом они вместе ели яблоки, и ей, как победителю, Доктор вручил самое большое и красивое. Было так просто, так чудесно!

* * *

Всё разрешилось неожиданным образом. На видеосвязь с Доктором вышел старый полузабытый друг, с которым они росли в одной школе, потом вместе учились в университете на одном курсе, но на разных факультетах, немного дружили, и вот уже лет пять не виделись. Поговаривали, что тот занимает какой-то важный пост в организации, общения с которой все стараются избежать. Друг сказал, что только сегодня вернулся из поездки в Южный сектор, наконец-то привез обещанную ему книгу, и пусть он встречает его, – он сейчас вылетает. Доктор недоумевал: не мог вспомнить, когда он просил достать какую-то книгу.

Через полчаса они встретились на школьной аэролётной площадке. Друг сразу сказал, что прилетел ненадолго, только передать книгу и взглянуть, как он тут устроился, ведь до этого навестить его в школе он так и не удосужился.

– Стареем, стареем. Друзей забываем, а это негоже, – бодро говорил Друг и пытливо всматривался в лицо Доктора.

Солнце скрылось за тучу, накрапывал дождь. По горбатому мостику перешли речку. На её берегу, не обращая внимания на начинающийся дождь, мальчишки удили рыбу. По березовой аллее вышли к школьным корпусам, прошли просторную площадь и свернули на узкую мощеную дорожку к домику Доктора. Друг внимательно поглядывал по сторонам.

– У тебя тут неплохо… В следующий раз покажешь свое хозяйство. А сейчас некогда. Сегодня же опять улетаю.

«Будет ли следующий раз?”… – подумал Доктору.

Одобрительно осматривая, гость прошелся по комнатам домика.

В гостиной на низкий столик Доктор выставил бутылку старого вина и вазу с фруктами. Устроились в креслах. Выпили за дружбу, за будущие встречи. Доктор был удручен и разговор не клеился.

– Да! Вот тебе книга! – произнес, наконец, гость, доставая из кейса книгу. – Ну, мне пора, – заторопился.

– Побыл бы…, дождь усиливается. – Доктор, наконец, решился довериться старинному другу и рассказать в какое трудное положение он попал. Но тот уже встал, взял в руки кейс и зонт.

Расставались под проливным дождем. Доктор опять нерешительно попросил:

– Дождь надолго. Что за нужда тебя гонит? Остался бы…

– А!…, – беспечно махнул тот рукой, – и не в такую погоду приходилось летать – И, поднимаясь в аэролет, значительно напомнил: – книгу посмотри сегодня же. Со мной на связь не выходи, – предупредил.

Вернувшись в дом, Доктор взял в руки книгу, прочитал название, раскрыл. За титульным листом лежал незаполненный бланк личной карточки ребенка, поступающего в школу. Всё, что в эти дни копились в душе, что он подавлял, скрывал от окружающих, навалилось на него разом. Не выпуская из рук такой необходимый спасительный бланк, в волнении он вышагивал по кабинету. Наконец, бережно положил бланк в папку, где хранились контрольные бланки, и, чтобы успокоиться, решил принять холодный душ.

Спустя несколько дней к Доктору явились два тихих, неприметных субъекта. Они потребовали ключи от кабинетов, сейфов, шкафов и попросили им не мешать. Через два дня они, извинившись, ушли.

Официально именовавшаяся «Луч Абсолюта», школа представляла собой городок, просторно раскинувшийся у края широкой долины предгорья между пологими, поросшими лесом холмами. Особую живописность местности придавали возвышающиеся вдали снежно-белые вершины гор и быстрая горная речка, пересекающая территорию школы.

В школе «Луч Абсолюта» обучались дети жителей города НГЭ-2 элитной касты. НГЭ-2 являлся городом-спутником старинного города, превращённого в мёртвый город-музей. В нем жили работающие в городе-музее искусствоведы, научные сотрудники и художники. В НГЭ-2 находилась Школа Искусств с факультетами углубленного изучения культур, искусств и ремёсел эпохи Заблуждений и эпохи Абсолюта, а также очень престижная консерватория.

Из города НГЭ-2 к школе, находящейся в нескольких километрах от него, вела дорога, по которой курсировал обслуживающий её транспорт. За высокими коваными воротами с боковой калиткой, находилась усаженная кустами роз просторная площадь, в центре которой возвышалась скульптура – мальчик и девочка в высоко поднятых руках держат шестиконечную Звезду Абсолюта. На противоположном воротам краю площади – большое светлое двухэтажное здание с высокими стрельчатыми окнами и колоннами на входе – здание Дворца Муз. На его первом этаже, в левом крыле – Зал Почёта, где были вывешены портреты выпускников, прославивших школу, а среди них – учёные, художники, композиторы, общественные деятели и под стеклом лежала большая красная книга с золотым тиснением – книга Почёта с внесенными в нее именами лучших учеников каждого выпуска. Зал Почёта не был пустующим, редко посещаемым. В этом зале выставляли образцы или макеты последних достижений в области науки и техники, и на отдельном стенде стояли признанные лучшими, получившие премию Абсолюта литературные произведения, восхваляющие мудрость Высших, прославляющие достижения Мира Абсолюта. Их изучали, по ним школьники писали сочинения.