Анна Потемкина - Империя времени. Смертельный друг

– Макс, родной. Я так скучаю – шептала она брату в безмятежное пространство света.

– Горан, где ты? Хотя бы ты появись. Живой ты? Все ли хорошо? – плакала счастливыми слезами Кира.

Она почувствовала, что кто-то вошел, нежно накрыл ее пледом. Чуть посидел рядом и снова вышел в дверь. Это был родной ей и дружественный человек. Открывать глаза не хотелось, только нежится в волнах любви. Утром Кира впервые за столь длительное время почувствовала себя полностью отдохнувшей, обновленной. Потянулась, выбралась из-под клетчатого пледа. Подошла к окну, в удивлении оглянулась. Совершенно точно знала, что плед был аккуратно сложен на дальней полке шифоньера. Подошла к двери. Она была заперта изнутри на три оборота. Никто не мог войти и укрыть ее. «Мало ли что может показаться» – отмахнулась Кира от удивительных мыслей. Свернула плед, сложила на полку. Порхала, точно бабочка от обретенной легкости, пританцовывала, поставила чайник.

В это время Руфи пробиралась по насыпи мелких камней вслед за Амелием вдоль высоченного забора. Казалось он упирался в самое небо.

– Мы когда-нибудь пройдем этот забор?

– Не скоро – буркнул Амелий, продолжая трудно идти.

Сквозь забор виднелось широкое поле изрытой земли. Вдали ходил человек.

– Что это за место? – тяжело дышала Руфи. – Что это за человек? Он один? Больше никого?

– А ему больше никто и не нужен. Кроме земли. Вообще история нелепая. Он при жизни скупал земли. Это было смыслом его жизни. Переругался на этой почве с соседями, друзьями, родными. Жена с детьми от него ушли. Что ты думаешь? Однажды его нашли под каменой плитой, которая упала и вдавила его в мягкую землю лицом. Там он и задохнулся. Но так его душе нужна земля, что он и здесь торчит уже лет двадцать за высоким забором.

– А кто его загородил?

– Его мечта.

– И что? Не надоело?

– Да. Молит время от времени, чтобы его выпустили. Даже сбежать пытался. Но ворота пока не открываются. Ему надо полностью от этого отказаться. А он не может. Не искупил он еще свою мечту, навязчивую идею. Видишь ли, после перехода в другое состояние люди живут только духовно, своими мечтами, грехами, мыслями. Тем, что на самом деле желала душа.

– А правда, что они стараются контактировать с живыми родственниками во снах? Помогают им, поддерживают.

– Чепуха – отмахнулся ангел. – Игра воображения. Живым этого хочется, вот и видят во сне то, что сами заказали. У тех, которые сюда попали все там закончилось. Им не до этого. Надо свои мечты до ума довести. Некоторые так в них путаются, точно мухи в паутине. Некоторых собственные грехи мучают. От них надо избавится, чтобы обратно попасть. А грехи огнем выжигают. Я удивляюсь, для чего ты сюда явилась. Должна же это знать. Повелась на бред чужой девчонки. Иголку в стоге сена ищем. Еще и бессмысленную иголку, которая не помнит ничего о своей земной жизни.

– Посмотрим – недовольно отвернулась Руфи.

– Ну смотри, смотри – вздохнул Амелий. Он точно превратился в слух. Напряженно всматривался вдаль, прислушивался.

– А Бог?

– Что? – рассеянно спросил Амелий.

– Ты в него веришь?

– Не понял? – удивленно поднял брови парень. Нервно зачесал волосы назад.

– Все у тебя вранье. Ничему ты не веришь. Вот интересно, В Бога веришь?

Глаза Амелия выкатились, как белые шары с черной точкой.

– Не пойму, как можно рассуждать о вере, если видишь это постоянно, слышишь, дышишь этим. Божественную энергию хочешь обсудить?

– Н-не знаю – растерялась Руфи. Они явно не понимали друг друга. Реакция Амелия была странной. Видимо здесь все иначе. Это предстоит еще понять.

– У меня дурное предчувствие. Сюда идут неприкаянные. Надо уходить.

– Кто это еще?

– Самоубийцы. Мягко сказать, тяжело с ними.

– Я слышала об этом.

– Вот и давай. Шевелись.

Они выскочили на открытую поляну леса. Впереди простиралось море.

– Ух ты – дух захватило от фантастического вида.

– Держись – крикнул Амелий. В мгновение земля стала уходить, осыпаться у нее из-под ног. Руфи висела над пропастью. Амелий изо всех сил держал ее за руки. Он лежал на поляне, а земля продолжала осыпаться. Осторожно отползал назад, держа Руфи.

– Что делать? – шептала от страха девушка.

– Пока не знаю – оглядывался в поиске решения ангел. Неожиданно она оторвалась и полетела на чьих-то крыльях. Это была стая голубей из ее детства. Дедушкины голуби.

– Боже мой. Милые мои. Дорогие. Вы меня к дедушке отнесете? – залилась слезами Руфи. Глянула вниз. На земле стоял дедушка, смотрел на них, улыбался. Голуби сделали круг, полетели дальше. Они несли ее к белым шапкам гор. Душа Руфи ликовала. Наконец она выполнит задание Киры. Пространство вокруг переполнялось бело-голубым светом. Чем дальше они летели, тем становилось светлее. Свет сиял, искрился, слепил. Они оказались в коридоре света. Исчезли горы, был только яркий свет. Потрясенная Руфи смотрела на эти всполохи и искры широко открытыми глазами. Плавно вылетев из коридора, голуби осторожно посадили ее на мягкую кушетку в просторном зале без дверей и окон. Стая медленно вылетела из комнаты в голубое пространство. Будто растворилась в нем.

– Привет – подошел к Руфи кудрявый мужчина в белой тунике. Ласково улыбался, он протянул ей причудливый стакан с красной жидкостью.

– Это малиновый морс. Твой любимый.

– Спасибо – удивилась Руфи. Было необыкновенно уютно в этой, полупустой зале. Пахло свежестью, цветами, ванилью, горячей выпечкой. Ходили светлые, ласковые люди в разноцветных одеждах. Они куда-то исчезали, возвращались вновь. Все добродушно улыбались ей, будто она всегда тут была.

– Простите, можно спросить? – тихо окликнула она милую, тоненькую девушку.

– Да. Конечно – живо откликнулась милашка.

– Что это за место? Кто вы такие? Прости, если отвлекаю.

– Тебе не за что извиняться. Мы ангелы хранители земных людей.

– Ух ты – у Руфи перехватило дух. – Вы их умершие родственники?

– Нет – засмеялась девушка. – Раньше так было какое-то время. Но родные плохо справлялись с этой задачей. Жалели часто. Там, где не надо. Теперь разрешается только матерям, если нужно спасти ребенка. И то, если не давно мать ушла. Дальше прикрепляют кого-то из нас. Мне пора – она тронула большой, круглый медальон у себя на груди. Он сверкал красным светом. – Моя подопечная снова хочет куда-то влезть. Нужно увести ее оттуда.

Руфи смотрела вслед бегущей девушки. Она исчезла в сияющем пространстве.

– Тебе это все в диковинку? – сел перед ней на пол плотный шатен.

– Конечно.

– Не понимаю почему. Когда придет твое время, ты станешь одной из нас.

– Как это?

– Вибрации добра и помощи. При этом не обязательно пускать сопли и слюни при виде любой бедной бабули. Я был внешне довольно злым парнем. Меня побаивались и обходили стороной. Но если нужно было помочь, я долго не думал. Многим помог, вытащил из дерьма, поддержал, просто был рядом. Это моя сущность. Теперь мне достаются тяжелые персонажи. Если посмотреть со стороны. Сейчас девчонка дуркует. Вены режет – я привожу к ней подругу в этот момент. Вешается – вынуждаю выбирать гнилую веревку, которая обрывается. Таблетки с ядом глотает – подкладываю таблетки со снотворным. Дрыхла двое суток. Замотала, конечно.