Валерий Бронников - Крылья Тайболы

– Мы люди мирные, но службу и своих инженеров я в обиду не дам!

– Правильно. Завтра-то будем летать?

– Я сейчас всё уточню и Вам доложу.

С Галичем Якутин всегда был вежлив и учтив, хотя они дружили и ходили семьями друг к другу в гости. Жена Галича работала медиком и проводила предполётный осмотр у пилотов. Жена Якутина работала зубным врачом. Обе женщины всегда имели общую тему для разговора, когда мужья обсуждали насущные проблемы с самолётами, аэродинамику и другие мудрёные вопросы.

– Доложи. Что-то мы с тобой давно не встречались. С работы почти не ухожу. Надо бы как-нибудь посидеть за чашкой чая.

– Выбирай, Ибрагимович, время. Я всегда готов!

– Я знаю, что ты готов. Как там твои, не сильно пьянствуют? Мне докладывают, но я слухам стараюсь не верить. В конце концов – это твоё дело и твой коллектив.

– Пока всё в норме. Пьянства не замечал. И вообще я не разрешаю пить больше меня.

Оба рассмеялись.

Якутин добавил:

– Совсем не будет порядка, если техники будут пить больше инженеров. В этом плане я работаю не хуже замполита, а если надо и настоящего замполита подключу. У меня почти все комсомольцы, порядок и дисциплину понимают.

– Ну-ну, я не собираюсь заниматься вашей дисциплиной. Ты уж как-нибудь сам. У меня со стройками голова идёт кругом. Экспедиция достаёт. Им всё время недодаём самолёты. Обслуживаем их по остаточному принципу, хотя это наш основной заказчик.

– Самолёты будут. Катугин полностью освоился, умело и толково руководит, как и подобает настоящему инженеру. Брызгалову, который разрывается между классом и самолётами, он существенно облегчил работу.

– Ну, как он, толковый инженер?

– Схватывает всё на лету. Грамотный. Ему ещё немного практики и заменит всех. Брызгалов натаскает, ему знаний не занимать. Весь участок мне перекроил, всех определил по местам. Катугин привёз жену, устроились на частной квартире, ни на что не жалуются.

– А что Зимин и Серый, ему не мешают?

– Зимин при всех не вмешивается, а Серый иногда не согласен, но перечить тоже побаивается. Они видят, что мы с Брызгаловым всё время вместе, поэтому и Катугина не трогают.

– Ладно, ты только его не балуй. Пусть выдает самолёты и с высоким качеством.

– А я и не балую никого. Сам весь избалован. Нам бы ещё машинку. Вроде инженер, а бегаю бегом, как мальчик.

– Потерпи, будет и машина. Мы кормимся за счёт других авиационных предприятий. Денег всё время не хватает. Каждый день дыры латаю. Банк уже грозится арестовать самолёты. Вся моя работа заключается в том, чтобы выбить деньги. Шилин грозится всё бросить и уехать. Он, конечно, не уедет, но заморозить стройки и перекинуться в другие организации может. Хорошо пока Мовиль помогает. А Шилин уже и туда дорогу нашёл. На меня не жалуется, но деньги просить в райком партии ходит, так что со временем подумаем над твоей машиной. Живём на природе, значит, должны пользоваться дарами природы: рыбачить, собирать морошку и на природе отдыхать. Вы, я знаю, иногда расслабляетесь, а мне и расслабиться некогда. Подношу ко рту ложку супа, звонят, вызывают на работу. И так каждый день! А край у нас здесь морошковый. Вот построим всё и заживём!

– А ты, Ибрагимыч, ещё и летаешь. Как ты всё успеваешь?

– Сам не знаю. Летать приходится, чтобы не потерять окончательно навыки.

– Ладно, я пошёл, – сказал Якутин, – Минут через тридцать позвоню, сообщу, что и как.

– Звони.

Якутин знал, что ничего нового он не скажет. Количество исправных самолётов он знал, но боялся «сюрпризов», которые подчинённые преподносили ему каждый день. Часто случалось и так, что заканчивались дневные полёты, а исправного самолёта экипажи ни одного не оставили. Ну, как тут спланируешь? А докладывать командиру он привык точно, лучше сказать правду, чем кормить обещаниями.

– Виктор Алексеевич, – окликнул он Брызгалова, увидев его в техническом классе, – Ты можешь мне сейчас «нарисовать» картину с самолётами? Интересуется командир, а ему я должен доложить точно.

– Никаких проблем! – Брызгалов стал перечислять каждый самолёт и рассказывать о проблемах.

– Ты мне скажи, сколько утром будет исправных, готовых к вылету?

Брызгалов, не раздумывая, назвал цифру.

– Мало, надо ещё, как минимум, один.

– Гарантировать не могу, но пойду сейчас и поднажму на Катугина. Может быть, они поднатужатся и выдадут к вечеру ещё один лайнер. Я знаю, что он уже на выходе, только придётся в этом случае задержаться после работы.

– Задерживайся и задерживай бригаду, а я сейчас доложу командиру количество с учётом этого самолёта.

– Но нужен ещё самолёт на замену на периферию! – возразил Брызгалов.

– Периферия в этот раз подождёт, – отрезал Якутин, – Заберут после полётов, вечером. Этот вопрос я утрясу сам. Как с классом, дело идёт?

– Дело идёт, но по радиооборудованию пока ничего не делается, нет специалиста.

– Будет тебе специалист, но не скоро! Немного потерпи. Я с Амдермы пригласил хорошего инженера. Он, правда, пока ещё учится заочно, но ведь и я учусь, и ничего! Как ребята, слушаются? – спросил Якутин, когда они вышли из класса, – Не жалуются, что занимаются не своей работой?

– Немного бурчат, но терпят. Коллектив хороший, работают без кнута. Один Володя Аркадьев чего стоит! Он вообще работает один, так как в электрической части больше никто не разбирается. Парень задерживается и вечером, хотя женат.

– Ладно, лучших работников потом поощрим. А Катугин участвует?

– Нет, я его от самолётов не отвлекаю. Он работает уже и за себя, и за меня. Полностью владеет ситуаций. Сейчас уже не бегает, как бегал вначале, теперь бегают его подчинённые.

Якутин рассмеялся:

– Так у вас все разбегутся!

– Ничего, не разбегутся. Я знаю, что Серый не очень доволен, что им командуют, но другого выхода нет. Он же привык до нас командовать единолично, вместе с бригадой работал, но вместе они потом и отмечали конец рабочего дня. Я Катугину сказал, чтобы за дисциплиной следил.

– Правильно. Только палку не перегибай. Работяг надо беречь и деньгами никогда не наказывай. Я не сторонник таких наказаний. Лучше отправь выспаться, если человек на работе ходит, как сонная муха. Пойдём, сходим с тобой ещё в лабораторию.

Алий Максимович сидел под стендом и что-то паял.

– Всё, – сказал он из-под стола, – Ссылка моя заканчивается. Вот соберу стенды и буду проситься домой.

– Чем же тебе здесь плохо? – спросил Якутин.

– Здесь я не дома. В городе у меня семья. Я ехал только наладить лабораторию.

– Ну, годик тебе придётся всё же поработать. Всё отладишь, а потом обучишь специалиста. Нельзя же бросать всё на половине пути!

– Я и не бросаю, закончу и уеду.

– Просьбы есть? – спросил Якутин.