Андрей Проскуряков - In Vino

– Поконкретнее, если можно! Не… не уразумел я.

Гость вновь поднял палец с полированным ногтем вверх и с выражением продекламировал:

– Если б милые девицы так могли летать, как птицы, и садились на сучках, я желал бы… желал бы…

– Это как же понимать? В сауну, что ли? – Губернатор весь сжался от предположения. – Вроде не девяностые годы на дворе? Ценности, семья, скрепы… Уж лучше Ницше процитировать на фестивале православных байкеров, как прошлый раз.

– Это так-то ты считываешь сигналы, скоблёное рыло? – Внезапно возмутившись, загремел дух, параллельно примеряясь, чего бы ещё разбить. – Тако ты дешифруешь намёки? Несмышлён и охален? А если мобилизация? Ишь, Ницше-хреницше!

Но нанести дополнительный ущерб кабинету гостю не удалось, поскольку прямо перед ним поверх стола возник ещё один полупрозрачный дух, и, постепенно густея, озадаченно уставился на Старика Державина.

– Вон! Я – Демон Елизар! – Отчётливо проговорил новый дух и, обернувшись на Губернатора спросил:

– Что он тут наплёл?

– Да ничего особенного, – с облегчением выдохнул незадачливый медиум, понимая, что баня с чувственногрудыми Аспазиями отменяется.

– Ещё минута и звоню в Духнадзор! – Рявкнул Демон Елизар в лицо носатому гостю в парике, показывая пальцем почему-то на телефон, лежащий на столе.

– Ухожу, ухожу, – смиренно поднял ладони Старик Державин, постепенно исчезая. – Везде коррупция!

Демон Елизар опустился на диван. Вид у него был весьма потрёпанный: роскошные чёрные волосы свалялись, из них торчала солома, белый вязаный джемпер был порван в нескольких местах и заляпан то ли чернилами, то ли кровью.

– Что это с вами? – Поинтересовался Губернатор.

– А, это… старый спор ортодоксов с анентимодоксами, – махнул рукой Демон Елизар. – Вероломное нападение Доктора Сельдерея, бились на топорах и мотыгах три дня и три ночи без сна и ланча, потому и опоздал. Да ладно, хватит об этом. Одно запомни, но не записывай. Про коррупцию этот старый хрен в нафталинном парике всё наврал. Нашим гиросом законно выигран тендер по вашей епархии, представленная программа самая патриотичная, цена почти дефолтная, работу сдаём в срок, нареканий не имеем. Они пусть на себя посмотрят! Канцлеру такую туфту подсунули, вся Европа уже стонет от смеха! А вот ты в следующий раз не забывай кодовое слово спрашивать.

Гость замолчал, размышляя о чём-то своём.

Пользуясь паузой, Губернатор встал и подошёл к окну. На противоположном конце площади, на балконе Областной Думы, прямо на перилах сидел носатый человек в нелепом одеянии, он болтал ногами и тихо курлыкал, корча в пространство рожицы.

– Ну, к делу! – Наконец произнёс Демон Елизар.

– Иду, иду, – глухо отозвался Губернатор, а сам не без удивления подумал: «Значит, и у них там всё как у нас».

Бокал Первый

Игристое

Зарецк наверняка знаком вам по туристическим путеводителям, тем, что включают это старинное среднерусское поселение, приютившееся над крутым берегом Летки, в число самых значимых точек Деревянного кольца России. Городок славен своей затейливой бревенчатой архитектурой, резными наличниками на узких и высоких окнах домов и непередаваемой атмосферой тихой провинции, где несколько раз в день, с точностью караула у дворца принца Монако, главную площадь города пересекают вереницы гусей в снежно-белом обмундировании и серых гвардейских фуражках. Да и вы сами, возможно, бывали в этом удивительном по красоте месте если не по делам, то в составе туристической или паломнической группы, или, в крайнем случае, проездом, путешествуя на юг России по железной дороге. Тогда на местной станции во время пятиминутной остановки вам обязательно предлагали пирожки, грушевые сладости и напитки: сидр или лимонад, варенье, джем или мармелад, или даже ароматный самогон, но этот – из-под полы.

А груши здесь растут превосходные и даже диковинные, благо климат и почва позволяют.

Многие заметят, что Зарецк, может быть, не так знаменит, как Ростов, Клин или Переславль, но тем не менее, он весьма популярен в качестве занимательного «туристического направления». Список достопримечательностей Зарецка и окрестностей не ограничивается старинным Предтеченским монастырём, Лесноозёрским скитом и домом-музеем поэта А. Д. Руно-Орошенского, воспевшего родной край «столь милый сердцу и очам». Большинство туристических объектов в городе так или иначе связано с грушей и разнообразными продуктами, приготовленными из неё.

Вот, открытый энтузиастами в начале девяностых годов Музей груши, например. Понимая скепсис читателя в отношении такого странного объекта изучения и экспонирования, приведу слова директора музея: «Лучше один раз откушать, чем семь раз послушать, а ещё лучше – и то и другое!» Экспозиция музея выстроена так причудливо, а экспонаты столь разнообразны, что к ним вполне применим девиз: «Увидеть историю Зарецка и России сквозь призму груши!» И не пожалейте небольшую сумму на экскурсовода, поскольку вдохновенный рассказ одной из трёх хранительниц грушевого наследия, способен выбить слезу ностальгического умиления и потаённой гордости за несгибаемый дух российской глубинки из самого сухого глаза.

Сейчас здесь более ста оригинальных экспонатов. В залах музея, например, представлены механические резалки и прессы конца девятнадцатого века, барочное кресло последнего из графов Пьяновых – Афанасия Аркадьевича, посадившего знаменитые сады, фотографии знатных садоводов двадцатых и тридцатых годов, автографы сидроваров-передовиков и личные вещи повидлоделов-новаторов. В отдельном стеклянном шкафу выставлена оригинальная бутылка из-под сидра, которая побывала на папанинской льдине. А вот другая – из партии напитка, поставленной в Кремль в 1938 году. И далее – этикетки, фотографии, юбилейные выпуски лимонада, сока, взвара, компота, повидла, джема, наборов сухофруктов и варенья, приуроченные к космическим полётам, великим стройкам, молодёжным фестивалям и Олимпиаде! А когда вы увидите умилительные этикетки с румянобокой грушей от знаменитого местного лимонада «Зарецкий Дюшес» дошедшие до нас из семидесятых годов, и делавшегося только на натуральном сиропе, в памяти сам собой возникнет образ тех не столь уж и давних времён, когда мы все были маленькими и жили в совсем другой стране, в другом городе и на другой улице. И в самом конце, как апогей экскурсии, – дегустация всего того разнообразия продуктов, которые можно произвести из сочных плодов грушевого дерева, и им несть числа…

Музей груши был открыт после смерти местного плодовода-селекционера Ивана Аврелиевича Ветринского, в его доме по Степана Разина, 1. Знаменитому ботанику здесь была посвящена отдельная экспозиция, размещённая в переоборудованном сарае. Наибольшей популярностью в качестве экскурсовода среди гостей музея пользовалась одна из трёх хранительниц музея, а именно Ирина Львовна (ныне – директор), которую за глаза все называют живым экспонатом. Рано овдовевший и бездетный Иван Аврелиевич нашёл в хорошо образованной учительнице музыки Ирине Пушковой родственную душу. Они сдружились, несмотря на разницу в возрасте, часто пили чай под старыми деревьями, вели неторопливые беседы об искусстве, садоводстве и болезнях ног, скрашивая одиночество друг друга. Впрочем, по решительным уверениям Ирины Львовны, их отношения никогда не омрачали низкие желания, и если возвышенный платонизм и любовь к прекрасному стали предосудительны, то люди сошли с ума.