Лев Триб - Избранное

Прежде чем дать ответ на вопрос: что же изначально пробудило во мне интерес к странам открытым Гулливером, – я обязан выразить запоздалую и, тем не менее, глубокую благодарность моей первой жене за ее бесценный (как выяснилось лишь после ее перехода в иной мир) для меня подарок в первый год нашей совместной жизни – академическое издание 1936 года «Путешествий в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей». В течение всей моей земной жизни я неоднократно возвращался к его путешествиям, и каждый раз во мне пробуждались любопытство и неослабевающий интерес, которые мне удалось полностью удовлетворить в моем новом духовном мире. Забегая вперед, скажу, что там же я встретил душу моей первой супруги, ушедшей в этот мир еще раньше, и передал ей мою искреннюю просьбу о прощении моего тогдашнего земного воплощения, встреча с которым принесла ей лишь одни огорчения. Надеюсь, что читатель простит мне это не большое сугубо личное отступление, но этот, возможно интимный факт моей прошлой инкарнации стал отправной точкой, или, говоря языком капитана Гулливера, той «гаванью», из которой спустя триста лет я осуществил посещение стран света, открытых капитаном Гулливером.

Здесь уместно будет сказать о том, как мне представлялось, мистическом или провидческом, но всегда одинаковом во всех деталях сне, который непостижимым для меня образом я видел каждый раз, как только перечитывал путешествия. Мне снилась в археологическом раскопе древняя Троя. На то, что всё находящееся в раскопе относилось к Трое, красноречиво указывали развалины крепостной стены и скелет лошади, который я принял за останки знаменитого коня, подаренного одураченным троянцам и ставшего для них трагической ловушкой. Не помню, что еще я видел во сне, но в памяти отчетливо запечатлелась неожиданная концовка сна. Она казалась совершенно не связанной с руинами Трои. Единственным связующим звеном того сновидения был кадр со мной во рту громадного карлика, очень похожего на зловредного карлика, готового проглотить Гулливера, с иллюстрации Гранвиля к пребыванию капитана в королевстве Бробдингнег – стране великанов. Впервые появление этого сна я объяснил влиянием только что прочитанной книги об истории открытия Генрихом Шлиманом легендарной Трои, но затем, когда этот же сон повторялся неоднократно во всех малейших деталях и в тех же «интерьерах», заинтригованный уже не столь повторяющимся сюжетом сна, сколь мистическим фактом его повторяемости, я вспомнил то, что мое первое знакомство с археологическими раскопками Трои произошло почти одновременно со знакомством с Гулливером и его путешествиями. Тогда же я обнаружил некую мистическую связь сна между двумя этими «знакомствами». Но только много позднее в новом духовном мире, в котором я пребываю сейчас, мне открылся истинный смысл сновидения. В некотором роде этот повторяющийся сон об успешной реализации гениальной интуиции Шлимана, подготовил мою духовную сущность к возрождению из толщи забвения, сцементированного людским неверием, стран света, открытых триста лет тому назад Лемюэлем Гулливером. Теперь, когда с божьей помощью, мы с капитаном сделали это, я имею полное основание подтвердить древнее мудрое изречение о том, что ничто в мироздании не исчезает и не проходит бесследно, даже наши земные сны. Доказательство некоего интуитивного прозрения реальности стран света, открытых Гулливером, так же как и реальности самого капитана, я обнаружил много лет спустя в ином мире, который на Земле называют иногда загробным и который я буду называть потусторонним. Это тот самый мир, в который мы все переходим, окончив земные воплощения. В дальнейшем я найду возможность дать более подробное описание устройства этого мира и существования в нем. Пока что расскажу о тех событиях, которые послужили в конечном итоге причиной написания отчета в виде небольших путевых очерков, которые, надеюсь, читатель дочитает до конца.

Некоторые необходимые пояснения к моей личности. Автор – духовная личность, находящаяся в тонком теле, «по ту сторону завесы», где обитают все души в ожидании очередного земного воплощения. Жизнь в потустороннем мире, в другом измерении, на мой взгляд, более насыщенная и привлекательная, чем земная. Впрочем, степень привлекательности зависит от того, как прожита земная жизнь. Одно бесспорно: возможности для реализации потребностей души в нашем мире поистине фантастичны и неизмеримы, и, благодаря некоторым из них стало возможным найти доказательства моего «интуитивного прозрения», совершить посещение стран света, открытых Гулливером, и наше с вами общение, дорогой читатель. Реализацией одной из этих возможностей стало посещение (в порядке адаптации к совершенно новому для меня миру и тонкому телу) видеотеки Акаши, основная примечательность которой в том, что она содержит в своих хранилищах поистине бесценные записи земных воплощений практически всех замечательных людей мира. Просматривая картотеку хроник Акаши, я случайно наткнулся на запись: «Лемюэль Гулливер, последнее воплощение – Англия, мореплаватель, первый открыл и оставил описание стран Лилипутии, Бробдингнега, Лапуты и некоторых других стран планеты Земля в путешествиях, опубликованных в 1727 году». Судя по всему, истинное «Я» – душа Гулливера со времени последней, известной всем жизни не реинкарнировалась и находилась в нашем мире. Более того, в карточке был указан виброкод, по которому можно было с ним связаться. Видеозапись ДНК Гулливера по сути была экранизацией известных всем путешествий, правда, без некоторых несущественных (с точки зрения самого Гулливера) эпизодов, например таких, как тушение пожара в королевском дворце Лилипутии, издевательства королевского шута-карлика в стране великанов, обольщение Гулливера самкой еху в Гуингмии, и некоторых других бытовых эпизодов. Итак, мое предположение о реальности стран, открытых Гулливером, впервые появившееся у меня в пору юности моего земного воплощения, нашло неожиданное подтверждение. Я решил использовать исключительную возможность встречи с самим Гулливером. Он оказался как две капли воды похожим на свое графическое изображение в великолепных иллюстрациях Гранвиля. Еще больше добавляла сходства высокая широкополая шляпа. В первый момент мне показалось, что это та самая любимая шляпа Гулливера, которая сопровождала его во всех путешествиях, но, разумеется, и внешний вид шляпы, и внешний вид самого капитана были всего лишь фантомом образа, сложившимся в моем воображении еще во время чтения «Путешествий» в годы моей земной юности.

Заверив Гулливера в своем добром к нему расположении и назвав причину своего интереса к нему, я попросил его ответить, известно ли ему что-нибудь о других, последующих путешествиях в страны открытые им. Я благодарен капитану Гулливеру за обстоятельные ответы и исчерпывающие пояснения некоторых эпизодов из его отчета, которые, с согласия капитана, впервые публикуются для широкой читательской аудитории.