Екатерина Усслен - Наивысший мир. Рассказ

© Екатерина Усслен, 2019

ISBN 978-5-4496-8440-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кто на самом деле любил его в этой жизни? После смерти он об этом узнал.

Он стоял на воде на самом краю водопада и смотрел вниз. Живым он упал туда, в ту долину шумящей воды, в необъятную бездну пены и брызг – это было последнее и единственное, что он помнил о Мире Жизни. Почему он упал и погиб он не знал, он словно заново родился в другом мире, обрел новое тело, оно не тонуло, новые глаза, они легко смотрели сквозь солнце, новое сердце – оно почувствовало любовь.

Что стало объектом его любви? Казалось, он уже осознавал это, чувствуя, что стал существом другого, Наивысшего Мира.

И он увидел этот мир. Он летал возле дороги, ведущей к вратам манящего к себе мира, он понял, что полюбил именно его, хотел, чтобы и его приняли и полюбили, но, как ни пытался, он не мог ступить на притягивающую его к себе дорогу, словно ему недоставало сил преодолеть невидимую грань.

Странно, но раньше он любил совсем иначе: любя, он не стремился к тому, чтобы полюбили и его. Наверно, поэтому он так легко смог покинуть жизнь, сбросившись с водопада – тот, кого любят, так не делает. Но правда ли, что его никто не любил в Мире Жизни? Он пытался вспомнить себя живым, но не мог. Это мучило его даже больше, чем закрытые врата в Наивысший Мир.

– Я верну тебе память о Мире Жизни, – раздался тихий Вселенский Голос, – и ты будешь в Наивысшем Мире, в Мире Осмысленной Души. Но при одном условии: ты должен осчастливить тех, кто любил тебя. Я наделил тебя силой, дарующей счастье, дарующей то, что пожелаешь дать ты. Но она подействует только на тех, кто искренне любил тебя. Если ты попытаешься осветить ею жизнь других людей, тех, у кого не было к тебе любви, ты постепенно начнешь терять силу. Но она увеличится, если ты осчастливишь любившего тебя. Отблагодарив таким образом Мир Жизни за его любовь, ты сможешь попасть в Мир Осмысленной Души. Но учти: любивших тебя должно быть больше, чем не любивших. Будет наоборот – двери сюда закроются, и ты полетишь в другую часть Наивысшего Мира, в Мир Пустоты Духа. Напомню тебе твое имя – в Мире Жизни тебя звали Лестер. Открой глаза, Лестер, ты паришь над миром, в котором ты жил. Усилием воспоминаний – действуй!

Лестер открыл глаза и увидел перед собой Мир Жизни. Крошечный хорошо знакомый мирок, он помнил все, что в нем было. Но где же люди? Их не было видно в этом мире. Как же он найдет тех, кто его любил, если их здесь нет?

Лестер мысленно повторил последние слова Вселенского Голоса. Да! Надо попробовать кого-нибудь вспомнить.

Кого-нибудь, кто мог его любить.

Мама? Он подумал о ней и в то же мгновение увидел.

Мама находилась в больнице. Она медленно поднималась по лестнице, держась за перила. Что-то мешало ей, что-то болело внутри, отчего она через каждую ступеньку останавливалась и отдыхала. Наконец, она добралась до своей палаты, села на кровать и тяжело вздохнула. Несколько минут она сидела, не двигаясь, расслабив ноги и руки, глядя куда-то сквозь стену. Потом она легла и закрыла глаза. Лежала она тихо, не шелохнувшись.

Лестеру стало страшно, он пристально посмотрел ей в лицо – нет, она жива.

Как же ему осчастливить ее? Что может быть нужно его маме? Здоровье? В его ли это власти? Он решил попробовать.

Лестер глубоко вдохнул и медленно начал дуть на маму счастьем, закрыв глаза, чтобы сосредоточить все внимание на силе своей энергии.

Но что это с ним? Он почувствовал свои ноги, они болели, спину, руки, голову – все его тело затрещало, и ему стало трудно дышать.

Он открыл прослезившиеся, ничего не видящие глаза – мама сидела на кровати и удивленно двигала руками, глубоко вдыхала и выдыхала, крутила головой по сторонам, потом встала, медленно прошлась по комнате и засмеялась. И вдруг она начала крутиться, прыгать, бегать из стороны в сторону, ее громкий смех приятно звенел в плохо слышавших ушах Лестера.

Держась за сердце, он видел, как к вечеру маму выписали, за ней пришел его папа и трое его детей в сопровождении его жены. Папа, сгорбившийся печальный старик, увидев помолодевшую маму, оживился и поцеловал ее, как в молодости. Его младший восьмилетний сын Алан плакал от счастья, обнимая бабушку, быстро, часто запинаясь, он начал ей что-то рассказывать, они проговорили всю дорогу, пока ехали к дому. Остальные его сыновья, Ларри и Фред, просто подошли к бабушке и подарили ей цветы. Жена Берта обняла ее, подвела к машине и села за руль.

Лестеру становилось все хуже. Еле-еле он наблюдал за мамой, его глаза уже закрывались от изнеможения, но он все равно продолжал смотреть.

Наступила ночь, и мама легла спать.

– Боже, спасибо тебе, как я счастлива! – прошептала она в темноте и, закрыв глаза, сразу уснула.

Откуда-то издалека донесся тихий удар колокола.

И в то же мгновение вся боль у Лестера прошла, он почувствовал, как его тело расширяется, становится выше, больше, теперь он легко мог смотреть на весь мир, мог почти обнять его. Но не вернется ли к маме та жуткая боль? Лестер склонился к ней – мама по-прежнему тихо спала. О, спасибо тебе, Вселенский Голос!

Так, кто еще мог его любить? Лестер мгновенно сконцентрировался на своей семье и остановился глазами на жене и отце. Насчет отца он не был уверен, потому выбрал жену. Но что ей могло быть нужно? Лестер начал за ней наблюдать.

Берта встала утром, накормила детей и поехала на работу. Она пела в театральном хоре, хотя всю жизнь мечтала петь соло. У нее был красивый голос, по звучанию лучше, чем у многих солисток, но после того, как еще в самом начале своей карьеры она трижды провалила свои партии из-за сильного волнения, ей перестали доверять соло.

Началась репетиция. Берта вышла на сцену в составе труппы и с удивлением посмотрела на солистку с шерстяным шарфом, обмотанным вокруг шеи, – та пришла раньше всех и пыталась поднять высокие ноты. Когда зазвучала музыка, солистка не вступила, а неожиданно развернулась и ушла со сцены. Музыка затихла, и вместо нее застучали каблуки удаляющегося за кулисы руководителя. Тянулись долгие минуты, за которые Берта не могла найти себе места. Солистка не будет сегодня петь?

– Ну и кем мне теперь тебя заменить? – донесся голос из-за кулис. – Ведь зрители ходят только ради тебя!

Лестер мгновенно среагировал и почувствовал, как у него весело забилось сердце, отчего, кажется, он стал еще объемнее. Он сосредоточился, глубоко вдохнул и начал дуть на Берту счастьем, и глаза его медленно закрылись. А когда Лестер снова посмотрел на жену, она стояла посередине сцены и говорила: