Любовь Сушко - Атлант и Зевс. Мифы и сказания

Как бы смог он отказаться от Аполлона, даже напрочь забыв лицо его матери? Победа для нее быстро обернулась поражением. А вот на Ареса, сына Геры он смотреть не хотел, старался избегать столкновения или просто отводить глаза, когда убегать не удавалось.

Даже добрые чувства к Гере не могли заставить его по-другому отнестись к Аресу. Гера с болью и ужасом взирала на тот холод, который был между отцом и сыном.

– Он будет богом безрассудной войны, – думала Гера, – а если Зевс посмеет его упрекнуть, тогда она и выскажет ему все обиды.

– Он еще столкнется с Артемидой, девочка многому ее научит, – говорил Зевс, не скрывая досады.

Но он понимал, что никуда от этого не деться.

– Ты будешь первой из богинь, но не стремись даже стать мне равной, из этого ничего не выйдет. Если ты выведешь меня из себя, то потом не моли о пощаде, – предупредил он сердито.

Какой же наивной она тогда была в те дни, когда радовалась и уверяла себя в том, что счастье возможно.

Гере припомнилась грустная улыбка Океана. Она убедилась в его правоте еще раньше, чем он предполагал, как ни грустно это было сознаватьНо она перестала ныть и жалеть себя и принялась за дело, а забот и дел у нее было так много в это время. С грустью вспомнила богиня о том, что она бессмертна, и всему этому никогда не будет конца и края.

– Она невыносима и страшно жестока, – размышлял в то самое время Зевс, – но без нее мне еще хуже, чем с ней. Она так яростна, ее ненависть и мстительность уже наделала столько бед. Но она навсегда моя жена, этого нельзя изменить.

Он понимал, что с нею расправиться не может, но ведь недавно он был счастлив с этой богиней.

С этими помыслами он отправился на очередное свидание – Зевсу нужно было немного развеяться. Здесь становилось тяжело, слишком тяжело жить.

Только не дремала и Гера, она отправила за ним нимф, чтобы они неустанно следили за Громовержцем.

Но по дороге назло Гере они решили вернуться в свои чертоги, а Зевс оставался без всякого присмотра… Но забывать о таком Зевс не собирался, ему хотелось обидеть ее посильнее, чем она пыталась расправиться с ним. Вот и Аполлон показался на диво прекрасным, и на виду у Нимф он просто любовался им самозабвенно.

№№№№№№№№№№

На обратном пути Зевс увидел, что люди на земле снова размножились, и все становилось как прежде. Он должен быть благодарен Посейдону, за то, что тот не потопил корабль, на котором спаслись дети Прометея.

Надо признать, что тот был сильнее и мудрее, а не только старше, вот все и получилось так как получилось.

За это время люди стали практичными и важными созданиями. Их уже нельзя было уязвить. Они научились лечить свои хвори при помощи трав, свято хранили огонь. Но если Посейдона Зевс простил сразу, то Прометея никак не мог просить, как можно было верить ему, разве он все еще не собирается занять место на Олимпе? Вот для этого и использует и землю и людей.

Зевс метался, не знал, что ему делать, но не сомневался, что Прометея надо убрать как можно дальше, спрятать от этого мира, чтобы духу его не было тут. Он чувствовал, что упустил много времени, сделать это будет все труднее.

Терзаемый появлением грозного соперника, Прометей на время забыл даже о женщинах и о детях – все силы были брошены туда, на Прометея в тот миг.

Прометей напрасно радовался, и верил, что к нему потерян всякий интерес. Он еще не ведал, что затишье всегда бывает перед бурей. В такой тихий, безоблачный вечер и прозвучал приговор Зевса. Так его судьба в один миг и была решена. Зевс увидел сон, в котором его враг оказался прикованным к скале, потом он увидел его в реальности, уже когда потрудился над этим Гефест. Сначала он хотел все отменить, но удержался. Прометей даже прощения просить у него не собирался.

Нет, на глазах у всех богов (люди к счастью туда не могли добраться), Титан становился мучеником и героем. Зевс ярился, все сметая со своего пути, но и это не приносило ему никакой радости. Тогда и призвал к себе Силу и Власть Громовержец, чтобы увериться в своей правоте. Они долго не могли понять, что от них требуется, но потом убедили его в том, что бунт наказуем, и все, что он сделал, все правильно.

– Он не сдается, но он бессмертен, что же теперь делать? Мне нужно добиться от него подчинения. Иначе на земле наступит новый конец света.

– Люди ничтожны, разве они заслуживают таких подвигов и таких мук? —спрашивала Власть у Силы.

Но все они так и не могли решить, как быть дальше, что делать с пленником. Тот же ненавидел теперь всех богов, да и за что ему было их любить, а потому становился для них злейшим врагом.

Постепенно все утряслось и забылось происшествие с Прометеем. Он исчез бесследно из мира богов и людей. Первые старались о нем не говорить, вторые грустили и ждали возвращения, но ничего не менялось, и память постепенно стала стирать его образ.

Зевс внимательно следил за Гермесом, не станет ли хитрец помогать пленнику? Но тот вроде бы даже и пальцем не шевелил, только исполнял все поручения и мелькал то там, то здесь, хотя все время был на глазах.

Вестник богов никогда не был глуп или наивен.

– Ты бессмертен, – сказал он Прометею, – у тебя еще останется время, чтобы освободиться от плена.

Но он никогда не узнает тех кошмаров и бед, к которым привык уже Прометей. Гефест прекрасно исполнил свои обязанности, как все прежде, оковы для Прометея сотворил самые лучшие и надежные.

Но когда Зевс узнал о том, что Фемида поведала своему несчастному сыну тайну об угрозе для Зевса, он сам оправил туда Гермеса, чтобы тот узнал эту тайну.

Гермес вернулся назад с пустыми реками и нехотя признал, что ему ничего не удалось узнать. Он оставлял Зевса в напряжении, тот не мог найти себе места, понимая, что должен выяснить, что же ему еще может грозить.

Зевс в ярости метался по небесам, возникая то в одном месте, то в другом.

Прометей слишком правдив, но он так и не произнес ни одного слова. Что же теперь было делать, как поступить с ним дальше? Люди не смели роптать против Зевса, но они очень тихо сочувствовали Прометею, тосковали о нем, жалели его и порой рвались как —то облегчить его страдания. Хотя дальше благих намерений дело не шло.

Фемида все это время оставалась рядом с сыном, хотя по-прежнему любила Зевса и выбор сделать ей было очень трудно, но она не сомневалась в том, что должна была поступить так.

Прометей радовался тому, что она смогла побороть в себе страсть и все-таки оставалась с тем, кому было хуже, хотя порой ему совсем не хотелось ее видеть и слышать.

№№№№№№№№

А тем временем Гера ждала еще одного своего сына, но в то время на свет появилась богиня. И назвали ее Гебой. Ребенок был прекрасен, разочарования значительно меньше, чем прежде.