Надежда Максимова - На вас вся надежда. Код Андрея Рублева–2

Никита Фомин

– А отец – любитель рукопашного боя, сам не в состоянии объяснить парню, как надо себя вести в обществе?

– Отец у Никиты служил в нашем ОМОНе. Погиб в Чечне.

– Кхм, понятно.

– Следующий персонаж – Марк Стеклов. Интеллигентный и воспитанный домашний ребенок. Радость любого педагога. У нас не было бы к нему никаких претензий, но в прошлом году в суде нашего района прошел целый цикл слушаний по статье 272.

– О, – оживился я. – Это хакеры, верно?

– Хакеры, – кивнул подполковник. – Суть в том, что некоторые граждане, заполучив коды, подключались к сети крупных предприятий и пользовались Интернетом за счет этих самых предприятий. Суммы выявленного ущерба оказались впечатляющими.

– Насколько я знаю, наказание по этой статье обычно ограничивается штрафом.

– Обычно да. Штрафом и возмещением ущерба. Но в данном конкретном случае главный виновник – тот, кто добывал коды, оказался за рамками судебного разбирательства.

Марк Стеклов

– Плохо работаете, – дружелюбно заметил я.

– Да нет, хорошо. Просто этому виновнику, Марку Стеклову, на момент совершения преступления не исполнилось даже 13 лет. Мальчик, как вы понимаете, многообещающий, но если его не взять в руки сейчас, дел натворит столько, что разгребать замучимся.

Далее, Евгений Яковлев. Прекрасный парень, душа компании… Единственный недостаток – любовь к путешествиям. В последний раз, когда он ушел из дома, пришлось объявлять его во Всероссийский розыск. И вернули его маме знаете откуда? Из Тобольска. Как потом выяснилось – с полпути, так как он во Владивосток направлялся.

– Так, – перебил я, – кажется, главную идею я уловил. Вы подобрали мне сборную.

– Совершенно верно. Лучшие люди, гордость нашего ПДН.

– Э-э?

– ПДН – это подразделение по делам несовершеннолетних. Мне давно было очевидно, что нашим инспекторам с данной компанией не справиться. И вот подвернулись вы, – он окинул меня лучистым ленинским взором. – Наша надежда.

– Ну здрасте, – я постарался отмежеваться от безграничного милицейского доверия. – Во-первых, я не жена декабриста, и вовсе не жажду поехать с этой бандой в Сибирь.

– Да какая Сибирь, – отмахнулся подполковник. – Мы подобрали местечко значительно ближе. Гороховец, во Владимирской области. Старинный город, живописные места…

– Это где?

– Да едва ли не сразу за МКАД.

– В самом деле?

– Ну, не надо быть таким подозрительным. У меня там родственник живет – работает в тамошней милиции, так что встретят как родных. И дом есть для проживания… Кстати, что за терминология у вас: банда! Не банда, а передовой отряд российской молодежи…

– А родители? Думаете мне, человеку без всякого педагогического образования доверят такое количество детей?

– А вот об этом не беспокойтесь. Даже на минуту не сомневайтесь, родители согласятся. Потому что понимают: месяц в деревне лучше, чем пять лет на зоне.

– Значит, вы так ставите вопрос… – пробормотал я.

– Именно так. Да вы не переживайте, вы еще национальным героем станете, когда вернетесь.

– Если выживу.

– Фу, какой вы пессимист… Бодрее смотрите в будущее.

Вот на такой жизнеутверждающей ноте и закончился наш непростой разговор в милиции. Я, правда, провел в начальственном кабинете еще почти два часа – читал личные дела, делал краткие выписки…

Сейчас, оглядываясь назад, совершенно не понимаю, как товарищу подполковнику удалось подбить меня на эту авантюру. Если бы я знал тогда, что ждет впереди…

Надо отдать должное – организаторские способности подполковника оказались на высоте. Явившись в назначенный день в сопровождении Ивана и Али к месту встречи, я с огорчением убедился, что прогульщиков нет. Все подростки, внесенные в список заботливой милицейской рукой, стояли возле автобуса, готовые отправиться навстречу приключениям. Форма одежды – походная, набор вещей – минимальный.

Впрочем, одежда и размер рюкзачков было единственным, что придавало собравшимся хоть какое-то сходство. В остальном же детишки отличались друг от друга, как Онегин с Ленским – помните, как сказано у Пушкина? «Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень не так различны меж собой».

Высокий красивый блондин с надменным лицом – я уже знал, что это Илья Юдин, – победитель математических олимпиад, активный участник школьных театральных постановок, и при этом рэкетир, систематически вымогавший деньги у одноклассников, стоял совершенно неподвижно и смотрел свысока.

Илья Юдин

12-летний Сережа Иванов, шустрый и востроносый, напротив ни секунды не мог провести без движения. Фанат творчества раннего Горького он был поставлен на учет после того, как наряд милиции снял его с поезда – пацан бегал по крышам движущегося состава, прыгал с вагона на вагон и вдохновенно декламировал: «Безумству храбрых поем мы песню! Безумство храбрых – вот мудрость жизни!». Вечер, проведенный им в дежурной части отдела, значительно обогатил литературные познания всех там присутствовавших. (Причем не только сотрудников).

Иванов Серега

Евгений Яковлев – долговязый верзила со смуглым лицом, держался застенчиво, но достойно. Во всяком случае, когда мелкий по размеру поклонник «Песни о соколе» пристал к нему со словами: «Длинный, достань воробышка!», он цапнул шустрика за воротник и, держа на весу, разъяснил: «Длинный я, когда лежу. А когда я стою – я высокий». Ответом ему была солнечная улыбка, озарившая лицо мелюзги.

Андрей Зимин и Дмитрий Новиков (автоугонщики) стояли рядом, как близнецы-братья. Я уже запомнил, что родители первого – преуспевающие бизнесмены, категорически возражали против дружбы мальчишек. «Не ровня, бандит, из семьи алкоголиков…» Увы, эта аргументация столь веская на взгляд взрослых, для пацанов не срабатывала. И полковник даже по секрету сообщил, что парни, изучив через Интернет обряд братания, по всем правилам сделали надрезы на руках и смешали кровь.

Итак, я осматривался, сопоставляя мальчишек с данными заученного наизусть списка, как вдруг мое внимание привлекли две стоящие чуть в стороне девочки. Судя по одежде и наличию рюкзачков, они тоже готовились к посадке в автобус, но…