Лана Милус - Точка /не/ возврата. Или история любовницы

Он двигался вместе с ней, замирал, когда замирала она, отдавался ей полностью, ласкал ее грудь, тело, целовал ее лицо… Ему показалось, что то физическое блаженство, приходящее как-то необъяснимо, и описать которое практически невозможно, они испытали одновременно… Она в этот момент откинулась на руль и замерла… Но машина резко просигналила, и Кира, испугавшись, опустилась вперед… на него… Он прикрыл ее своей курткой… Они расхохотались… Так они пролежали еще какое-то время… Она прижалась к нему всем своим телом, он гладил ее голову, остывая от такого неожиданно свалившегося на него подарка…

В здание аэропорта она зашла так, как будто ничего и не случилось… Он смотрел на эту стройную, довольно элегантную, очень серьезную женщину и не мог поверить, что каких-то двадцать минут назад она, как сошедшая с ума девчонка, ласкала его в машине, не думая о том, что кто-то может это видеть…

В самолете он уловил на себе запах ее духов… Улыбнулся… Чуть потянулся вперед, как будто за этим запахом смог бы ощутить и ее…

Прошло 6 месяцев со дня их знакомства. Она перестала писать ему письма… Потому что он перестал их читать… Почти совсем… Запах лжи подсказывал ей, что у него есть еще одна женщина… Нет, это не жена. К жене она не ревновала. Она знала, как можно сохранять видимость семьи и быть при этом абсолютно чужими. Но… она также знала, что оберегают самое ценное, что есть в этом мире. Он оберегал свою жену от неприятностей… И она чувствовала свою никчемность, ненужность, свое предназначение для него. Но сейчас …. Было что-то другое… Другая… И это было очевидным… Он перестал звонить… Так часто, как когда-то… Он не заезжал, когда проезжал мимо.. На минутку, чтобы поцеловать… Он не выполнял своих обещаний… Он отдалялся… Он медленно отучал ее от всего того, что было…. Видимо, считая, что так причинит ей меньше боли… И она понимала, почему…

Хотелось плакать, но она знала, что нельзя… Плакать было нельзя… Надо было уметь быть сильной… Она подошла к фотографии сына, которая стояла на самом видном месте…. Перед ней горела свеча… Никогда ему не исполнится ни 34, ни 35… Никогда больше она не поздравит его с Днем рождения, не обнимет, не поцелует, не будет искать для него подарка… Никогда не напишет СМС и не позвонит… Его больше нет… И это навсегда…

Она вдруг вспомнила их последнюю встречу… Его занесли в церковь, поставили гроб ногами к алтарю… Она неотрывно следила за тем, как продуманно и спокойно делают это работники похоронной службы… подошла к гробу, опустилась на колени, не отрывая взгляда от его лица… Положила на него руку, погладила по щеке… Боже, каким холодным оно было… Она никогда, никогда не знала, что таким холодным может быть тело человека, тело ее сыночка… Это был ни с чем не сравнимый холод… Она почему-то перебрала в памяти все известные ей холодные предметы… Нет, ничего похожего… Ее охватило отчаяние… еще вчера она не верила во все происходящее, думала – ошибка… Понимала, что нет, не ошибка, но не верила… И вот сейчас вдруг четко осознала, что это чудовищная правда… Вот он, ее сын, в гробу, с полоской бумаги на лбу, с похоронными цветами вокруг… Люди несли и несли цветы и складывали их ему в ноги… Она плакала навзрыд, понимая, осознавая, что его больше нет и никогда не будет… Кто-то трогал ее плечи, руки, обнимал, что-то говорил… Она ничего не слышала, не понимала… Безотрывно смотрела на него, гладила его холодное лицо… Потом вышел священник, что-то начал говорить… Ей помогли подняться…

Поминальный ужин еще не закончился, но у нее уже больше не было сил…. Она попросила Сашеньку, который всегда был рядом, проводить ее домой… Ее вдруг обожгла мысль:

– Господи, ему-то каково?…

Он взял ее под руку…

Маленький мальчик, только что похоронивший своего отца, и мать, простившаяся со своим сыном, тихонько двинулись к выходу… Шли медленно: у нее совершенно не было сил… Она не могла дышать, не могла говорить… На пятый этаж поднималась по стенке, останавливаясь практически на каждой ступени… Саша терпеливо поддерживал и ждал… Он никогда не видел ее такой и от этого ему было еще хуже… и он плакал, тихонько вытирая слезы, понимая, что сейчас она не может его поддержать, успокоить…

Сейчас ОН должен поддержать…

Он вдруг вспомнил, как она во дворе папиного дома, опустившись на колени перед гробом, начала разговаривать с отцом, обняв руками его лицо… Ему стало не по себе, люди начали всхлипывать… А она как-то спокойно и как будто даже весело сказала:

– Сынок, посмотри сколько людей пришло… Они все тебя любили… Им будет не хватать тебя….

И вдруг разрыдавшись, спросила:

– Сынок, как я буду жить без тебя? Кому я теперь буду звонить? Ты же больше мне даже СМСку не напишешь… Понимаешь, ты не сможешь…

Лариса обняла расплакавшегося Сашу…. Он никогда, никогда больше не встретит отца, не будет с ним купаться, играть в футбол, просто бороться, щекотать его, дразнить и убегать-догонять, ловить рыбу… Никогда… А ба продолжала разговаривать, плача навзрыд:

– Как же так, сынок? Как же так? А как же наши планы? Как я буду жить без тебя? Как?

И просила прощения за то, что не смогла его уберечь?

Наконец они поднялись в квартиру… Саша открыл дверь… Дома никого не было: все еще остались там, в кафе на поминальном обеде… Он помог Кире снять обувь и куртку… Она бессильно опустилась на диван, попросила почему-то шепотом:

– Сашенька, напиши в соцсетях благодарность всем…

Он написал все, что она продиктовала, опубликовал… Посмотрел на нее, она лежала с закрытыми глазами, опухшая, постаревшая, неподвижная, как будто мертвая… Он со страхом дотронулся до ее руки… Она приоткрыла глаза… Ему стало спокойнее… Пришла Лариса с Эдиком, засуетились, начали чем-то поить бабушку… Она прошептала:

– Я, наверное, умру… Спасибо вам за все…

Ее практически понесли в ванную, потом привели и положили на диван… Она не двигалась… Ему опять стало страшно…

Кира вышла из храма… Так получилось, что она попала на вечернюю службу… Она поставила свечу за упокой сына и опять не смогла сдержаться: разрыдалась…. Кто-то из стоящих за спиной женщин положил ей в руку одноразовый платочек… Она с благодарностью кивнула головой… Все молились, и она могла просто плакать… Плакать и просить, просить о том, чтобы высшие силы помогли ее сыну там, в неведомом для нее мире… Помогли… В чем? Она никак не могла сформулировать и твердила только одно: «Господи, защити его, позаботься о нем, пожалуйста…» Потом с теми же словами обращалась к иконе Божьей матери… Прошло много времени… Ее время от времени тянули за рукав и просили встать так, чтобы не мешать проходить священникам… Пахло ладаном… Ароматный дым окутал помещение… Понемногу она успокоилась и подошла к другим иконам попросить за своего второго сына, за маму, сестру, внуков… И вдруг поймала себя на том, что хочет попросить за Марка и за себя… Она очень робко посмотрела в глаза Божьей Матери, зажгла свечу и попросила: пожалуйста, дай ему здоровья и счастья… И мне, если можешь… Ей очень хотелось сказать: сделай так, чтобы он был моим /и она даже подумала об этом, но тут же оговорилась: если Тебе будет угодно/… Вышла из храма, когда уже было темно… Села в машину, посмотрела в телефон: входящих неотвеченных не было… И вдруг сработал стоящий на его контакте рингтон: May be I, May be You… Это была его любимая мелодия, ставшая любимой и для нее… Она нажала кнопку и поняла, что он опять звонил ей как-то мимоходом, между прочими делами: ничего не было слышно, он был чем-то занят… Она отключилась и опять испытала это гадкое ощущение униженности, ненужности, использованности… Нет, так больше продолжаться не будет… Он не посчитал нужным позвонить ей с обеда вчерашнего дня /просто написать… она уже знала, о чем это… не хотелось делать себе больно, повторяя истинную причину/, сейчас было 6 вечера… Он попытался перезвонить еще… Ничего не расслышав, Кира отключилась…