Лилу Деймон - Ниачом и абафсём. Сказки без названия

– Профессионал, – уважительно протянул гонец. – Но я все равно не понимаю…

– А тебе и не надо, – отрезала Принцесса. – Передай Его Высочеству, чтобы в ассенизаторы шел. Там не до хандры будет.

– Слушаюсь! – выкрикнул гонец, вскочил на ноги и умчался, вздыбив пыль на пещерном полу.

– Я, вообще-то, не это имел ввиду, – задумчиво произнес Дракон.

– Хотел предложить ему совершить гастрольный тур по темницам?

– Нет, – буркнул Дракон, – просто рассказал сказку.

Пыль улеглась, джойнт догорел, в далеком городе улыбался своему городу дворник…

14

– Вы, ребят, меня извините, – растолкал спящих в погребах Принцессу и Дракона Диктатор. – Дело есть. Важное и неотложное.

– А обещал тишину, покой и невмешательство в расширение сознания, – зевнула Принцесса.

– Ты ведь Диктатор, – завозился, укладываясь поудобней, Дракон, – придумай что-нибудь сам.

– Могу, – пожал плечами Диктатор. – Например, на кол посадить, без суда и следствия. Только общественность осудит.

– Не горячись, – посоветовала Принцесса, скручивая джойнт, – Успеется на кол.

– А куда его? – спросил Диктатор. – С утра пораньше во дворец приперся, аудиенции испросил, в ноги бухнулся и сказал, что спешит поделиться секретом быстрого построения идеального общества.

– Для начала охрану уволить следует, – хмыкнула Принцесса, – просителей на входе не фильтруют вовсе.

– Кабы они были, просители эти, – Дракон открыл глаза и потянулся, расправляя похмельные крылья.

Бочки в погребах содрогнулись.

– Я, – задушевно молвил Диктатор, – в просителях нужды не испытываю. Подведомственный народ и чаяния его вот где у меня.

Он сжал кулак и потряс им в воздухе.

– Тем не менее, мысль об идеальном обществе не оставляет, – вздохнул Диктатор. – Гены, наверное.

– Знаешь, – Дракон вышиб дно у близлежащей бочки и опрокинул содержимое в пасть, – вспомнилась тут мне историйка одна. Как раз про общество идеальное. Хочешь, расскажу?

– Так я за этим и пришел! – обрадовался Диктатор. – За советом к друзьям. А просителя этого я пока в темнице закрыл. Пусть в тишине посидит, может, еще что умное придумает.

– Изолированные помещения, обставленные с жестким аскетизмом, – затянулась джойнтом Принцесса, – способствуют мыслительному процессу.

– Согласен, – кивнул Дракон. – Когда я лежал в яйце…

– Не сегодня, – прервал его Диктатор. – Пропустим детские воспоминания. Переходи к идеальному обществу.

– Как хотите, – фыркнул Дракон и приговорил разом две винные бочки. – Жил был король. Молодой, прогрессивный и переживающий. Целыми днями сидел он на троне и мечтал об идеальном обществе, где все друг с другом согласны, вежливы, искренни и любовь. Решение, страшное в своей простоте и очевидности, пришло не сразу. Вернее, сразу пришло, просто долго не разрешало себя обозначить. Он трепетал и боялся.

– Трепыхался, – подмигнула Диктатору Принцесса.

– И что он сделал? – В глазах Диктатора сверкнуло идеальное общество.

– Выгнал за черту города всех, на кого общество, стремящееся к идеальному, возмущалось. Золотое было время. Сплоченность, единый порыв и бытия объятия… Но, все заканчивается, даже возмущающие раздражители. Общество сделалось идеальным. «Живите и радуйтесь!» – провозгласил король с балкона. Общество, стараясь не попадаться друг другу на глаза, поаплодировало и заперлось на амбарный замок, где благополучно вымерло. От страха.

– Почему? – спросил Диктатор.

– Ненавидеть стало некого, – пояснил Дракон, – кроме себя, это страшно.

– А что случилось с королем?

– Он погоревал, пострадал и сделался селекционером.

– Это как? – заинтересовался Диктатор.

– Хорошо, вот как, – ответила Принцесса. – Королем прадедушка был, может, и не очень, а вот сельскохозяйственные культуры скрещивал, любо-дорого. Каких чудесных плодов только не навыращивал! К нему опыт перенимать со всего света приезжали.

– Понял, – кисло улыбнулся Диктатор. – Спасибо, друзья. Пойду я, государственные дела, знаете ли…

– Что-то мне подсказывает, мы здесь в последний раз, – с сожалением оглядел погреба Дракон, выбирая бочку постарше.

– Он, вроде, неплохой Диктатор, лучший среди себе подобных, – добила джойнт Принцесса.

– Но не король…

– Это да…

Над городом собирался метеоритный дождь.

15

– Кузина Эмма сменила грудные импланты и обрела новую личность, – сообщила Принцесса, просматривая почту.

– Ну и как? – заглянул ей через плечо Дракон.

– Плохо. Не могут ужиться.

– Это временно, – зевнул Дракон. – Они же подписывали соглашение?

– Естественно, – кивнула Принцесса. – Она замужем за коллегией адвокатов.

– Тогда это просто притирка, – Дракон нашарил в углу непочатую винную бочку и вышиб дно когтем. – Вот если бы новая личность обрела кузину Эмму без ее согласия, с ней вполне могло бы случиться такое…

– Какое? – заинтересовала Принцесса.

– Страшное… – замогильным голосом шепнул Дракон, протягивая Принцессе свежескрученный джойнт и пылающий коготь, – как с Петром Сергеевичем.

– Кто это? – прикурила Принцесса.

– Какой-то человек в каком-то мире, – ответил Дракон. – Не так это важно. Важно другое. Петр Сергеевич был абсолютно доволен собой, жизнью вокруг и морским кругосветным путешествием, пока его не смыло за борт шаловливой волной. Очнулся Петр Сергеевич в собственной квартире, цел, невредим, но с каким-то посторонним голосом в голове.

– И что тут страшного? – хмыкнула Принцесса. – Пробился у человека внутренний голос. Воззвал, небось, куда-нибудь.

– Если бы, – вздохнул Дракон. – Голос в голове Петра Сергеевича не был его личным внутренним голосом. Потому, что настоящий внутренний голос Петра Сергеевича был нем от рождения, а даже если бы и нет, стихов уж точно не сочинял. А именно этим и занимался голос в голове бедного Петра Сергеевича.

– Думаю, родственники долго с ним не церемонились, отправили на костер, – предположила Принцесса.

– У Петра Сергеевича не было родственников, – трагическим голосом изрек Дракон. – Вместо благодатного костра он отправился к лекарям, знахарям и гадателям. Они высосали остатки и без того скудного бюджета Петра Сергеевича, но бесполезно. Голос гнул свое. Хореями, ямбами, амфибрахиями, анапестами…

– Бедный… – пожалела Принцесса неведомого Петра Сергеевича. – Помнишь, ко мне Амфибрахий сватался?

– Не напоминай, – буркнул Дракон, – а то я его сразу в желудке ощущаю. Фантомно. Петр Сергеевич подцепил новую личность, значительно превосходящую его по развитию. Отчаявшись избавиться от надоедливого голоса, потеряв покой, сон и чувство юмора, он завел блог, чтобы изгонять стихи туда.