Юрий Теплов - Бунт патриотов. К барьеру, полковник!

– Сколько еще охраны в клубе? – спросил.

– Двое. Отдыхают в зале.

Он с двумя подчиненными прошел в зал. Через минуту омоновцы вывели оттуда двух пьяненьких охранников. В баре появился полковник Сапрыкин.

– Нашли бармена?

– Найдем, – ответил Суслов.

– Он минут десять как наверх пошел, – сообщил один из нетрезвых охранников.

– Я знаю, где он, – сказал Суслов, и они с полковником двинулись на второй этаж.

Бармен сидел за столом бывшего хозяина клуба и названивал по городскому телефону. Его мобильник лежал на столе. Суслов забрал его и отобрал у него трубку. В ней слышались лишь короткие гудки.

– В мобильнике у Красикова последний входящий был двенадцать минут назад, – доложил он полковнику. – Звонил доктор Шварцман. Видно, сумел развязаться.

– Я побеседую с господином Красиковым. А вы займитесь доктором.

Суслов спустился вниз. В зале сидели рядком на диване обезоруженные охранники.

– Помощь не нужна? – спросил Игнатов.

– Поднимись наверх, посиди в приемной. В кабинете полковник бармена допрашивает.

Фарид скучал в джипе. Суслов сел за руль и выехал на знакомую гравийку. Колея была укатана, будто по дороге туда и обратно сновали автомобили. Следы лишь слегка присыпал слабый снежок. Наверняка, их оставили машины трубачей.

Они не проехали и километра, как на дороге показалась фигура. Человек ковылял, опираясь на палку. Заметив джип, он качнулся к обочине, увяз в сугробе и упал. Суслов тормознул.

В снегу трепыхался господин Шварцман, и в каком виде? В замызганном солдатском бушлате, на голове платок из байкового одеяла.

– Не холодно, Эдуард Моисеевич?

– З-замёрз.

Суслов выдернул его из снежного наноса. Ступни ног были в несколько слоев обмотаны бинтами.

– В сугробе г-галоши, – прошелестел он.

Суслов втолкнул его на заднее сиденье джипа. Уселся рядом.

– Рули, Фарид, обратно.

В машине он спросил доктора:

– Предупредить звонком хотел Марика о налете Трубачей?

Тот утвердительно мотнул головой.

– Сейчас увидишься с ним. И со следователем из Москвы…

Джип подкатил к клубу. Суслов потащил Шварцмана на второй этаж.

– Ну и чучело! – отреагировал сидевший в приемной старший лейтенант Игнатов.

В кабинете Суслов усадил чучело рядом с Красиковым, сам устроился на диване. Полковник оглядел Шварцмана, покачал головой. Обратился к бармену.

– Рассказывайте, Красиков, о ваших совместных с доктором делах.

– Не было у нас никаких совместных дел.

– Признавайся, Марик, – сказал Шварцман. – Может, и скостят срок.

– Не в чем мне признаваться.

– Гражданин следователь, – обреченно начал Шварцман, – перед новым годом Красиков привез мне молодую девушку. Сказал, что поступил заказ на целку еврейской национальности. Ее похитил в Ленинске и передал ему Арнольд Карпинский.

– Вам этот тип известен? – спросил Сапрыкин.

– Жил раньше в нашем городе, был членом клуба. Где живет в Ленинске – не знаю.

– Девушку знаете?

– Только имя и фамилию, Дунаева Соня. Её забрали из больницы и увезли Зеленые трубачи.

– Никого из них вы не запомнили?

– Нет. Они были в масках. Особенно свирепствовал один, бил меня, забрал мои накопления – сорок тысяч долларов, выкинул куда-то мои валенки.

– Вы прежде с ним не встречались, до того, как стали работать в борделе?

– Нет.

– Постарайтесь вспомнить. Возможно, вы когда-то пересекались и обидели его.

– Не пересекались, он молодой.

– Почему на вас такая одежда?

– Наверное, в моей дубленке и шапке увезли Дунаеву.

– А где ее верхняя одежда?

– Отобрали в доме свиданий.

– Вы не заглянули туда?

– Сил не было. Будка на КПП пустая. Ворота настежь.

Сапрыкин закрыл папку и убрал диктофон.

– Здесь закончили, майор. С Карпинским и заказчиками ФСБ разберется. А этих торговцев живым товаром – в сизо. Мы – в публичный дом.

– На выход! – скомандовал Суслов.

Бармена и доктора он загрузил в автозак. Старлей вывел охранников и втолкнул их туда же. Выделил часового. Суслов сказал Фариду:

– Пересаживайся в канарейку. Определишь этих гавриков в сизо и сразу на машине обратно. Поедешь до конца по той же дороге, на которой подобрали Шварцмана. Мы будем там…

3.

В солнечных лучах бордель выглядел, словно боярский терем. Не хватало только маковок на крыше. Дверь в терем была заперта. Но глазастый Игнатов разглядел на крыльце прикрытую веником связку ключей. Поковырялся в замке и распахнул дверь.

В холле было тихо, пусто и замусорено. Тишину вдруг нарушил вопль, раздавшийся из-за ближней двери. Старший лейтенант открыл ее. Вопил один из скованных наручниками охранников, мордатый детина с ушами-пельменями, без признаков интеллекта на лице.

– Пить хочу-у!

– Где у вас вода? – спросил Суслов.

– На кухне.

– Разомкни их, – велел старлей подчиненному и проводи на кухню.

Во второй комнате обнаружили еще двух охранников. Те тоже попросились пить.

Третья комната была не заперта и оказалась пустой. Там на полке стоял графин с водой, и лежали три пачки печенья. В нее, по распоряжению полковника, завели охранников и замкнули дверь.

Начальника охраны нашли в четвертой комнате. Он сидел на кровати без наручников. Лицо выглядело сплошным кровоподтеком. Полковник сел за стол, раскрыл папку, включил диктофон.

– Трубачи отделали? – спросил.

– Какая разница? – угрюмо ответил тот. – Все равно небо в клетку.

– Фамилия, имя, отчество?

– Бабкин Григорий Лукич.

– Знаете фамилии девушек, которых закопали в лесу?

– Не помню. Паспорта их сожгли.

– Можете показать место, где их закопали?

– Я не был там. Закапывали Кабан и Гусь.

– Назовите их фамилии.

– Кабанчиков и Гусев. Мы сами по себе ничего не делали. Бармен передал приказ хозяина – закопать.

– Кого вы запомнили из клиентов вашего борделя?

– Всех не упомнишь. Бывали начальник полиции, директор швейной фабрики, прокурор, директор универмага, его в клубе при налете убили.

– Как они сюда добирались?

– Мне звонил Красиков, я высылал джип.

– Сколько у вас машин, Бабкин?

– Газель и джип в гараже. Там еще Тойота доктора.

– Старший лейтенант, – обратился Сапрыкин к Игнатову. – Проверьте гараж. Транспорт конфискуйте.

Тот вышел. Полковник продолжил допрос.

– Что вам известно о Дунаевой Соне?

– Её Красиков привез. Сутки у нас пробыла. Потом доктор в лазарет ее забрал. Паспорт ее у меня остался. Прописана она в Ленинске, адреса не помню. Все женские паспорта трубачи забрали.

– Вы знали, что в клубе работал аукцион, на котором продавали девушек?

– Все знали.

– Охрану аукциона вам поручали?

– Там своя охрана, в черных костюмах с галстуками.