Дарья Лисица - Хрясь и в суп

С этими словами полевой командир раздал средства связи и оружие, это была его ошибка, т. к. в следующую минуту Женька, Влад и эти два мужика рядом, как по команде, набросились на него и головорезов у входа. Роман спрятался под столом.

Женька и толстяк ножами забили двух амбалов, а Влад задушил командира.

– Вылезай, давай, рыцарь! – крикнула Женя Роману, подмигнув ему, она собрала пистолеты и автоматы с патронами и открыла дверь из будки на улицу.

То, что они увидели, шокировало их изрядно. Они находились в каких-то болотах и глухих зарослях, а в десятке метров от них стояло человек тридцать вооружённых спецназовцев. Недолго думая, ребята открыли по ним огонь. Бойцы не ожидали этого, и поэтому ряды живых спецназовцев заметно сократились. Но талант не пропьёшь, и, оставшиеся десять бойцов спрятались за деревьями и, меняя дислокацию, весьма успешно стреляли по противникам.

Роман впал в состояние ступора, укрылся за будкой и ничего не делал. Потом он посмотрел, как заряжает автомат Влад и повторил такую же операцию со своим стволом. В этот момент Влад упал, кровища хлестала из головы и шеи, рыжая борода в один момент стала красной. Он был мёртв. Как ни прятался Роман сегодня от трупов – всё же пришлось столкнуться с ними лицом к лицу.

Не думая, машинально, он подбежал к углу будки, выглянул аккуратно, дёрнул затвор и открыл очередь в сторону дерева, откуда почти сразу свалился боец.

У Романа потемнело в глазах, всё внутри сжалось, из носа пошла кровь, но он собрал все возможные силы, чтобы не упасть в обморок и оглядеться вокруг. Он увидел, что вдалеке летит вертолёт, а из его собратьев по несчастью остался только толстый мужик и раненая Женя, которая кричала Роману, чтоб он сваливал отсюда, а она его прикроет.

Роман помутнённым разумом оценил благородство бойкой девушки, бросил автомат, т. к. патронов больше не было, а тяжесть мешала бежать, и стартанул что было сил в глубину дремучих джунглей. Лес казался бесконечным, он состоял из осин, тополей, лип и кленов, плотно прилегающих друг к другу.

– Лучше бы я не ходил за этим долбанным пивом, лучше бы не просыпался так рано, лучше бы не узнавал про этот конец света; скоро всё вернётся на круги своя, а я буду уже не таким, как вчера, если вообще – буду… – такие мысли мысли атаковали его голову.

Роман снова выбежал к какому-то городу.

Высокие красивые дома украшали напряжённое безмолвие, царившее вокруг, но в то же время дополняли и подчёркивали ту беспомощность, ту бесполезность, мелочность и узкую специализацию, которую ощущал Роман всем своим сознанием и телом.

Красивые плакаты с рекламой, которые ещё вчера манипулировали сотнями и тысячами людей, блестящие зеркальные стёкла ночных клубов, торговых центров и офисных зданий, отсвечивающие жёлтым цветом – ещё недавно давали людям позитив, а сейчас это лишь просто игрушка без смысла и на фоне серого неба способная вогнать в депрессию любого оптимиста.

Огоньки на витринах, 3Д экраны, бесконечные скверы с фонтанами и бесплатным вай-фаем, огромные 5Д игровые клубы, где вероятно до сих пор находятся десятки людей и не подозревают ни о чём плохом. Ещё недавно это было чем-то обыденным, но сейчас – без людей это выглядит крайне дико, и даже случайный прохожий был бы чем-то из ряда вон выходящим. Нет того стада, в котором он мог пастись и не нести ответственность за себя.

Все магазины были разграблены, повсюду валялись следы человека в виде гор мусорных пакетов, бутылок, банок и упаковок от чипсов.

Сложно представлялось, как это всё будет восстановлено в первозданном виде за две недели. Если полевой командир не блефовал, то за ними наблюдают по навигации и очень скоро его найдут. Он же враг, оказал сопротивление и убил того спецназовца.

– Господи, что я наделал?! Убил человека, у него ведь друзья, семья, дети, он всего лишь был вынужден зарабатывать деньги, либо так же был запуган и завербован. Этот боец вскоре мог бы стать таким же случайным прохожим, как и я. А я бы мог не убивать, мог бы сразу убежать, но я взял оружие…

Роман заплакал, он очень давно не плакал, как-то жизнь отучила его от эмоций, чувств, переживаний. Жизнь отучила его быть живым!

Минут через десять он успокоился, нашёл на асфальте брошенную палку обезжиренной колбасы и бутылку двойной колы, сел на скамейку и начал есть, впервые за полдня желудок получил ресурс для своей работы.

Утолив голод, Роман стал легче относиться к сложившейся ситуации, даже умирать ему не так уж и страшно стало. Одиночество стало для него нормой; и уже не так тревожно было, потому что понимание, что все этапы своей жизни он прошёл один на один с проблемами, стало очевидным и абсолютным.

Почему то в этот момент ему захотелось любви, но не человеческой, а всевышней. Впервые за долгое время он всерьёз задумался о Боге, захотел попросить прощения за то, что был раньше равнодушен к своим близким, что вёл такой бестолковый и плохой образ жизни. И, конечно же, попросил прощения за то, что убил человека. Хотелось извиниться за каждый плохой эпизод в своей жизни, но, к сожалению, многое забылось, а может, и не было особо никакой жизни…

На этом его размышления оборвались, сзади послышался хриплый, грубый голос. Он принадлежал мужику лет 55, который был весь высохший, в татуировках, в протёртой выжженной майке, таких же джинсах, кроссовках и ужасно поломанным лицом.

– Скоро сюда военные приедут. Они каждые три часа обход делают по районам, хочешь жить – следуй за мной. Меня Костей зовут, а тебя как?

– Роман.

– Приятно, короче, чтобы выжить – надо группами держаться, а в одного ты в раз погибнешь.

– Ды в этом я уже убедился, а если особо нет желания жить?

– Ну, тут хозяин – барин, я вот, боюсь смерти, хотя прошёл через огонь, воду и медные трубы. Это очень страшно – осознавать, что секунду назад тебя могло убить, – сказал Костя.

– А я вот, до вчерашнего дня вообще не знал что такое смерть. Это для меня было чем-то отдалённым, неявным, фантастическим. И теперь, за пару дней, я так насмотрелся на убийства и насилие, что уже самому интересно – что же там?

– А что с тобой произошло? – спросил Константин.

Роман рассказал свою историю, начиная с бандитов у магазина и заканчивая перестрелкой в глухих болотистых местах.

– Так что, всю жизнь планктоном прожил, зато тепереча смотри, даже человека убил, можно и самому туда.

– Да ты не торопись тот свет смотреть, то ли ещё будет. Сейчас перекантуемся денёк-другой, и можно будет домой возвращаться. Я сам через разные сорта говна прошёл. Мне 56 лет, по молодости балагурил, буянил, бухал постоянно, то там, то здесь, тыры-пыры-пассатижи. Работу не искал, деньги появлялись спонтанно от случайных людей или воровства. И так же спонтанно они исчезали. Я интересовался преимущественно музыкой. День и ночь со своей шоблой дворовой бродяжничали по окрестностям, играли рок баллады знаменитых исполнителей, а потом начали сами сочинять. Этим и зарабатывал свою копейку, а потом когда с московской тусовкой скорешился, появились деньги и я на наркоту подсел. Много смертей я видел – близких и не очень людей. Тяжело это весьма, особенно когда каждый день находишься на волоске от того ужаса, который видишь в глазах умирающего друга. Несколько раз меня сажали в тюрьму, уж и забыл – какая татуировка тюремная, а какая сделана под кайфом, уж и сам забыл, что они означают, – вкратце поведал свою нелёгкую Костя.