Анастасия Скирялис-Янч - В мире клонов. Фантастическая повесть

Итак, Рия чуть дыша спросила, а я ответил. И вдруг она выкрикнула:

– Так посмотри сейчас!

Она выдернула руку из моей ладони и устремилась к задраенному иллюминатору в стене коридора. Мгновение …, и прямо на нас выплыла каменная скала величиной не меньше нашего корабля, а рядом пронеслись камни поменьше… На чёрном фоне космоса эти глыбы смотрелись живописно и угрожающе одновременно. Я залюбовался. А Рия громко прошептала:

– Ив! Она врежется в нас!

Я улыбнулся и успокоил мою нежную спутницу:

– Всё в порядке, Рия. Космолёт надёжно защищён. Этому булыжнику не добраться до нас.

Девушка посмотрела на меня, и стало ясно, она не верит. Взглянув ещё раз в окно, потом на меня, Рия убежала в свою комнату. Её великолепных песен никто в тот вечер не слышал. У неё был лёгкий шок, и она пролежала в кровати несколько часов (она сама мне это сказала, после того, как успокоилась и вышла из комнаты).

Мы благополучно миновали пояс астероидов. Впереди нас ждали новые испытания на стрессоустойчивость.

Мы приближались к Голубой Планете. Уже достигли её орбиты. Космолёт очень сильно нагревался. Если бы мы не знали, что ждёт нас на таком близком расстоянии от жёлтого карлика, то теперь грелись бы и не радовались при этом. Это вам не мягкое тепло на пляжах Дэи. Приборы за бортом не плавились только благодаря сверх теплостойким оболочкам корпусов. Температура в этой части космоса пугала не только Рию. Даже Пов, однажды забежавший в капитанскую рубку, чтобы позвать к обеду задержавшегося над изучением звёздных карт Пила, ахнул, взглянув на внешний термометрический прибор. А ведь кулинар знал не по наслышке, что такое «жарко».

Внутри корабля ничто не говорило о зное за бортом. Команда готовилась к скорой высадке на планету. Правда, сначала нам нужно её догнать. Инцидент с Пятой Планетой не прошёл бесследно. Голубая Планета теперь была далеко впереди.

Пилот засел за координацию курса. Остальные члены экипажа занялись подготовкой капсулы к расстыковке со звездолётом и к посадке на Голубую Планету. Отец выбрал для нас точку, покрытую на тысячи километров зелёной растительностью. Это могло затруднить посадку, но место лучше всего подходило для начала нашей миссии. До золота добираться с нашей техникой было не далеко и не трудно. Я тогда ещё не думал о том, как будут жить и работать те, кого мы создадим.

Для нашего передвижения по планете и для связи с кораблём предназначалась капсула-челнок. Она имела форму диска, выпуклого в центре и сжатого по краям. Внутреннее пространство состояло из нескольких отсеков. В самой просторной части находились навигационные приборы и мой кабинет. Из кабинета можно было попасть прямо в лабораторию инженера генетика. Ген там и ночевал. Другая дверь из моей комнаты выходила в коридор. Там находились двери: одна – в комнату Рии, одна в отсек биороботов, одна в святая святых Пова. Пов готовил еду, хранил продукты и спал в своей комнате. Я ещё не назвал двери своего кабинета, но лишь потому, что, стоя на пороге своей комнаты, я не мог её видеть. Двери круглой формы интересно смотрелись в квадратном коридоре. Биороботы и Тех размещались у самого выхода.

Труднее всего перебраться в новый дом было Пову. Личных вещей он брал с собой мало, как и каждый из нас, но продуктов мы запасали на целый год. Ведь никто не знал наверняка, когда на связь с первыми поселенцами Голубой Планеты выйдет наш звездолёт. Инженер-пилот советовал не волноваться. С присущим ему оптимизмом он обещал не терять нас на своих экранах ни на минуту. Но экипаж капсулы должен был предусмотреть каждую, даже невероятную ситуацию. Поэтому Пов превратил свою кухню – спальню ещё и в продуктовый склад.

Остальные миссионеры брали в свои каюты только самое необходимое. Я – все инструкции по управлению капсулой. Рия – свои любимые стихи. Ген – препараты и колбы с будущими постоянными жителями планеты, Тех – роботов.

Управлять нашим новым домом было легко. Двигатели начинали работу после лёгкого прикосновения моего указательного пальца левой руки к едва заметной пластинке на панели управления. Она считывала изгибы и глубину рисунка на подушке первой фаланги, отправляла информацию в центральный компьютер и капсула отрывалась от поверхности. Дальнейшее движение происходило по воле моей мысли и настроенному навигатору. Я должен был точно представлять место назначения. По моей вине мы несколько раз находились на волоске от гибели. Но это было уже на планете. А пока мы готовились.

Все члены экипажа сохраняли удивительное спокойствие до самого отрыва от звездолёта. Рия словно плавала по кораблю от одной каюты до другой, так грациозны были её движения.

Пов стойко переносил своё переселение из огромной кухни-столовой на космолёте и своей комнаты, в кухню-каюту на капсуле. Ему требовалось перетащить много предметов, поэтому я выделил кулинару помощников – двух биороботов.

Что касается Гена, он хоть и был мрачен, как всегда, но действовал быстро и точно. Пробирки располагались в идеальном порядке вдоль стен его каюты. Образцы с первыми гуманоидами переносили мы с ним вдвоём. Экземпляры оказались тяжёлыми, но и нас матушка-Дэя силой не обделила.

Переселение на челнок длилось два дня. Нам оставалось ждать сигнала к отрыву от корабля. Инженер Пилот заверил меня, что это произойдёт через 23 часа. Напряжение нарастало. Капсула уже была обитаема. Из неё выходил только я, 2—3 три раза для уточнения некоторых деталей с пилотом. К моменту полёта мы оба знали все точки на планете, где Пил будет выходить с нами на связь. Для поисков золота было необходимо частое передвижение по планете.

Вскоре выяснилось, что Голубая Планета не торопится нас приютить. Похоже, Она чего-то опасалась, если так можно говорить о космических телах. Но не будем торопиться. Мы всё ещё не покинули ни звездолёт, ни Пила.

Сегодня последний день нашей беззаботной жизни. Завтра мы будем на ГП. Овладеть техникой телепортации оказалось не сложнее, чем научиться прыгать через широкую реку с разбега. Главное уметь вовремя напрячь всего себя и мгновенно расслабиться

Ма долго не могла запомнить, что за чем следует. От нужной задачи её отвлекали танцевальные упражнения. Тем не менее сестра телепортируется быстрее. Она абсолютно спокойна, а я ужасно нервничаю.

Когда улетал Ив, я находился в башне Мага. Отчим запретил мне приходить на космодром, не знаю почему. Ма находилась со мной рядом. Мы наблюдали старт звездолёта, глядя в экран. Я заметил, что Наследник нисколько не волновался, чего нельзя сказать о Властелине. Тот всё время двигал пальцами правой руки. А это явный признак беспокойства. Вообще-то я не верю, что Ив не нервничал, покидая свою обожаемую Дэю. Никто на планете не любит её так сильно, как Наследник. Думаю он и стихи писал, хотя никому не говорил об этом.