Станислав Мокрецов - Инициация. Повесть

Охранник на вахте читал газету. Костя поднырнул под шлагбаум и побрел прочь от склада.

Костя не торопясь доковылял до железнодорожной станции и, обдумывая свое положение сел перед рельсами на пустую скамейку. От станции до дома было девять километров, последний автобус ушел сорок минут назад. Темнело, и снова начал накрапывать дождь. Через полтора часа запрут зал ожидания и будет негде погреться. Идти домой совсем не хотелось, что там делать. Его ждали насмешки, шепот за спиной, пьяные рожи односельчан и теткина тележка. Работы в поселке не было. Требовался фельдшер в медпункт, но у Кости не было: ни соответствующего образования, ни опыта работы. Неожиданно Костины размышления были прерваны звуком тормозящей пригородной электрички, следующей в город. Локомотив замедлил ход и остановился. Двери вагона открылись прямо перед Костей. Не многочисленные пассажиры зашли и растворились в чреве поезда. Из вагонов мягко лился желтоватый свет, маня сухостью и теплом. Прямо перед глазами находился тамбур, он приглашал войти, нет не в транспорт, принадлежащий РЖД. А в новый мир, мир неведомый, мир новых возможностей и новых ощущений. Мир, еще неведомый провинциалу его лет. Костя напрягся, решение надо было принять прямо сейчас, времени на обдумывание не было. Но не было и денег в кармане, не было знакомых в городе, у которых можно было остановиться. И которые могли бы чем-то помочь, хотя бы первое время. Костя почувствовал, что через мгновение дверь перед его носом закроется, закроется вход в этот новый неведомый мир. И он сделал этот шаг. Шаг вперед, изменивший всю его дальнейшую жизнь.

Сзади послышался лязг закрывающихся дверей. Локомотив начал набирать скорость. Костя прошел в вагон и сел на свободное место, из динамика звучала приятная музыка, иногда прерываемая объявлением следующих станций. Да, в вагоне было комфортно, но расслабляться было рано. Первым делом он решил провести ревизию своих карманов, выложив содержимое на свободное место рядом с собой. На скамейке заблестело немного мелочи. Паспорт, который он забыл выложить из куртки после похода в ЖЭК. И телефон Рафика, который Костя решил считать своим за компенсацию морального ущерба, и слегка ноющую ногу в районе колена. Костя повертел в руках телефон и набрал теткин номер.

– Алло, алло…

– Костя ты куда пропал, где огурцы? – прозвучал знакомый голос.

– Со мной все нормально, огурцов нет…

– Как нет? Их же шесть банок оставалось…

– Нет, не в том смысле, огурцы конечно есть, но они в сарае, а я в поезде, алло, в поезде еду в город…

– Как в поезде? Зачем? Не поняла? Ты шутишь? Где огурцы?

– Теть Валь? Не волнуйся, алло, я еду в поезде. Вернусь не скоро, всё нормально, алло…

– Не поняла, алло, куда ты едешь? Зачем? Огурцы же в сарае, алло…

– Алло, теть Валь, все нормально… Алло, я работу нашел, работу на севере, сейчас еду на вахту, когда вернусь, не знаю. Этот телефон мне начальник дал позвонить. Телефон не мой не звони на него. Все нормально, пока, обоснуюсь на новом месте дам знать, пока.

Теть Валя была неплохим человеком, нельзя сказать, что она любила Костю. Но до определенного времени они были нужны друг другу, и это время, увы, прошло. Костя вырос, ему были нужны другие знакомства и другой опыт. Тетка была еще крепкая. У нее была пенсия, работа, огород и подруга Роза. У Кости ничего этого не было и его ничего не держало дома. Ему стало тесно. Тесно с теткой в одной комнате. С Оксаной и ее компашкой на одной улице, с односельчанами в одном поселке. Ему надо было уехать, и он уехал.

Вагон плавно покачивался. Под стук колес Костя закрыл глаза, перед ним вновь проплыли события сегодняшнего дня. Да, Оксана не была той за кого он ее принимал… Это он конечно понял и обида на нее осталась, но после событий произошедших на аптечном складе, после пережитого стресса душевная боль притупилась. Стала какой-то более далекой чем прежде. Рафик тоже, толстая крыса… А что собственно Рафик. Рафик это жучара, он ушлый барыга. А то что я повелся на его басни, то сам виноват, умнее буду. Не надо во всем винить кого-то. Если сам дурак, то этим непременно кто-то воспользуется. И он вспомнил, как ныне покойный отец после ухода матери тащил все из дома Рафику в обмен на стеклоочиститель. Хотя стекол не чистил никогда. Его воспоминания были прерваны каким-то шумом. По вагону к хвосту поезда пробежала группа парней. Через минуту стала ясна причина их пробежки. В вагон вошла женщина в железнодорожной форме, с ней два мужика в камуфляже, под которым неудачно прятались пивные животы. Это была проверка билетов. Контроль неторопливо двигался по рядам скамеек. У Кости не было ни билета, ни денег. Провести ночь на холодной платформе ему не хотелось. Он начал машинально ощупывать карманы, хотя знал, что денег у него нет. И тут рука наткнулась на непривычный бугор на складке ткани, ах да, это же мобильник. Стоп, Костя извлек его из кармана. И подвинувшись к сидевшему напротив толстому пареньку, произнес:

– Слышь земляк, купи мобилу.

Толстяк, покрутив аппарат в руке, ответил:

– Старая модель… Только триста могу дать.

– Триста пятьдесят, – поправил Костя.

Парень молча достал названную сумму и протянул. На зычный голос:

– Ваши билетики.

Костя защебетал:

– Понимаете девушка, я сел в вагон на платформе 47 километр. А там кассы нет.

Шестидесятилетняя контролерша улыбнулась непривычному обращению «девушка», и взяла у Кости немного помятую сотку. Процессия, замыкаемая коротконогим охранником, важно двинулась дальше.

Ночь Костя провел на городском вокзале. Назвать это ночевкой было сложно, его постоянно толкали. Полиция спрашивала документы и цель пребывания на вокзале в ночное время. Скамейки были жесткие, а вытянутся в полный рост не давали перила. Утром весь разбитый он вышел на улицу. Откусив от пирожка с капустой, купленного в ближайшем ларьке, он двинулся не торопясь по улице запивая еду мутной жидкостью, считавшейся чаем. Костя несколько раз бывал раньше в городе с теткой, они покупали школьные принадлежности перед учебным годом. А также ездили с классом в цирк и краеведческий музей. Но это было раньше, тогда еще мать жила с ними. На улице было шумно. Машины мчались во все стороны, то и дело создавая пробки. Костя купил газету и стал искать вакансии, сидя на грязной скамейке. Вакансии были, но он для них не подходил, поскольку не имел ни специального образования, ни опыта работы. Костя встал и не торопясь побрел дальше, немного пройдя вдоль забора, он увидел неровно наклеенное объявление. На овощехранилище требовались рабочие без специальности и опыта работы.

Придя по указанному адресу, Костя поднялся в здание конторы. Рядом с дверью на которой висела табличка «Директор. Лев Соломонович Гринберг» была дверь другая. Дверь отдела кадров. Войдя в нее, Костя спросил поливающую герань женщину: