Антон Муравьев - Хроника тринадцати: Рожденный дважды

– Значит, Аргус. Что ж, неплохой выбор. Впрочем, в вашей мифологии были персонажи и поколоритнее. Но выбор сделан, и имя ты уже принял, – сказала Нова, сбив меня с мысли и заставив вздрогнуть.

– Совсем забыл, что ты мои мысли читать можешь, – сказал я слегка смущенно.

– Не читать, а слышать, – поправила она и продолжила: – Раз уж мы перешли от вопросов к более насущным проблемам, продолжим в том же направлении. Но пожалуй, не будем говорить стоя, да и Бездна – не лучшее место для подобных бесед. Впрочем, ты, похоже, уже приспособился к местным условиям. Окружающая пустота больше тебя не беспокоит, а к отсутствию света ты вполне успешно смог адаптироваться.

Эта простая фраза стала для меня чуть ли не откровением. А ведь и правда. Мы как были, так и остались в Бездне. Только я больше не ощущал ни давления, ни опустошающего ничто, стремящегося поглотить сознание. А темнота, что была вокруг, когда я открыл глаза, совсем не мешала. Да что там, пока Нова не акцентировала на этом внимание, мне вообще казалось, что тут довольно светло. Примерно как поздним вечером, когда солнце почти скрылось за горизонтом, а его верхний край с трудом разгоняет сумерки подступающей ночи и в городе начинают включать фонари.

Пока я удивлялся, Нова что-то сделала, и мы очутились в какой-то комнате. Хотя комнатой этот зал было называть как-то непривычно. Единственным, почему я назвал это помещение комнатой, была огромная кровать с балдахином, украшенным довольно аляповатыми цветочками, ну и стандартные четыре стены с потолком, конечно.

– Добро пожаловать в мир Сиркель. Мы находимся в моем поместье в герцогстве Алазил. Меня здесь знают как герцогиню Алазильскую, недавно овдовевшую. Ты мой племянник, который пару лет назад отправился путешествовать и неожиданно решил вернутся, чтобы навестить тетушку. Кстати, одежда удобна? – проговорила Нова у меня за спиной изменившимся, но вполне узнаваемым голосом.

Вопрос вывел меня из ступора, в который я попал, заблудившись взглядом в балдахине. Эти нескончаемые грани и бесконечная вязь узора…

Обернувшись, я увидел Нову, но теперь она преобразилась. На меня смотрела не таинственная личность в черной робе, а симпатичная молодая женщина, вряд ли старше тридцати лет. Платье, поза, украшения и даже взгляд говорили об ее высоком происхождении и однозначно намекали на ее далеко не последнее положение в местной иерархии власти. Все это заставляло склонить голову и безропотно ожидать приказания того, кто был рожден повелевать.

Столь резкая перемена в собеседнике выбила меня из колеи и заставила чувствовать себя не в своей тарелке. Спустя несколько секунд мне удалось взять себя в руки и, путаясь в обращении, произнести:

– Вы… Я… Мне… То есть костюм удобен, как вторая кожа. Спасибо.

– Да не тушуйся ты так. Первый раз увидел «благородную, говорящую со слугой» и сразу растерялся. А ведь до этого так хорошо держался, аки колосс несгибаемый, – с легкой смешинкой в голосе сказала она и тепло мне улыбнулась. – Не теряйся в таких ситуациях. Тем, кто считает себя выше и лучше других, нельзя показывать ни своих страхов, ни подобострастия. Оба этих действия они воспринимают не иначе как слабость.

Я кивнул, но чувствовал себя не в своей тарелке. Да и вообще реакция у меня была какая-то странная. Я переродился, попал в другой мир, а из эмоций – смущение да растерянность, и то пару раз. Это ненормально. Впрочем, отчасти это можно объяснить слишком резкими переменами в моей жизни, да и тем фактом, что из нового мира я видел пока только эту комнату. Бездна не в счет. Там я пробыл так долго, что успел к ней привыкнуть.

– Нова, скажи, а со мной все в порядке? – Увидев ее вопросительно поднятую бровь, поспешил пояснить: – Ну в смысле того, что я почти не испытываю эмоций. Воскрес, попал в другой мир – и ничего. Даже любопытства нет, а ведь я раньше, ну то есть когда был еще человеком, любил путешествовать. Даже обычную поездку за город воспринимал как приключение.

– Ах вот ты о чем! – с облегчением выдохнула она. – А то я уже в своих мыслях почти две сотни раз перебрала весь процесс ритуала в поиске ошибки. Даже стала искать следы внешнего воздействия во временной спирали… В общем, все с тобой хорошо, а твое состояние – последствие моего изменения ритуала. Я встроила в него предохранитель, так сказать, чтобы ты не сошел с ума от тройственного восприятия мира. Впрочем, рассказывать долго, так что пойдем присядем. Как у вас говорят, в ногах правды нет.

Сев за небольшой столик у окна, я выслушал небольшую лекцию о себе любимом. Пересказывать ее подробно не буду, но коротко и своими словами общую суть постараюсь передать.

Хоть внешне я и не отличаюсь от себя прежнего, по сути, общего больше ничего нет. У нового тела кости прочнее, мышцы сильнее, естественное старение отсутствует, бешеная регенерация, способная отрастить мне любой орган или конечность за несколько дней, ну и наконец – возможность менять облик и боевая трансформация. Если про последнее мне сказали только, что оно, мол, есть, то про смену облика рассказали подробно. Я теперь могу стать представителем любой расы, которая обладает примерно тем же весом, что и мой, плюс двадцать килограммов. Еще было ограничение по размеру. Я не мог стать выше трех метров и ниже одного. Короче, феи и драконы в пролете. Ну и ладно. Без них обойдусь. Но ограничения на этом не заканчивались. Как оказалось, пользоваться этой возможностью у меня не получится еще довольно долго.

После этой лекции Нова позвонила в колокольчик, лежавший в обшитой бархатом шкатулке, которая стояла на столе рядом с вазой каких-то то ли овощей, то ли фруктов.

Вошедшая в комнату служанка слегка удивилась, застав, как выяснилось, в столь ранний час госпожу одетой и с неизвестным гостем. Но получив распоряжение приготовить гостевые покои для молодого барона Хеверского, которым по легенде оказался я, удалилась.

Меня отправили отдыхать в сопровождении очередного слуги спустя пять минут. Напоследок пообещав провести краткий курс молодого бойца перед тем, как отправить в один не очень гостеприимный мир набираться боевого опыта. И это последнее пожелание не предвещало для меня ничего хорошего. Впрочем, сдаваться или жаловаться на судьбу я не собирался. Я получил новую жизнь и шанс отомстить своему врагу. За это стоило побороться.

Приняв это решение, я почувствовал странную удовлетворенность и одновременно легкий укор внутри себя. Правда, эти эмоции были так слабы и мимолетны, что через пару минут я о них уже забыл.

Спал я плохо. Всю ночь снилась какая-то дикая муть. Мешанина из образов. А может, видений. Некоторые были добрые. Другие, наоборот, агрессивные, злые. После того как я проснулся, попытки вспомнить подробности сновидений успехом не увенчались. Повалявшись еще немного времени в кровати, как я любил это делать дома, окончательно проснулся и встал. Но навеянные сновидениями мысли о доме и родных, которых я могу больше никогда не увидеть, навеяли тоску. Шмыгнув пару раз носом, я все-таки взял себя в руки и пошел умываться. «Слезами горю не поможешь», – говорила мама, а отец утверждал: «Мужчины не плачут!»