Ольга Гарина - Бабушка. Повесть

Корректор Галина Мондрус

Иллюстратор Серафима Калинина

© Ольга Гарина, 2019

© Серафима Калинина, иллюстрации, 2019

ISBN 978-5-4474-6441-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бабушки – это особенный люди. Если все развивается нормально, то именно им надлежит сделать для нас две очень важные вещи: внушить нам сильную родственную любовь и испытать тяжелое чувство от ухода близкого человека.

Хороший вкус и чувство юмора помогают Ольге Гариной не впадать в излишнюю сентиментальность при воспоминаниях о человеке, сделавшим ее детство, каким оно и должно быть, таким, которое хочется вспоминать. Бабушка ее предстает перед нами живым, очень непосредственным человеком. Гарина пристально всматривается во все проявления ее характера, делает это, чуть улыбаясь, неторопливо, и ей абсолютно доверяешь, проникаясь симпатией к этой не выдуманной, а реальной женщине.

Очень хорошо, что юмор совершенно не мешает трогательной любовной интонации, с которой написаны Ольгой Гариной ее новеллы.

Мне кажется, что они удачно иллюстрированы Серафимой Калининой. Характер героини передан очень точно.

Хочется пожелать грядущих успехов авторам этой книжки.

Юрий Ряшенцев

Почему я все время о доме,

О промокшей рябине на даче?

Позабыла я многое, кроме

Этой редкой, из детства, удачи.

Когда нет ни судьбы, ни молитвы,

Только воздух прозрачный и гулкий.

И острее, чем лезвие бритвы,

Память каждого шага и звука.

В 30 лет вдруг выяснилось, что я такая на Земле одна. Нет, я не идиотка, не подумайте! Я, конечно же, догадывалась, что ни у кого нет такого носа, таких ушей, глаз. И что не найти больше людей со столь странной привычкой – чесать пятки, когда чего-то с нетерпением ждешь. А если пятки замурованы в туфли или ботинки, то я тогда чешу лоб. Да, я понимала, что никто, кроме меня, не ест селедку вместе с конфетой «Батончик». И в глубине души была уверена, что одна рассматриваю альбомы с семейными фотографиями, лежа в ванной. Ну, нравится мне так. Иначе мочалка не мылится.

А еще, находясь в ресторане, почему-то заказываю не то, что хочется. Ну, например. Смотрю я в меню, а сама думаю: «Надо заказать салат „Цезарь“, сто лет его не ела!» Подходит официант, и что вы думаете, я ему говорю? «Суп-пюре из шампиньонов!» Ну как это называется? С кем еще такое может происходить?!

Что же мне давало основание считать, что я такая не одна? Слова моей бабушки. Она на протяжении всей моей жизни, изо дня в день, твердила одну и ту же фразу: «Ты прямо как я, ей богу!» Иногда бабушка произносила эту фразу по поводу вещей, которые мы делали совсем по-разному. Когда я мою посуду, то почему-то вытираю полотенцем только тарелки. Чашки так и ставлю мокрыми в шкаф. Бабушка никогда так не делала. Она тщательно терла и тарелки, и чашки, и ложки – до тех пор, пока они не становились абсолютно сухими. Но когда она наблюдала за моим вопиющим нарушением всех правил мытья посуды, ей казалось, что и она так делает. Почему? Потому что она меня очень любила. А я это чувствовала и понимала, что такая – со своими чудачествами – не одна. Что всегда, в самый неловкий, нелепый момент моей жизни, меня поддержит бабушка.

В прошлом году бабушка умерла. И мне больше никто не говорит: «Ты прямо как я, ей Богу…» И теперь я такая одна…

Я неумело так живу,

Постичь пытаюсь мирозданье

И к строгому святому зданью

В скорлупке треснувшей плыву.

Не в такт пишу, не в такт дышу,

Смеюсь, когда другие плачут,

Но след шагов переиначить

Я у судьбы не попрошу.

Узнав все даты наперед,

Укроюсь теплым одеялом.

Мне целой жизни было мало,

А целой смерти не черед.

Во сне увижу райский сад,

В нем голоса живут из детства,

Мне грош достался от наследства

И дома выцветший фасад.

– Валера, Валера! Ты идешь?

Это бабушка зовет моего мужа, Юру. Если бы ей нужен был Валера, то она кричала бы: «Юра, Юра!»

Свою дочь и мою маму, Галю, бабушка называла Олей. А меня, Олю, – Галей.

В нашей семье всегда жили кошки. Или коты. Вернее, нет, не так. У нас жили то кошки, то коты. О половой принадлежности этих животных люди посторонние могли судить по бабушкиным репликам в их адрес. Если бабушка кричала: «Слезь со стола, дура такая!» – то значит, это был кот. Когда же в воздухе гремело: «Ах ты, сволочь такой, ты куда грязными лапами пошел?!» – то речь шла о кошке.

Если своих ближайших родственников бабушка время от времени все же называла правильно, то, обращаясь к братьям нашим меньшим, бабушка была безнадежно последовательна. Кот – это она, кошка – он!

Однажды мы с подругой (я тогда еще училась в школе, классе в шестом) решили поставить эксперимент. Принесли домой кошку, но что это кошка, – никто, кроме нас, не знал. Мы хотели проверить бабушку. Посмотреть, как она будет обращаться к животному, чей пол ей неизвестен. Бабушка готовила гороховый суп. Мы вошли на кухню, держа кошку в руках. «Бабушка, посмотри, кого мы принесли!» Произнеся эти слова, я поставила кошку на стол. Обернувшаяся на мой голос бабушка увидела страшную картину. Незнакомая кошка сидела на кухонном столе и нюхала хлеб! «Черт такой! Уйди со стола! Где вы его взяли?» – бабушка хлестала полотенцем ничего не понимающую кошку. От ужаса животное пригнулось и страшно шипело. Но бабушку это не смущало. Она была вне себя и продолжала избивать несчастное животное. А мы ликовали! Бабушка не подвела. Она сказала: «Где вы ЕГО взяли?», безошибочно определив, что это кошка. Чем закончилась эта история, я не помню. Надеюсь, что кошка все-таки выжила.

Об этой странной особенности бабушки путать очевидные вещи я как-то раз говорила с психологом.

– В каком году она родилась? – спросил психолог.

– В 19-м.

– Так это же самый голодный год!

– Да, именно поэтому бабушка до семи лет вообще не говорила.

– Так что ж вы от нее хотите, – философски заметил психолог, – скажите спасибо, что она вообще выжила. А уж как кого называет – это сущая ерунда.

Я согласна с психологом. Главное, что моя бабушка выжила в самый голодный послереволюционный год. Но я все равно не могу понять, почему кошка – это он, а кот – она. Почему Валера почти всегда был Юрой, а Юра – Валерой. Ведь помидор-то она называла помидором, а не кабачком. А веник у нее был только веником. Никогда, ни при каких обстоятельствах он не становился совком.

Но иногда мне приходят в голову те или иные объяснения этой бабушкиной странности. И вот одно из них.