Александр Лапин - Крымский мост

– То есть такая свободная страна, как Соединенные Штаты, на самом деле несет в себе идеологию масонства?

– Да, конечно!

– Ну а на ваш взгляд, сколько в стране масонов?

– Думаю, что общая цифра неизвестна никому. А вот в Нью-Йорке, по некоторым данным, их более пятидесяти тысяч.

– Так много!? – удивился Мировой, знающий, что есть порядок, по которому количество членов ложи не должно превышать определенное число. В России оно составляет тридцать.

– Ну, что вы! Оно резко упало. Ведь доходило до трехсот тысяч.

– Триста тысяч? – недоверчиво протянул Олег.

– Вся элита Америки – масоны. Или состоит в организациях, созданных вольными каменщиками.

– Фьюить! – присвистнул Мировой.

– Масоны работают вместе с корпусом мира, Ротари-клубами, сотрудничают с ЦРУ… – На этом моменте пожилой масон как-то неожиданно умолк, видимо, решив, что сболтнул лишнего и аудиенцию пора прекращать.

Покидал Олег Павлович музей-ложу очень задумчивым и слегка ошеломленным. Серж-Сережа, юный английский масон из Белоруссии, проводил его до выхода…

На улице Мировой позвонил Марине Затейкиной и сообщил, что освободился и готов продолжить путешествие, размышляя вслух о том, куда бы им еще пойти:

– Может, пообедать?

– Я уже поела. Давай сходим в Британский музей! – ответила она.

Он как представил… И отмел:

– Да в музее можно бродить целый день или целую неделю. Там время не имеет значения. И скукотища. Тебя же не интересуют мумии?

– Нет!

– Здесь недалеко есть музей-квартира Шерлока Холмса.

– Да? Как интересно!

В этот момент рядом с Олегом раздалось удивленное восклицание:

– О! Кого мы видим! Это же наш Олег Павлович!

На лондонской мостовой стояли «две М», как Олег окрестил Марию Бархатову и ее старшую подругу Марию Степановну Бобрину.

Первая – нестареющая пионервожатая, круглолицая, как всегда, свежая. Глаза под очками – бусинки. Короткая стрижка. Похожая в своем брючном костюме на актрису-травести, играющую мальчиков. Бархатова с интересом разглядывала внушительную каменную пирамиду масонского храма. Бобрина, круглая, слегка оплывшая, с виду такая плавная, смотрела на него острым взглядом.

– И вы сюда?! – искренне удивился Олег. – Вот не думал, что вас интересуют тайны масонства!

– А мы тоже не думали, что встретим вас здесь! – улыбнулась во весь рот Бархатова.

Бобрина – та не улыбалась, а только внимательно и задумчиво продолжала смотреть на Мирового.

– Вы на экскурсию? – поинтересовалась бойкая Мария.

– Я уже был!

– Понравилось? – спросила старшая «М».

– Да так себе… – неожиданно, не зная почему, ответил он.

В этот момент из соседнего переулка, шурша шинами, выкатил арендованный им автомобиль.

Мировой еще раз любезно улыбнулся. И, открыв заднюю дверцу, нырнул в прохладный, пахнущий каким-то дорогим парфюмом салон.

За ужином на лайнере Бархатова завела разговор об экскурсии:

– А вы заметили, что наш лайнер тоже черно-белый? Корпус черный, надстройки белые, как пол в масонском храме. Может, это знак какой? – фантазировала она.

Затейкина недоумевающее поглядела на Мирового: «С чего это она задает такой вопрос?»

А Олегу Павловичу стало приятно, и он охотно поддержал разговор:

– Да, конечно, заметил.

– Очень интересная была экскурсия, – вступила Бобрина. – А какие у них интересные знаки и форма…

– Милый, а что ж ты меня не взял с собою? – устремив на него пристальный взгляд, фальшиво-пошло «лукавым» тоном спросила Затейкина.

– Дорогая, – в тон ей, стараясь быть любезным, ответил Мировой, – ты никогда не проявляла никакого интереса к такого рода вопросам. Я думал, тебе абсолютно все равно, где скучать… – Он хотел было добавить, мол, тебе в магазинах намного лучше, но посчитал, что это будет грубостью и бестактностью по отношению к спутнице, которая уже начинала раздражать его.

– А что означают все эти таинственные символы? – разглядывая буклет, изданный на английском, спросила Затейкина. – Все какая-то абракадабра.

– Это все достаточно просто! – сказал Мировой. – Циркуль – небесный план. Наугольники – символ земного плана в Боге. Уровень – равенство всех братьев, всех людей перед Богом. Отвес – праведность. Духовная прямота. Молоток – символ власти.

– Ну, а меч? Для чего каменщикам меч? – спросила уже Бобрина.

– Ну, посвящают мечом, – ответил Мировой.

– Но это же из другой оперы, – усмехнулась Бобрина. – Это из рыцарства.

– Скорее всего, дело в том, – высказала свою версию госпожа Бархатова, – что со временем в вольные каменщики валом повалили люди благородных сословий. И им хотелось, чтобы ритуалы проходили покрасивее. Не просто с молотком. Но чтобы это было связано с рыцарством средневековым!

– Да, интересная точка зрения, – заметил Олег Павлович.

– Мне кажется, в масонстве чего только не намешано! – заговорила снова Бобрина. – Вот для чего, скажите, все тут свалено в одну кучу? Эта каменная пирамида на долларе… Всевидящее око, череп и кости. В общем, каждой твари по паре…

– Ну, так как масонство ведет свою родословную от каменщиков, оно и показывает, что люди – это как бы кирпичи в пирамиде. Обтесывать этих людей, строить из них новый мир, новую жизнь – вот суть этой символики, – объяснила вторая Мария.

– Ну а при чем тут Соломон? И китайские символы инь и ян?

– Символы и знаки идут от времен Египта, – ответила Бархатова, – от строителей пирамид и культа бога Солнца Атона.

– По-моему, они специально все смешали и запутали. Для того чтобы морочить людям голову своими тайнами, знаками, черепами и прочей чертовщиной, – заметила ворчливо Бобрина. – Не мне, конечно, судить. Но, похоже, это так.

На этом разговор и закончился. По крайней мере, на нынешний быстротекущий день. Потому что назавтра их ждала прекрасная Франция.

При переходе в Гавр поднялся дикий ветер. Гигантские черные волны длиною от горизонта до горизонта одна за другою накатывали на корабль. В закатном солнце, которое медленно опускалось за кормою, океан блестел, как масляный.

«Нью-Амстердам», который до сих пор игнорировал волнение и всегда шел прямо «по ниточке», как паровоз по рельсам, на этот раз закачался.

Мировой ощутил качку в тот момент, когда пошел в душ. Он пару раз толкнулся плечами в дверном проеме. И понял, что океан штормит.

Сегодня они с Мариной для разнообразия решили позавтракать в ресторане самообслуживания, который был расположен на девятой палубе.

Семибалльное волнение и ветер скоростью восемнадцать метров в секунду не лишили их аппетита.

Этот ресторан был похож на хорошую столовую самообслуживания.

Здесь не было тех разносолов, которые подавали вечером за ужином. Меню попроще и пища привычнее.