Руслан Плиев - Время

Первая половина следующего дня тянулась бесконечно долго, Олегу не терпелось вернуться в мастерскую к Андрею, чтобы обсудить с ним вчерашнее путешествие и, возможно, пуститься в новое. Куда они могли бы отправиться? На десять лет назад? А может быть, на сто или тысячу? Они могли бы повидать сотни эпох, увидеть рождение и закат великих цивилизаций, стать свидетелями великих событий древности, о которых человечество ничего не знает. Мысли вихрем носились в голове Олега, не позволяя успокоиться. Едва дождавшись полудня, Олег бросил все свои дела и помчался к Андрею.

Зайдя в мастерскую, Олег его там не обнаружил. Установка стояла на месте, не издавая никаких звуков, и на панели управления не горели индикаторы – значит, питание было отключено.

Заглянув в сад, Олег увидел Андрея, сидящего в беседке с чашкой чая в руках. Его взгляд снова был сосредоточен и безмятежен, а лицо выражало спокойную задумчивость, на нём не осталось и тени вчерашнего волнения.

– Вот и ты, Олежка, садись рядом, – сказал он, заметив Олега.

– Я пришёл сегодня пораньше, мне не терпелось…

– Я знал, что ты будешь раньше, – сказал Андрей, – в такой ситуации сложно набраться терпения для долгого ожидания. Я и сам, признаться честно, долго не мог уснуть после нашего эксперимента, такое в жизни случается нечасто.

Олег утвердительно кивнул головой, наливая себе чай.

– Итак, эксперимент удался, – продолжал Андрей. – Тебе, наверное, хочется узнать, что мы будем делать дальше, верно? – спросил он, посмотрев на Олега.

– Верно, – подтвердил он.

– Сначала я хотел бы тебе рассказать предысторию всего этого, рассказать о том, с чего всё началось, – Андрей замолчал, думая с чего начать свой длинный рассказ.

– Началось всё очень давно, с тех пор прошло много лет. Я тогда был молодым и очень амбициозным, полным сил и энергии. Я тогда занимался наукой, очень много работал, и работа была очень важной. Два года пришлось работать в одном месте, о котором никто не знал. То, чем мы занимались там, было настолько серьёзным, что мы, все научные работники, не покидали это место подолгу. Я смог вернуться домой, только когда моя часть работы была закончена. Кто-то там находился долгие годы без возможности иметь связь с остальным миром. Иногда некоторых сотрудников отправляли работать в другие места, и тогда им на смену приходили новые. Так, однажды моего помощника внезапно отправили куда-то, а на замену прислали какую-то девушку. Сначала я расстроился, так как с её предшественником я очень хорошо сработался и сильно привык к нему, но она показала себя толковым и способным помощником, поэтому со временем я смирился и даже подружился с ней. Я редко дружил с кем-то. За всю жизнь у меня было всего несколько людей, которых я мог бы назвать друзьями или приятелями, и она была одной из тех, с кем мне удалось найти что-то общее. Мы так сильно сдружились, что со временем стали проводить вместе почти всё время, даже во время обеда мы о чём-то каждый раз беседовали, находя друг в друге отдушину, которой нам двоим, как оказалось, всегда не хватало. Примерно через полгода работы в разговоре я случайно обмолвился, в каком городе живу. Оказалось, что она жила здесь же, причем совсем неподалёку от моего дома. «Удивительно, – думал тогда я, – столько лет жили рядом и не подозревали об этом». Закончили работу мы тогда одновременно и вместе поехали обратно. Жизнь для меня заиграла новыми красками. Сказать, что я был тогда счастлив, значит, не сказать ничего. Я просто был окрылён. Но, к сожалению, это продолжалось недолго. У неё обнаружилась серьёзная болезнь, зачастую неизлечимая. После этого начался долгий период тяжёлого и мучительного лечения. Она таяла на глазах и уже через несколько месяцев почти не вставала с постели. Я был разбит, её болезнь я переживал вместе с ней, этот недуг подкашивал и меня тоже. Я старался всегда выглядеть бодрым рядом с ней, чтобы не расстраивать её, но моё состояние сложно было скрыть за показной жизнерадостностью, я тогда с трудом заставлял себя есть – до того было тяжело. Тогда мне снова поступило предложение о работе, я готов был уже отказаться, но незадолго до предполагаемой даты моего отъезда ей стало лучше, она стала идти на поправку. Я с радостью видел, как день ото дня в её взгляде появляется больше жизни, как её тело постепенно наливается силой. Это позволило ей уговорить меня принять предложение о работе. Она знала, как много для меня значит возможность заниматься наукой, считала, что это поможет мне вернуть внутреннее равновесие. Но равновесие я мог найти только в ней.

Андрей говорил спокойно и размеренно, и Олегу лишь пару раз удалось увидеть на его лице тень печали, которая в тот же миг исчезала. Казалось, что за долгие годы боль притупилась настолько, что Андрей может вспоминать прошлое как услышанную когда-то историю, печальную, но чужую и далёкую.

– Как её звали? – Олег решил заполнить возникшую паузу вопросом.

– Лариса, – едва слышно ответил Андрей, будто бы боясь произнести это имя слишком громко.

– Я всё-таки уехал, – продолжил он, – не хотел её расстраивать своим малодушием. Перед самым отъездом сказал, что вернусь, что бы ни случилось, и если понадобится, то и машину времени создам, чтобы привезти из будущего эффективное лекарство. Не знаю, зачем я говорил тогда эти глупости. Наверное, хотел себя успокоить. Клятвенные обещания дают человеку какое-то ощущение покоя, уверенности. Меня не было полгода, всё это время я работал не покладая рук с утра и до вечера, не оставляя себе времени и сил на лишние размышления. То были тяжёлые месяцы, я жил как в бреду, не замечая, как дни сменяли друг друга, не смотрел на календарь, чтобы не знать, сколько ещё дней осталось до возвращения. Но к концу этого срока мне полегчало. Время сделало своё дело, и я понемногу успокоился, стал ждать окончания работы. Обратно я возвращался уже почти спокойный, уверенный в благополучном исходе, но ожидания не оправдались. Она умерла через два месяца после моего отъезда: болезнь вновь обострилась, не оставив шансов на выздоровление. Я опоздал. С тех пор прошло много лет, но чувство вины не оставляет меня, сколько бы я ни уверял себя в том, что я ни в чём не повинен.

– Спустя столько лет?

– Спустя столько лет. Это чувство никуда не девалось, наверное, даже ещё глубже пустило в меня свои корни. Теперь это часть меня.

Олег слушал Андрея, рассказывающего о былом спокойным тоном человека, примирившегося со всем, принявшего случившееся как неизбежное, и понимал, что он не смирился, пронеся свою боль через всю жизнь. За его спокойствием скрывается сила духа, позволившая ему не растерять остатки воли и долгие годы упорно идти к своей цели. К невероятной цели, которую нельзя назвать даже амбициозной, это слово не выразило бы её масштабности, невообразимой фантастичности или даже неосуществимости. Все эти годы Олег и не представлял, что таилось в глубинах мыслей этого умиротворённого старика.