Ася Суворова - Кролем по священной реке

– Стратег, – Вера кивнула в сторону Рыбки. – Рыб, ты опять что-то задумала?

– Ага, точно! Вот тут написано – очень хорошее место для шоппинга. Дилли Хаат называется.

– А на ресепшене нам вчера говорили – здесь на Мейн Базаре можно покупки делать… – протянула Юрик. Она тоже подтянулась к честной компании. Уже в шортах и в майке. Каждый день платья носить – нет уж, увольте!

– Мейн Базар – это дыра, – объявила Рыбка. – И мы всегда сюда успеем, если что. Давайте вначале за круассанами, а там посмотрим!

– Ура, за круассанами! – Юрик поскакала по номеру, высоко задирая ноги. Она очень любила французские завтраки. Когда с Женькой ездили в Париж, поедала круссаны – и не по одному. Потом пришлось в зале брать усиленную нагрузку: Женька ругался, что ее мотоцикл не выдерживает…

Рыбка вылезла из постели, немного погнулась вправо-влево, повращала бедрами… и пошла в душ. Вера тем временем задумалась: как же ей одеться? И стоит ли прикупить что-нибудь национальное? Пока что нашла длинную юбку, расшитую райскими птицами – из Таиланда, между прочим. И желтую майку к ней. Анфиса отправилась к себе. Сегодня никого очаровывать было не надо, поэтому она надела розовые брючки и черную футболку. Очень лаконично.

*****

Хан Маркет, куда они приехали на Убере, оказался довольно-таки компактным райончиком. Машины, правда, вокруг стояли не самые захудалые. И магазины оказались ничего себе!

Но они уже решили, что начнут с завтрака. И после получаса блуждания по окрестностям – а вернее, по периметру – обнаружили то, что искали. Маленькое кафе с надписью L’Opera. Внутри было уютно. На прилавке – разные прехорошенькие пирожные и булочки. Разноцветные кокосовые макроны. И длинные багеты.

– Круассаны, ура! – закричала Юля, вцепляясь в прилавок. Немедленно заказала себе круассан и капуччино. Подумала немного – и добавила маленькое шоколадное пирожное.

– А я буду… – Анфиса внимательно все оглядела, – американо и давайте нам на всех тарелку с разными макронами.

– Погоди, почему на всех? А ты сама что будешь? – удивилась Вера.

– Я не знаю еще, хочу ли я есть. Попробую макрон, там сориентируюсь, – пожала плечами Анфиса.

– Хм, странно, ты, вроде, на аппетит никогда не жалуешься, – пробормотала Вера. Себе она взяла тоже американо и такую славную плюшку, обсыпанную миндалем и сахарной пудрой. Она даже не сомневалась, что съест ее и может захотеть что-нибудь вдогонку…

А Рыбка попросила капуччино и кусок морковного торта.

Они наслаждались не только своим кофе, но и атмосферой в кафе. Совсем французском – если не считать девушки непальского или тибетского вида за прилавком. Играла негромкая музыка – какой-то западный канал… В углу разговаривала пара – пожилой мужчина, кажется, американец и девушка-индианка в деловом костюме.

Открылась дверь и вошла группа французских женщин. Почему французских? Это выяснилось, когда они заговорили между собой, обсуждая заказ. Анфиса знала французский на среднем уровне. Их беседу она понимала. Дамы говорили о жаркой погоде, о горничной, которая плохо убирает в доме, о поездке в горы… Видимо, не туристки, а живут здесь, подумала Анфиса. Одеты дамы были в европейскую одежду – две в светлых платьях без рукавов, одна – в просторной юбке из жатого ситца в мелкий цветочек и красной блузке.

– Ну как вам, девчонки, нравится тут? – поинтересовалась Вера, пробуя Анфисин фисташковый макрон.

– Да, слушай, как приятно побывать во Франции, – хихикнула Юля.

Анфиса прислушалась к себе. Аппетит где-то отсутствовал. Но она съела два макрона – шоколадный и апельсиновый. – Вкусно. И француженки настоящие, – она кивком указала на трех барышень, щебечущих за круассанами. – Надо, Юрик, тебя к ним отправить!

– Но я ж французского не знаю, – смутилась та.

– Ничего, зато круассаны уплетаешь за двоих, – засмеялась Анфиса. Ей снова стало легко. Даже к лучшему, что Алессандро не с ними. Он улетел в Бангалор на три дня, потом обещал позвонить. Обещал, между прочим, ей. Все, хватит! Анфиса решительно вытащила из сумочки телефон: в кафе был Вайфай.

– Коля, привет! – оживленно заговорила она. – Ну, как там все у вас? Как Катя?

– Родная, без тебя чувствуем себя не в своей тарелке! – бодро ответил муж. И тут же заржал, довольный: – Не, ну ты чего – поверила? У нас все сказочно!

– Ну, слава Богу, а то я подумала… – Анфиса вздохнула.

– И нечего думать! Катя с Марьей Никитичной на прогулке, я программку ваяю для америкосов-абрикосов… хороших баблосов обещали отсыпать, чтобы я мог жене достойный бриллиант купить на день ро!

Марья Никитична была Катенькина няня – добрейшая женщина, бабушка даже, правда, с образованием инженера-строителя. После выхода на пенсию вначале сидела со своим внуком Пашей, а теперь уж Паша почти брился, ей захотелось ощутить себя полезной – и по знакомству устроилась к Серебряковым, когда Катеньке не было и года. Анфиса начала выходить на работу на полдня два раза в неделю, в основном, консультируя по Скайпу. А потом уж – и по-настоящему включилась в работу. Повезло им с няней. На выходные ее обычно отпускали, Катенька уже собиралась пойти в детский сад.

– Ну, хорошо, поцелуй Катеньку за меня. Скажи – слона еще не видела, но как увижу – пришлю фото.

– Ладно. Ты ей привези слона – поищи там… – засмеялся муж. Так давно она его знала. Даже знала, что сидит он в кабинете – часто работал из дома. Что на нем – футболка из старых и джинсы с махровыми обшлагами – тоже от старости. Стакан чая – любил пить из стакана с подстаканником, серебряным, ему Анфиса как-то на ярмарке старинный купила. Бутерброд с салями и сыром на полбатона…

– Ты себя береги там, смотри, – неожиданно заботливо сказал Колян. Он редко проявлял чувства – разве что, когда выпьет лишнего, а это бывало нечасто: он всегда хорошо закусывал, не любил напиваться «в зюзю», как это у него именовалось.

Анфиса почувствовала, как на глаза навернулась слеза. – Ладно, буду, – сказала она слегка осипшим голосом. – Мы тут кофе пьем с девчонками. Во французской кондитерской.

– Что? Во французской? – захохотал Николай. – Так вы нас всех надули? Вы на самом деле в Париже???

*****

И после они гуляли по ярмарке Дилли Хаат.

– Рыбка, ты умеешь убеждать, – протянула Вера, когда подруга изложила им все доводы, почему им стоило туда отправиться.

Вообще, оказалось, что на ярмарке – день каких-то племенных ремесел или ремесленных племен. Музыка играла – барабаны и дудочки. Вдоль дорожек – множество яркого, пестрого, самобытного…

Вход был платный – сто рупий для иностранцев. И дальше – понеслась душа в рай… Рыбка мерила большущие, зато тонюсенькие серебряные кольца в уши, с маленьким колокольчиком внизу. – А? Ну как, девчонки? Брать? – она вертелась у зеркала. Светлое серебро подчеркивало темную ночь ее волос. Продавец восторженно зацокал языком. – Вы – как настоящая индианка, мэм!