Сергей Масленников - Бегство на Восток. Роман-предсказание

Третья и, самая кровавая причина – в конце 10-х террористы, бесконтрольно проникшие в огромном количестве на территорию Европы в этом сумасшедшем потоке мигрантов, провели серию жутких терактов в странах ЕС. Самыми известными из этих акций стало одновременное уничтожение видных политиков нескольких государств Европы, а затем этот кровавый рейд перекинулся и за океан и там погибли от рук ваххабитов несколько сенаторов Пиндосии. Проведенные кровавые акции были настолько устрашающие и впечатляющие, что трусость глав Европы просто зашкалила – они были запуганы и, под давлением террористов, были вынуждены принять выгодные тем законы. Направляющей и вдохновляющей рукой всех этих терактов были выходцы, а вернее остатки главарей ДАИШ, ранее называвшееся ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), но потом по требованию имамов многих стран было введено именно это название террористического псевдогосударства. Это название вызывало ярость у террористов, потому что обозначало: ДАИШ (на самом деле, скорее, ДАЭШ) от арабского названия «ад-Даулят аль-Исламийя фи-ль-Ирак ва-ш-Шам», что переводится как «Исламское государство Ирака и Шама (Леванта)». Аббревиатура всего на одну букву отличается от слова (даэс), означающего «кого-то или что-то, что разрушает/подавляет», и за это террористы обещали отрезать языки каждому, кто будет произносить это слово.

Так вот, эти остатки разгромленного государства террористов ДАИШ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Сирии в середине десятых годов, а ныне действующие под маской «салафитов мира», сначала направили свои взгляды на восток, на Россию, в ответ на примененные против него военные меры. Однако, встретив там серьезный отпор и полное уничтожение всех заброшенных туда террористических групп, перенаправило свои силы на Европу и Пиндостан. Отыгравшись таким образом за поражение в войне против Сирии в середине 10-х годов, сейчас эта тайная смертельная организация, используя «салафитов мира», пытается устанавливать свои порядки в самой Европе и странах как Северной, так и Южной Америки.

– Мда, ой как весело живем, а дальше что будет – даже подумать страшно…»

Мысли Джона прервала резкая остановка перед воротами второго разъезда, он услышал шипение гидравлики и увидел, как растет полоска света между медленно отворяющимися воротинами. Машина медленно въехала внутрь и раздался звук открываемой снаружи двери кузова. Выйдя наружу, Джон увидел такую же картину, как и полчаса назад – одиноко стоящая посреди разъездного участка с рельсами машина, сгрудившиеся вокруг неё, перетаптывающиеся с ноги на ногу, пассажиры, тусклый свет фонарей, льющийся с потолка, негромкий разговор проводника с кем-то по рации и, несмотря на эти звуки, – тишина, та нервная напряженная тишина, которая бывает только на кладбище во время похорон. Кладбищенская тишина, когда вроде бы что-то и говорят вполголоса родные и близкие покойного, вроде бы и слышится сдавленный плач жены или сестры усопшего, вроде бы и шуршит земля по крышке гроба, а всё равно – всё это время стоит некая такая кладбищенская тишина….

И от этого Джона стало как-то не по себе, захотелось быстрее сесть в салон и продолжить поездку, стараясь скорее избавиться от сжимающего сердце предчувствия. Пройдя к машине и залезая первым в кузов, он невольно оглянулся на двух странников, глаза которых притягивали его взор. Они также стояли близко друг к другу, практически прижавшись, и также неотрывно смотрели именно ему в глаза. Усевшись, Джон испытал некое облегчение от того, что ушли скорбные и тоскливые мыслей. Машина тронулась в путь, также беззвучно открылись и закрылись огромные железные двери, также исчез свет, и также их обступила темнота, разрываемая светом фар. Едва Джон опять попытался углубиться в мысли, как неожиданно машина вздрогнула, резко дернулась вправо, потом влево и остановилась. Свет фар внезапно погас и в наступившей темноте и, как показалось Джону, усилившейся из-за этой тишины стало слышно какое-то скрежетание под днищем машины, как будто кто-то огромный вел железными когтями по металлу….

Они все сидели не шелохнувшись, пока вдруг их всех заставил вздрогнуть тихий, но резкий шепот из динамика:

– Тихо всем. Ждём.

Скрежет продолжился и перешел сначала на правый борт, затем на крышу, а потом на левый борт грузовика. Было такое впечатление, что этот кто-то проверяет кузов на прочность, как будто ищет слабое место, куда можно побольнее ударить. Вдруг всё неожиданно стихло, как и началось. Выждав ещё какое-то время, сидящие в салоне зашевелились и начали негромко обсуждать только что произошедшее.

Это и было их ошибкой!

Взорвавший тишину визг колес, вспыхнувший свет фар, резкий рывок машины вперед практически совпал с противным и жутким ревом, кинувшимся им в уши и заставившим их вжаться в кресла и инстинктивно выхватить оружие, несмотря не строжайший запрет. Машина неслась, виляя из стороны в сторону, как будто пытаясь сбросить кого-то огромного, кто сидел на крыше, цепко держась когтями за верх кузова! Послышался резкий звук, как будто кто-то разрывал металл мощными и, не знающими жалости, руками, задняя часть кузова, где сидели два странных путника, начала отделяться, как в замедленном кино, буквально отрываемая вместе с креслами и сидящими в них людях. Вот еще мгновенье и горящие под маской две пары глаз скрылись во внезапно появившейся сзади темноты. Весь этот кошмар произошел настолько быстро, обескураживающее естественно и молча, что казался нереальным, казался какой-то съемкой в кино, но отнюдь не жизнью. На месте заднего борта и стоящих там кресел зияла пустота, торчали рваные края железа, которым был обит кузов, ветер от быстрой езды проник внутрь, как будто вместе с темнотой.

Машина начала замедлять ход, но потом резко дернулась и остановилась, натолкнувшись на что-то, и стала медленно заваливаться на левый бок, продолжая все ещё крутить колесами, которые стали слышны из-за огромной дыры в кузове. Удар от падения на бок, был негромким и ожидаемым, все сидящие, а точнее уже висящие, ездоки вцепились в подлокотники оставались в креслах, и поэтому всего лишь пара человек, которые не были пристегнуты, кубарем покатились на пол, которым теперь стал левый борт машины. Джон и Пол висели в креслах, постепенно переводя дух от произошедшего, затем повернулись в сторону падения и начали выбираться из кресел. Освободившись от ремней, они встали на ноги и осмотрели друг друга. Никаких последствий от аварии на их телах не было и все вещи были на месте. Оглянувшись, они увидели, как встают на ноги и их попутчики. Полумрак, царивший вокруг, лишь где-то спереди от машины был немного подсвечен угасающим светом фар. Вот они совсем потухли, и темнота полностью охватила стоявших около разбитой машины людей. Неожиданно раздались шаги и заметался по полу неяркий свет фонаря. Это был Спаркс. Шатаясь, он подошел к ним, и Джон увидел, что с его головы каплями стекает кровь, застилая левый глаз, одежда порвана и тоже в крови. Дойдя до них, проводник привалился к днищу машины и постепенно стал опускаться на сдвоенные колеса среднего моста. Пол, стоявший ближе всех, помог ему усесться, достал аптечку и, также молча, стал обрабатывать раны сидевшему обессиленному человеку.