Сергей Лихачев - Великолепные земляне. Книга II. Противостояние

– Чем опасной, для кого опасной, если речь идёт о захвате всей Вселенной?

– Гепесты рассчитали: немирное использование тёмной энергии способно нечаянно обратным мгновенным сжатием материи уничтожить всю разумную и биологическую жизнь во Вселенной.

– Обратным распадом химических веществ?

– Да, вся материя распадётся на элементарные частицы, а те должны сжаться…

– Я поняла, продолжай.

– Между антиподами началась гражданская война, и шункеты вытеснили гепестов из родной галактики. Гепесты ― случайно или нет ― рассеялись именно в том секторе, где находится моя Империя и ваш Союз колыбелей. Я не верю в случайности…

– Думаешь, у них здесь есть какой-то союзник?

– Уверен в этом.

– Почему победили шункеты?

– Пленные гепесты рассказали: в их изначальной цивилизации было строгое кастовое устройство общества: одни ― военные, другие ― учёные и инженеры, третьи ― рабочие, четвёртые ― дающие и воспитывающие потомство, пятые…

– Ясно. На Земле кастовости почти не осталось.

– Военные не могут инженерить и участвовать в размножении, учёные и рабочие не могут воевать и размножать популяцию… Среди сторонников завоеваний оказалось больше военных, среди сторонников мирного использования тёмной материи ― учёных.

– Как на Земле в отношении использования атомной энергии: ничего нового под луной.

– Споры ни к чему не привели, а в прямых боестолкновениях военное большинство, естественно, победило. Но шункеты сделали ошибку ― позволили гепестам удрать. Те захватили часть часть военного флота и на нём рассеялись по союзным мирным цивилизациям.

– И унесли с собой ключевые научные и технологические разработки?

– Именно! А теперь шункеты опомнились: они настоятельно предложили всем цивилизации ловить гепестов и уничтожать, а касты учёных и инженеров передавать им, за большое вознаграждение.

– Шункеты опасаются, что учёные гепесты соберутся вместе и устроят на тёмную материю новый мозговой штурм?

– Конечно! Я тоже начал ловить гепестов, но учёные пока не попадаются.

– Почему?

– У меня такое предчувствие, что они уже где-то тихо сидят и работают, а другие касты гепестов ничего об этом не знают.

– Учёные гепесты не вечны: им необходимо общаться с кастами родителей и воспитателей.

– Знаю. Есть признаки… ― Углас опять испытующе посмотрел на Тимберлитту…

– Что гепесты прячутся на Земле? ― договорила Тимберлитта, стараясь не выдать своего волнения.

– Да. Моя разведка нашла два входа в другие измерения: в Заветном лесу, который я для тебя здесь воссоздал, и в Марианской впадине на дне Тихого океана.

– До глубины одиннадцать километров вам не добраться. Зортеки боятся глубинных подземных и подводных сред.

– Пока не добраться. Уже постоен из мервуда первый глубоководный батискаф: он выдержит нужное давление в тысячу сто земных атмосфер. А погружаться будут роботы: они смонтируют воздушную трубу до поверхности океана, и тогда мы зайдём.

– Вас не пустят, как не пустили в Заветном лесу.

– Пока не пустили.

– Гепестов там нет.

– Могут быть.

– Почему ты так боишься шункетов?

– Если шункеты, опасаясь достижений своих антиподов, двинутся в нашу сторону, никому не поздоровится. И в первую очередь Союзу колыбелей и твоей родимой Земле.

– Это только если обнаружится, что именно на планетах Союза прячутся их антиподы.

– Не «только если». Шункетам легче не разбираться и искать по сотням тысяч планет, а уничтожить всех заподозренных. У моей Империи всего несколько сотен боевых крейсеров, линкоров и платформ, а у шункетов ― армады, каждая в сто тысяч кораблей с неизвестным вооружением. Я этого ничего не знал, когда начинал захват Колыбелей. Теперь, чтобы выжить, мне нужен союз или хотя бы нейтралитет с шункетами. Моя Империя должна доказать, что может быть союзником, а не досадной помехой.

– Ты продаёшь им мервуд?

– Только что начал отгружать. Первые четыре транспорта ушли, но…

– Что?

– Твои партизаны один оплаченный шункетами транспорт отбили и угнали неизвестно куда. Это почти катастрофа! Как я оправдаюсь?! Теперь и у меронийцев есть листовой мервуд…

– У них нет технологий.

– Нет. Но давно бы уж могли появиться, догадайся Дерби привлечь инженеров с Олары.

– Команду Дергана?

– Да. Единственную состоятельную команду инженеров в Союзе.

– На Земле инженеры не хуже найдутся.

– Пожалуй…

– Недальновидность хранителей Мероны меня всегда удивляла…

У Тимберлитты сильно забилось сердце, и она не смогла сдержать торжествующей улыбки: всё-таки она пока ещё больше женщина, чем магиня. Тимберлитта обняла ствол дуба, прижалась и вдруг явственно услышал звук звёздного ветра. Такой слабый и родной. Но… этот звук натурный или постановочный? Вот что теперь её волновало больше всего. Как узнать? Через окно к звёздному ветру она могла бы набраться магических сил!

– Ну, «мои партизаны» ― громко сказано, ― резко отстранившись от дерева, сказала Тимберлитта. ― На Земле любая большая война не обходится без партизан.

– Вот именно: «на Земле». Я знаю от пленных: это ты надоумила Дерби и Совет старейшин отдать последние меронийские истребители своим сторонникам и воздыхателям, и они заделались партизанами.

– И я оказалась права. Партизаны действуют не по Кодексу, найди-ка, Углас, у них слабину. Партизанская армия, я уверена, растёт.

– Растёт. У них новый боевой клич: «Тимба!»

– «Тимба»?!

– «Мы или другие!» уже не кричат: теперь их знамя ― ты.

– Не я ― мой детский образ. Они хотят меня защитить. Как это всё по-земному… Они даже не знают: жива ли я.

– Не знают. Летают на стареньких самоварах, но в прямых боестолкновениях мы им часто проигрываем. Я оголил фронт на Оларе, потому что весь воздушный флот пришлось бросить на борьбу с партизанами. Я не могу позволить себе нести такие потери. Мои солдаты и офицеры тебя ненавидят. К тебе уже трижды подсылали ликвидаторов, но моя охрана их обезвредила. Одна ты можешь угомонить партизан.

– Я, пленница, угомонить своих последователей и поклонников?! Которые с моим именем на устах умирают?! Ты по-прежнему не понимаешь людей. У меня нет мотива.

– Есть мотив: я верну тебе дочь!

Тимберлитта замерла. Мысли взвились и роями понеслись, не предлагая решений. Главное: её дочка жива! Жива! Сколько ей земных лет? Какова плата за её возвращение? Да и можно ли назвать это возвращением? Или Машу тоже похитили?

– В условиях войны такая сделка выходит вполне земной, ― полусказал-полуспросил Углас.

Тимберлитта понимала: Углас на сей раз не блефует. Очевидно, партизаны сильно расстраивают его планы, создают угрозу едва завязавшемуся сотрудничеству с шункетами. Она уже смирилась с мыслью, что Тиамаф, её муж, не сможет помочь выбраться из плена, если он вообще жив. Тимберлитта боялась, что сейчас она слишком женщина, чтобы принять правильное решение. Магиня в статусе межгалактического маяка не имеет права поддаться материнским чувствам. Она сама когда-то была частью звёздного ветра…