Оксана Демченко - Вошь на гребешке

– Соскучился, – выдохнул в ухо знакомый голос. – Жизнь моя, никогда не знал большого страха, пока не попался в твою ловушку. Королева тут была, я как выведал, что засобиралась к вам, погнал буга. Едва не подох он, а только при любой спешке было бы поздно, если бы она…

– Она не королева 32 32 Вполне здравое утверждение. Коронь сама избирает того, с кем срастаться. Собственно, только для короля и верно утверждение: все лучи исходят из зенита, ведь он обретает при сращивании с коронью возможность и право развивать любые грани дара. К сожалению, он остро переживает болезни мира и леса. Или не переживает… , всего-то таскает на шее снятый с трупа знак, – сухо напомнила Черна. – Падальщица. Стервь.

Обернулась, заранее радуясь возможности увидеть первого анга южного 33 33 Дар ангов юга во вдохновении боя, в умении черпать силу и наиболее успешно её использовать в активном противостоянии. Дар вальзов юга близок к полководческому. Кто не любит марш-броски и учения, на юге не живет… луча. Рослого, широкого, без единой жиринки на сухих мышцах. Даже лицо у него – из одних жил, тренированно хранящих покой. Ни возраста не угадать, ни настроения. Кожа гладкая, смугловатая, скулы высокие, щеки запали, лишь губы борются, норовя перемочь улыбку.

– Моя радость, – тихо молвил анг, шагнул ближе и поддел под спину, придвигая к себе. – Сегодня и украду. Что я, сумасшедший рогач 34 34 Рогач много крупнее буга. Это на редкость мирный зверь. Живет в болоте. Жует болото. Зарывается для спячки в болото. И не надо ему мешать, пока он мирный. , рыть по три логова в сезон?

– Меня? Украдешь? – нахмурилась Черна. – Глупости. Прежде всего, силой мы не мерялись и не стоит пробовать, следы останутся. Хотя важнее иное: твоя хозяйка противна мне до крайности, простота ее южная хуже обмана. Куда увезешь? Или решил, что я готова сменить нынешний замок любой ценой?

Анг грустно улыбнулся, подхватил нелегкую ношу на руки и понес прочь от тропы и корзины, в чащу – туда, где и самострелов не настораживают. Взрослые ловчие 35 35 Звери не склонны идти к воротам и стучать в них, чтобы получить место в стойлах. Ловчие их убеждают всеми доступными способами. в уме не лезут в тень, которую и полуденному солнцу прорезать не по силам.

– Мне не попадались женщины, коих могу обнимать, не опасаясь изломать до смерти, – шепнул в ухо анг. – Клинков среди вас не осталось, вот беда. Думал, так и помру несчастливым.

– В том году думал или все лето сомневаешься? – уточнила Черна. – Уж вроде всяко мы проверили, что ломается, а что не особенно. Я гадаю: как Тэра не вызнала? Она прорицательница, даже самую малость пророчица. Ну – иногда. Когда в уме. Или наоборот, когда в духе 36 36 С вальзами это случается изредка. Взрослые анги в дух выходят сами и сознательно, когда того требует бой. ?

– Не узнала и не выведает, – безмятежно улыбнулся анг, ныряя под свод свежесрезанных ветвей. – Я тебе нижний пояс с шарховой нитью добыл? Добыл. Он всякую тайну скроет. Одна беда: годен лишь тем, кто не врет.

– Я вру с тех пор, как ты первый раз поймал в лесу, злодей, – рассмеялась Черна. – Одного не соображу: Тэра умна, отчего она верит, будто мне в тягость засветло дотащить корзину?

– Она знает, что тебя манит лес, – поморщился анг, опуская свою ношу на расстеленный заранее плащ с подбоем из рыжего пухового чера 37 37 Самый крупный и опасный зверь Нитля. Считается коварным и непобедимым. Есть сомнения, правда, что это именно зверь. Но, поскольку пророки труднодоступны, иные мнения остаются до сих пор сплетнями и домыслами. . – Всех нас манит… и меня тянул, покуда я не миновал худший возраст. Не ночуй без меня в лесу, упрямая.

– Без тебя – зачем ворочаться на корнях? – лениво потянулась Черна. – А ведь я не красивая, Тох. Меня вечером от мужика с трех шагов не отличить, особенно по походке да плечам. Ты в уме, ясномогучий 38 38 Высшее звание ангов, означает полный опыт по исходному лучу дара и овладение вторым, годным к бою. Ясномогучие анги редки, а враждовать с ними вредно. Даже для черов, как можно судить по подбою плаща. анг? Зачем честью рисковать и клятву переступать ради забавы длиною в один летний сезон? Может, я по весне и не вспомню тебя.

– Не надо так.

– Как?

– Будто мир перевернулся и свет сошелся в луч, – тревожно отозвался Тох, зажигая по кругу огоньки в масляных плошках. – Черна, ты такая одна, я увидел тебя и пропал. Ты мой лес, я ночевал в зарослях твоих кудрей и душа моя приросла. Никому не отдам. Украду, увезу. Я все учел, давно думаю. Двух бугов привел. Мы успеем добраться в нижнюю долину у корневой складки 39 39 Постоянные области перехода из мира в мир. Пока не было случая, чтобы нечто оказалось так велико, что не смогло втиснуться и миновать корневые складки. Хотя некоторые цивилизации так щепетильны, что собираются в гости к соседям прямо со своей планетой, но и они не жаловались. до того, как тебя хватятся и сама Тэра станет вершить поиск.

– Ты потеряешь все, – предупредила Черна, хотя это и не требовалось.

– Не ребенок, сам знаю.

– Ведешь себя, как мальчишка, – усмехнулась Черна, двигаясь ближе и гладя изнанку плаща. – Давно хотела спросить, как добыл чера? Удивительный мех. Греет и завораживает.

– Ты моя жизнь, – совсем тихо шепнул Тох, снова нащупывая пояс и уверенно его расстегивая. – Утром ты уедешь со мною.

Черна промолчала. Она слышала не раз о загадочном мехе чера, пробуждающем нежность и в каменных сердцах. Сейчас ощущала чудо всей спиной. Мурашки ползли, дыхание сбивалось, слова анга казались особенными, а всякое обещание согревало душу. Вынуждало уронить слезинку – хотя прежде Черна не замечала за собой склонности к чему-то подобному. Анг дышал в ухо. Ночь на рыжем пуху кажется, стоила всех прежних, проведенных с Тохом…

– Шум, – вздрогнула Черна, резко вскидываясь.

– Да хоть шархопад 40 40 Если верить старым слухам, шарх добывался совместно вальзами востока и запада в глубоких стихийных спайках и выпадал оттуда градом. Иногда прямо на головы добытчиков. Остряки утверждают, что так восток и вышел из ума… , – прорычал анг.

Но радость сгинула, как унесенный ветром запах ночного цветка. Черна гибко перекатилась на колени, опираясь левой ладонью о мех и правой нащупывая оружие. Любое. За пологом листвы, в густеющих поздних сумерках, кто-то плакал и стонал. Он был слаб и его настигали. Даже, пожалуй, пару раз задели, взбудоражив округу запахом крови. Корни под плащом дрогнули, захрустели, наполняя пещерку пылью и чуть заметно смещаясь. Они знали жажду неслучайного, а то и хуже – предрешенного.

Черна зарычала, встряхнулась, обнимая ладонью рукоять клинка. Короткие волосы при первом движении полезли в левый глаз, при втором осекли ознобом правую щеку.