Евгений Кругляков - Второй виток. V0.1B

– *ББ – она не совсем бесконечная, но заряда бы хватило на сотни лет непрерывного использования

Роменрад пропал, когда мальчику было где-то 5 лет. Как обычно, оснастив утром свою повозку товарами, он отправился по соседним поселениям. Но к вечеру мужчина не вернулся, и на следующий день тоже. Его жену, Милиану, отговорили ехать самой, и отправили трёх соплеменников на его поиски. Увы, но и они, спустя сутки, вернулись практически ни с чем. Ответ, который принёс один из посыльных, был совсем не утешительным. Одно из племён, до которых он доскакал, оказалось разбито. Дроны Цивилизации в поисках чего-то, иногда набредают на поселения, в которых есть противники государства. И тогда происходят вооруженные конфликты. Больше это похоже на расправу, но иногда Отступникам удаётся выиграть сражение, или хотя бы оттеснить незваных гостей.

После Великого Раскола изменилась геополитика, или просто это был предлог, но все страны объединились в одну, названную Цивилизацией. Однако, не всем людям приходилось по душе техногенное развитие, и они ушли подальше от территорий, которые были интересны государству. Так и появились племена, а люди, в них живущие, были названы Отступниками. Они не были единой колонией, а просто разбросались небольшими общинами по всей планете. Отношения между государством и отщепенцами долгое время оставались напряженными, так как племена боялись Цивилизацию, и каждую разведгруппу дронов воспринимали как покушение на их территорию. А державу не устраивала непонятность положения Отступников, невозможность контролировать их, или вести дипломатические отношения. Так же Цивилизации не хотелось терять граждан, которые могли бы покинуть свои дома, и присоединиться к дикарям. Да и чего ожидать от этих дауншифтеров тоже было не понятно, а чего больше всего боятся люди – так это неизвестного. Но со временем практически все примирились с положением вещей, хотя с обеих сторон находились радикалы, не приемлющие существование друг друга, и преподносящие друг другу неприятные сюрпризы, в виде диверсий или прямых вооруженных нападок.

Тем временем Ян продолжал пробираться сквозь чащу леса. Ничего нового тут для него не было, никаких изменений. Казалось, что лес – это самое обстоятельное и умиротворяющее сооружение, которое есть на Земле. Здесь красиво и практически безопасно. Ни людей, ни машин, только звери и птицы, которые совсем не страшные, а скорее даже привычно-знакомые. Сражений в этих лесах не проходило, так что и набрести на какое-нибудь «эхо войны» в виде мин, ловушек, останков погибших, или частей снаряжения, было невозможно. Отчего это место сохранило изначальную концепципцию пацифизма, какой-то всеобщей сплочённости, будто этот лес – единый организм, лишённый людской вражды.

Однако тогда, 12 лет назад, где-то неподалёку и произошёл редкий случай остаточной неприязни между Отступниками и Цивилизацией. Хотя, что случилось с Роменрадом никто не знал наверняка, только догадки, да сын без отца. Зато о Яне как следует заботились мама и дедушка. И в своём горе мальчик был не одинок: Ариша вообще ни разу не видела своего папу. Его вообще никто не видел, кроме мамы Аришы – Глоринаты. Она попала в племя уже в положении, а на расспросы об отце отвечать не хотела. Никто особо и не приставал с расспросами: было очевидно, что она либо ушла от кого-то из соседних племён, ну или, что маловероятно, она ушла из города. Таким образом это «общее горе» сильно сплотило как двух мам, так и детей. Ян с Аришей проводили много времени вместе. Никто не сомневался, что повзрослев, они станут мужем и женой. Кроме самого Яна, который любил свою суженую всем сердцем, но его тревожила перспектива просто сидеть на месте, и ждать, что будет дальше.

Но вот лес уже начинал редеть, он подходил к знакомым хижинам и домам, убавив яркость фонаря. Его поселок был обычной маленькой деревенькой, с самым простым укладом жизни, как у людей девятнадцатого века. В ней насчитывалось в сумме всего домов двадцать. Жители здесь вели натуральное хозяйство: фрукты, овощи, скот, охота. И все друг друга знали.

По дороге ничего не случилось, никто на него не покушался, кроме вездесущих комаров. Не случилось и того, что хотел Ян – принять решение, выработать план, понять, как быть дальше. Он подходил к домам и продолжал думать, мысли в его голове роились словно мошки.

– Ого! Привет! Ты чего это так поздно ночью по лесу бродишь? – вдруг прозвучал рядом знакомый голос.

– А я тебе говорю – возможно! – сказал человек с соколиными перьями в грязных, скомканных, светлых волосах.

На его правом глазу был словно монокль: круглая линза в толстой карбоновой оправе, от края которой, к уху тянулся провод. На ушной раковине располагалось какое-то техническое приспособление, похожее на слуховой аппарат. Этот человек был худощав и молод, где-то двадцати с небольшим лет. На нём была простая, старая, мешковатая, вся в заплатках одежда. Когда-то яркая и разноцветная, но со временем выцветшая. Видимо, она досталась ему от того, кому она больше не нужна. Его серо-зелёные глаза были наполнены щенячьей тоской. Бриться он не любил, поэтому на его щеках образовались неровные клочки светлых волос. Небольшая бородка, усы и бакенбарды также присутствовали на его сухощавом лице.

Он сидел в компании троих людей за небольшим пластмассовым столиком в форме кляксы, который, судя по виду, пережил пожар. Огнеупорная пластмасса способна выдерживать до 600 градусов по цельсию, правда копоть уже не ототрётся. Стул под этим странным парнем был причудливой формы: параболоид, основанием на полу, и вдавленной внутрь вершиной. Все столы в этом шумном, заполненном на половину, баре были примерно одинаковыми кляксами. А вот стулья имели уникальную форму – каким-то образом изменённые геометрические поверхности второго порядка. Само же здание было выполнено в форме песочных часов, из стекла, железа, дерева и пластмассы. Между центрами основания и крыши располагался шест, по которому с одного этажа на другой ходила лифт-платформа. Это было самое высокое здание в поселении одного из крупнейших племён Отступников. Первый его этаж – бар, второй – комнаты для отдыха забредших в эти края путников.

– Ты думаешь? – Удивлённо спросил собеседник напротив и заулыбался.

Он выглядел чуть старше причудливого паренька, полноват, волосы на голове сбриты, зато увесистые рыжие усы и борода, аккуратно выровненные, солидно смотрелись на выглядящим дружелюбно лице. Его светло-зелёные глаза источали доброту. Как и у неопрятного человека, у него был греческий нос с горбиной. Его одежда была яркой, стилой и новой, словно только с иголочки.