Федор Морозов - Сокровища

А вот другие его полотна. «Агрессия», «Реквием».

Предельная концентрация чувств, столкновение противоположных цветов: красного и коричневого. Столкновение, хаос людей, лошадей, львов. Какая-то фантасмагория. Ощутимая материализация ненависти, злобы, страха.

Мастера всех времен и народов общаются друг с другом в вечном и в реальном, земном, времени. Так же, как мы по телефону. Делятся опытом, шутят, рассказывают анекдоты. Когда Миша Шаевич писал «Агрессию», наверное, он был на связи с Пабло Пикассо и Сальвадором Дали. Он как бы дополнил их работы, особенно знаменитую «Гернику». У Пикассо все выполнено в черно-белой палитре, а у Миши Шаевича просто какой-то взрыв цвета, предельная экспрессия цветовых комбинаций. Его картина кричит, бунтует, протестует, сдирает кожу, обжигает совесть. Это агрессия против агрессии. Попытка разрушить разрушение.

Ему никогда не забыть госпитальный поезд, в котором он ехал совсем мальчишкой. Кругом взрывы снарядов, бомбежка, крики, стоны, нечеловеческое мучение. А врачи оперируют день и ночь. Это воспоминание не проходит. Это можно трансформировать в высокое, правдивое и спасительное искусство. И Миша Шаевич говорит нам об этом, так же как Федор Михайлович Достоевский, после каторги написавший «Записки из Мертвого дома». Для него это был катарсис.

У мастера есть замечательная картина «Homo sapiens». Она о нас. О нашем пути. О том, откуда мы и куда идем. И так ли мы разумны?! Что есть наш мир: театр, Голгофа или фавор? Не заигрались ли мы?! Не забыли ли мы, для чего пришли в этот необыкновенный мир?! Видим ли мы красоту, которая не просто спасет мир, но спасает каждый день и час?! Помним ли завет мудрых предков: не навреди?! Хватит ли у нас мужества признать наши слабости и глупости, чтобы стать мудрыми и сильными? О чем это полотно?! Да обо всем. Включим на всю мощность свой разум, чтобы быть, а не казаться.

Главное, чему я научился у Мастера: нужно выбрать в жизни то, что ты любишь, и быть преданным этому делу. Это непростой путь. Это трудно. Это неимоверно сложно. Почти невозможно. Почти. Нужно постоянно выбирать. Быть ответственным. Бороться. Сражаться. Верить в лучшее, кто бы что ни говорил. Не сдаваться. Никогда. И работать самоотверженно. Иногда бескорыстно. Но всегда страстно. Окружить себя роскошью. Настоящей. Неподдельной. Верными друзьями, мудрыми книгами, многоликой природой, сиятельной и спасительной любовью, восхитительной музыкой, невероятным, бездонным небом.

И формула счастья остается неизменной: сеять разумное, доброе, вечное…

И напоследок Мастер говорит: «В старости, как ни странно, наступает момент, момент истины, прозрения, когда ты соединяешься с Богом, потому что ты полностью свободен. А для меня прозрение еще не наступило, потому что я еще чертовски молод!»

Мэтр, маэстро, мастер – эти слова вызывают чувство уважения и преклонения. Ведь чтобы стать им, нужно прожить долгую, хорошую, творческую, необычную жизнь. Но чаще всего в жизни бывает так, что только уже у гробового входа тебя признают и начинают давать подслащенную пилюлю, которая, к сожалению, не обманет смерть. Заслуженный ты или нет, она все равно к тебе постучится. И скажет старческим голосом: «На выход!» И ты вспомнишь все свои знаки отличия: медали, премии, «золотишко», свою шикарную библиотеку. Но тут она усмехнется и добавит: «Без вещей!» Ишь какой прыткий. Забыл, что ли: «все свое ношу с собой». Достаточно здесь наигрался. Теперь тебя ожидает вечность. У тебя хороший послужной список.

И ты можешь насладиться избранным обществом. Сегодня, к примеру, на планете «X» дает концерт Ростропович. Завтра в туманности Андромеды устраивает свою новую выставку Ван Гог.

Люди часто мечтают о вечности, но часто не знают, чем себя занять в дождливый воскресный вечер. Я вижу, что ты напрягал не только мышцы тела, но и творил от всей души, высекая из нее творческий огонь.

Мои рассуждения о вечности показались мне слишком смелыми. И я позвонил Виталию Михайловичу, чтобы узнать его мнение. Он успокоил меня, и мы долго смеялись над комичностью ситуации. Судьба была к нему благосклонна. Он еще в 70-е годы прошлого века получал самые престижные награды на многих художественных конкурсах. А сейчас в свои 86 лет он готовит к печати свою самую большую книгу «Корабль дураков», названием которой послужила знаменитая книга Себастьяна Брандта. В ней будет 13 глав, таких как: «Нашествие», «Бедный Йорик», «Вслед за Вождем». Для этой книги он сделал 500 новых рисунков (!). Так что мастер опровергает все привычные, «шаблонные» схемы того, что может человек и создает новый, невиданный опыт. И в этом ему помогает гениальное чувство юмора и тонкая самоирония.

Если писатель редактирует жизнь, то художник создает третью реальность, новый космос, целый мир.

Но, к счастью, наш замечательный соотечественник жив и здоров, в чем я мог лично убедиться, вспоминая празднование его восьмидесятилетия. Играли скрипачи и звучала классическая музыка. А вокруг прохаживались дамы с идеальными прическами, с соблазнительными декольте, отороченными кружевами и мехом. А сколько блеска в глазах и в алмазных ожерельях. Брызги шампанского, светские разговоры. Все по высшему классу. Он известен и в Москве, и в Лондоне, и в Париже.

Но сейчас он здесь у нас. Сегодня мы чествуем юбиляра, который как настоящий художник творил и творит, несмотря ни на что, доверяя высшему началу, которое его вело и защищало: от депрессии, пьянства, разочарований…

Я подхожу к юбиляру. И слова застывают у меня на губах. Я вижу его смеющиеся глаза и мудрую улыбку, говорящую: «Все знаю, батенька. Я знаю, что вы хотите мне сказать, и ценю это. Но все это суета сует. Главное, что творчество сделало мою жизнь наполненной волшебной силой искусства. И хвала Всевышнему, что я сумел передать это святое чувство другим». И вдруг этот старец сжимает мою неслабую руку. Что это?! Да это же – медведь! Воистину наш престарелый по паспорту Учитель еще тот, жив, курилка! И по его глазам я вижу, что он рад, что я потрясен, сбит с толку, восхищен, озадачен…

«…Да были люди в наше время…» И я счастлив, потому что они есть!

И готовы удивлять себя и других. Браво, Виталий Михайлович, наш добрый наставник, спасибо за все. И мы, как всегда, в предвкушении от ваших новых побед и свершений. Ведь, судя по рукопожатию, вам всего лишь 25 лет. Хотя мы-то знаем, что художнику-творцу где-то от пяти лет до вечности…