Екатерина Полухина - Ещё не вечер. История о любви

Всё там есть и, украшения, и деньги, а вот что ей нужно в данную минуту нет и, всё тут. Ну, хоть разбейся. В скорости, сама Олеся находит перекись, и обрабатывает себе рану. И не настолько оказывается, эта рана опасна. Видно у страха, глаза велики, вот и показалось Наташе, что дочь её прямо смертельно ранена и, чуть не истекает кровью. Арсений качает головой и, смеётся над ней, с каким – то пренебрежением, как будто. А может ей так показалось. Ремонт доделали. Правда, пообедать не получилось, да разве же это проблема? Это мелочи жизни и только. Полюбовались на дело рук своих и далеко за полночь, удалились в свои пенаты.

Что и говорить, устали очень и поэтому решили, на следующий день ни чем не заниматься, а просто отдохнуть. Ремонт они закончили с опережением, в один день, так что имеют полное право. Можно, подольше поспать, да просто поваляться в постели. Почитать, или же заняться, кто, чем захочет. В общем, перекур с дремотой. Но, как бы, ни устала Наташа в последнее время, а режим есть режим. Организм привык уже, к одному и тому же распорядку, и спать ей вовсе, не хотелось дольше, чем обычно. Проснулась она, как всегда, как каждый день просыпалась. Приготовила поесть, устроила постируху. Что – то починила, где – то прибралась и, решила обрадовать подругу. Позвонила Алине, сказав, что всё закончено и, что она может поехать, оценить их произведение искусства. После этого она, как то замоталась прямо, да ведь и как же иначе? Не часто ведь бывает такое, чтобы она была целый день дома. Привыкли работать, часто без выходных, если кому то было нужно. Да, что там, кому то? Им это надо было, открыть своё дело, поэтому и трубили, не покладая рук.

Уже вечером почти, когда начало смеркаться, вдруг, кто – то позвонил в дверь. Кто бы это мог быть? – недоумевала Наташа. Без звонка, наверное, из ЖКХ? Только они привыкли всё делать, как им вздумается, – подумала хозяйка и, не спрашивая, открыла дверь. Первое, что увидела Наташа, это лицо стоящей у порога женщины. Оно было суровым, если не сказать, даже злым. То, что это Алина, она не поняла сразу и, только, какое то, не хорошее предчувствие, толкнуло рывком сердце. Но, на пороге их квартиры, стояла действительно Алина и, ни кто, иной. Да, это была её подруга, её палочка – выручалочка, её помощница и соратница. Но, это была, как бы и совсем другая женщина, чужая и далёкая. Буркнув, что – то на предмет приветствия, она, не раздеваясь, прошла в комнату. Наталья недоумённо последовала за ней. Что – то нехорошее, ой, как нехорошее, шевелилось у неё в груди и, даже засосало под ложечкой.

Алина же, присев без приглашения, перешла сразу к делу. Она обвиняла Наташу, ведь она старшая в бригаде, с неё и спрос, в краже дорогого, старинного перстня, стоимость которого исчислялась почти в миллион. А если быть точным, в восемьсот пятьдесят тысяч рублей. Это была, точная цена, семейного раритета. Которым гордились, который ценили. Который был дорог всей семье её. Мир будто разорвался вдруг и, разлетелся осколками, которые вонзались в сердце Наташи, острыми иглами, шипами. Кровь лилась широким потоком, но никто не старался её остановить. Она оглядывалась по сторонам, будто искала кого – то, или что – то.

Какая оценка? Какая кража? Она не понимала, что происходит. Какой перстень? Да, Алина видно сошла с ума, или же шутит. Зло, гадко, но шутит. Чтобы они украли? Но это же, нонсенс. Наташа как – то, вдруг обмякла, почернела лицом и молча, продолжала смотреть на подругу. Ей всё ещё казалось, что Алина всё же разыгрывает её. Вот она сейчас рассмеётся и весело скажет: А, испугались? Ну как я вас разыграла, а? То – то же? Честь для вас дороже всех бриллиантов, да? Ну, ладно, простите меня, пожалуйста, вижу, что перегнула я палку. Эх вы, правдолюбцы! Не страшна вам ни какая работа, страшнее всего, честь потерять. Довольно, давайте выпьем за мой долгожданный, и такой великолепный ремонт.

Но, Алина и не думала заканчивать с шутками, да это и не было шуткой. Она говорила серьёзно. Она обвиняла серьёзно. Обвиняла их, своих друзей, в самом страшном преступлении. В краже у друга, у клиента. Да, теперь им не видать ни работы, ни репутации честных людей, теперь им грош цена, в базарный день. Всё для них закончилось, всё встало с ног на голову. Наталья всё равно ничего не понимала. Она волновалась, она оправдывалась. Но, это же абсурд, – кричала уже она и звала к себе Олесю и Арсения, чтобы всё расставить по своим местам. Ну, скажите же вы, что это просто дикость, обвинять нас, в такой нелепой ситуации, – рыдая, просила Наташа своих родных. Но и дочь, и муж почему – то молчали и не поднимали глаз на неё. А, Олеся, так ещё и сказала, что сама видела, своими глазами, как мать шарилась по гарнитуру. Да – да, она так и сказала, шарилась. Боже, какое странное и пошлое слово, знает её девочка, – подумала Наташа.

Но, это же, ни в какие ворота? Что это с ними происходит? А может, это происходит не с ними? Может они все смотрят фильм? Может? Может? Но, нет. Это всё происходило у Наташи в квартире. Рядом с ней стояли её любимые люди и подтверждали своим молчанием, что это, именно она, украла этот перстень. Она, их любимая и мама! Они отводили взгляд, они не смотрели на неё, но они точно верили, что это она сделала. Она протянула руку к чужому и даже взяла, это чужое. Позор! Позор и дикость просто, если они могли поверить в это.

Если сказать, что гром грянул прямо зимой, среди ясного неба, значит не сказать ни чего. Разверзлась земля под ногами Натальи, она упала в бездну и, осталась там одна в темноте. В страшном, холодном мраке, из которого нет выхода. Сквозь мрак она слышала, что Алина подает на неё заявление, в прокуратуру. Но она ничего не понимала, не видела, не чувствовала. Мрак! Мрак! Один только мрак окружал её. Холодный, страшный, из которого нет пути назад. Мрак окружал её со всех сторон. Ей казалось, она умерла и попала в преисподнюю. Где же Господь? Где он? Или его помощники? Ведь они же знают всю правду. Они! Только они, могут разобраться во всём и помочь ей. Ведь это не справедливо! Это просто бесчеловечно, это гадко. Ах! Она, верно, попала в преисподнюю и это в порядке вещей. Только там может победить зло. Значит ей нужно приготовиться к встрече дьявола, ведь всем этим правит только он. Но, она же, не виновата! Не виновата! Не виновата!

Ну, а пока что, Алина уходила, сказав, что идёт в милицию. Пусть там разбираются, кто из вас прав, а кто виноват. Дружба, дружбой, а табачок у каждого свой, – процитировала она поговорку и, – хлопнув дверью, ушла. А на следующий день, Наталью действительно арестовали. Она уходила из своего дома, под гробовое молчание родных и самых близких ей людей. Да, кроме них, у неё ведь больше не было никого. Счастье закончилось, так и не показав себя, во всей красе. Днём и ночью, сидя в сизо, Наташа думала только об одном: Когда, когда она проглядела свою девочку? Как, из такого ангела, вдруг получился демон? Когда? Хотя, что теперь думать, главное – проглядела.