Валерий Фатеев - Выбор

– И как же они приняли тебя?

– Как бедного родственника. Это было очень обидно и унизительно, мама.

– Что же здесь обидного и унизительного?

– Обидно и унизительно то, что взгляды и убеждения, которыми руководствуетесь в жизни вы и воспитываете во мне, в этой жизни не нужны. Такое впечатление, что вы меня учили не тому и не так. Может быть, это устраивает вас, но совершенно неприемлемо для меня. Я не хочу и не буду так жить.

– А как ты собираешься жить?

– Достойно и счастливо.

– Как семья с мясокомбината и товаровед из Москвы?

– Нет, как-то более интеллектуально.

– Ну что ж, значит, мы чего-то в этой жизни тебе действительно, сын, не сумели объяснить. Но жизнь продолжается. Мы ещё все живы, а это значит, что многое ещё можно объяснить, понять и исправить. Видно было, что отцу тяжело вести этот разговор. – Время нас рассудит, – устало сказал он.

Родители вышли, оставив его одного. Царёв хорошо помнит, что тогда и отец, и мать были очень сильно расстроены и подавлены. После этого разговора все они по обоюдному молчаливому согласию больше не возвращались к этой теме. Андрей окончил школу и поступил в институт. Родители при встречах старались избегать обсуждения с ним подробностей его студенческой жизни, а сын не лез к ним со своими рассуждениями о реальных и мнимых жизненных ценностях. Хотя и родители, и сын понимали, что просто забыть всё происшедшее уже не удастся…

Вошла секретарша: – Андрей Владимирович, аппарат правительства.

Царёв вернулся за стол и поднял трубку.

– Здравствуйте, Сергей Иванович!

– Добрый день, Андрей, встреча состоялась?

– Да.

– Подробности?

– Курганов считает, что договора, подписанные мною, оформлены с нарушением действующего законодательства, не учитывают интересы федерального бюджета и не контролируются моим Управлением.

– Много таких договоров он накопал?

– Много. Вообще непонятно, как одному за такое короткое время можно столько нарыть в договорах да ещё проверить по адресам их фактическое выполнение?

– Ну, он вполне способен профессионально оценить ситуацию сам.

– И всё-таки, за такой короткий промежуток времени? Может быть, какой-нибудь "крот" в моём Управлении слил ему информацию?

– Не думаю. Ему нужна была достоверная информация. Поэтому он мог рассчитывать, как я уже сказал, на свой профессиональный опыт, ну и на помощь извне.

– А что, у него есть кто-то "извне"? Откуда он вообще к нам свалился?

– Спокойнее! По порядку. Он переведён в Комитет с должности заместителя министра экономики. Когда Гайдар был назначен первым вице-премьером и одновременно министром экономики, он пригласил Курганова в министерство своим замом. Не исключено, что тот получил от Гайдара приватное задание заняться кадровой чисткой Минэкономики. Слава богу, многого ему сделать не удалось! Гайдар ушёл в отставку со всех постов, и вопрос по Курганову должен был бы решиться элементарно. Однако за это время тот успел стать членом Совета федерации, и ситуация серьёзно осложнилась. Просто так сенатора, да ещё избранного прямым голосованием населения области, с места не сдвинешь. Поэтому было принято решение предложить ему перейти в Госкомимущество, считая, что проблем с ним здесь будет меньше, а освободиться от него будет и быстрее, и проще.

– Так что, ему Минэкономики помогало?

– Нет, конечно. Учитывая, с каким заданием он туда пришёл, врагов у него было там "выше крыши", а соратники так быстро не рождаются. Я думаю, что, как минимум, это – генерал Кречетов.

– А это что за птица?

– Начальник Главка МВД России. Охрана общественного порядка. Курганову удалось перевести Кречетова в Центральный аппарат МВД с должности начальника УВД области, где Курганов был губернатором. Тот начал работу в области с замены руководителей всех силовых структур. Причём это было сделано настолько быстро, что его областные политические оппоненты не успели даже оглянуться. Известно, что Курганову в этом оказали серьёзное содействие и Баранников, и Иваненко, и Ерин. Вот тогда-то он и взял полковника Кречетова из Ставрополья к себе начальником УВД. В период совместной работы Кречетов поддерживал все действия губернатора – от закрытия границы с Белоруссией до кадровой чистки областной Администрации. Там же, в области, по ходатайству губернатора Кречетову было присвоено генеральское звание. Вот его содействие может быть эффективным. Перед его людьми дверь не захлопнешь и информацию от них не спрячешь.

– Ясно. В итоге беседы мне было предложено сообщить подробно, как он выразился, "когда, кому и сколько" или – заявление "по собственному желанию".

– Оставаться в Комитете смысла не имеет. Сегодня эту "войну" мы проиграем. Пиши заявление. В связи с известными событиями в Чечне, у нас здесь в ближайшее время создаётся одна новая банковская структура. Пойдёшь туда. Освоишь её специфику, в дальнейшем пригодится. Возьми с собой двух-трёх надёжных ребят. Ну а проблему этого тандема мы решим. Всему своё время.

Царёв положил в "почту" заявление и задумчиво оглядел кабинет. Прошлое вновь напомнило о себе…

…По окончании института Царёв был направлен технологом на завод по производству полупроводников. Это было его личное решение. Как один из лучших выпускников курса, он получил право первоочередного выбора места распределения. Физика и технология полупроводников переживали в то время бурный подъём. Одновременно формировалась научная основа, накапливались и осмысливались экспериментальные данные, анализировались результаты испытаний, оптимизировались эксплуатационные характеристики полупроводниковых приборов и систем. Здесь было где проявить себя и быстро добиться практических результатов. Позади остались скромный быт родительского дома и постоянное студенческое безденежье. Андрей не хотел продолжения для себя такого существования. Он был твёрдо уверен, что достоин иной жизни и лучшей судьбы. Для достижения этих целей у него хватит энергии, воли и характера.

Коммерческий директор завода Семён Львович Покровский родился слишком поздно. Это он говорил себе каждый раз, сталкиваясь с хозяйственными ситуациями, которые в иные времена сделали бы его миллионером на законных основаниях. Но, к сожалению, он родился в стране развитого социализма и государственной собственности на всё и вся. В этих условиях, чтобы жить так, как хочется, приходилось клевать как та "курочка, по зёрнышку". Однако к своим 54 годам он всё-таки стал миллионером, но… подпольным, и это обстоятельство его явно не устраивало. Не тот масштаб, не те объёмы и, что самое главное, нет такой необходимой для этого стабильности и перспективы.