Григорий Аркатов - #НАХРЕНЁБЩЕСТВО

Я не стал отвечать. Я задал вопрос:

– Почему ты выбрала это место?

В глазах девушки появилась хитринка.

– Всегда хотела здесь побывать.

– Тогда почему не пришло раньше? Без меня.

– Было страшно.

– Страшно?

– Напротив всегда останавливались дорогие автомобили. А я такая маленькая…

– Бедная и несчастная…

– Как-то так.

Грациозный юноша принёс нам чай и вежливо удалился.

– Нужно подождать, – сказал я.

– Подождём, – сказала Яна.

Я немного подвинулся к ней и откинулся на спинку дивана. При этом глаза мои пытались понять что им важнее: глубина декольте или темнота зрачков.

– Так что мы тут делаем?

Мой вопрос вроде как был к месту.

– Отдыхаем. Разве нет?

Девушка игралась со мной. Я с ней. И как бы всех все устраивало.

– А карты?

– Что с ними?

– Что они значат?

Женская рука легонько пошевелилась. Она намекала, что уже пора.

«Ладно», – с определенной досадой подумал я.

И все же согласился с присуждённой ролью. Мое тело встало и с предельной аккуратностью принялось вершить розлив чайного напитка. Оно очень не хотело замызгать прекрасные бархатные скатерти. Они же были почти творением искусства.

– Пожалуйста, – сказал я, когда закончил.

– Спасибо, – поблагодарила Яна.

И я вернулся на место.

Тут между делом принесли картофель и хлеб.

– О…

От хлеба и от картошки исходил невероятно приятный аромат.

– Нельзя так делать, но…

Яна отломила кусочек хлеба, а потом с неистовством впилась в него зубами. Немного прожевав, девушка с придыхание сообщила:

– Боже… он такой вкусный.

Не дожидаясь реакции с моей стороны, она также стремительно набросилась на картофель. Ее милая нежная ручка окунала тонко нарезанные кусочки то в один, то в другой соус, далее отправляла их в милый розовый ротик. Потом было сладострастное причмокивание.

– Круто.

И как завершение первого сеанса – глоток чая.

Я смотрел на все это и удивлялся:

«Как можно иметь столько впечатлений и чувств от банальной ерунды?»

Для меня все это не лезло ни в какие ворота.

– Мясо!

Хозяин заведения вновь удостоил нас двоих своим вниманием. Он собственноручно принёс тарелки с шашлыком.

– Угощайтесь, пожалуйста.

– Спасибо.

Первая тарелка легла на стол передо мной. Вторая приземлилась рядом с Яной. Девушка радостно вдохнула аромат прожаренной на углях плоти. Казалось, она вот-вот захлебнётся слюной.

– Приятного аппетита.

– Спасибо.

Девушка ела. А я лишь проявлял церемониальные финты. Я словно заставлял себя играть роль в театре одного актера. Мне не нужны были скатерти, не нужен был сытный ужин, да и красивая девушка, сидящая под самым боком, в действительности была лишь ещё одним аксессуаром очень дорогих и затратных декораций. Я мог бы обойтись и без них. Возможно, я даже был бы счастливее. Но так уж сложилось…

– Кушай, – бросила Яна, пытаясь завлечь меня своей детской наивностью.

Полностью повинуясь, я ткнул вилкой в один из кусов мяса.

– Да-да… Сейчас, – пообещал я.

Девушка тем временем работала столовыми приборами с особым проворством.

– Возьми нож, дурень.

Она поддела меня, но по-доброму. Ей хотелось, чтобы и я участвовал в процессе.

– Не нравится? – спросила Яна.

– Нравится, – ответил я.

– Как-то вяло ты ешь.

– Не голоден.

– Неправда.

– С чего ты взяла?

Невероятно. Только что я был кислым и неживым, но стоило обвинить меня во лжи, так я тут же встал в позу.

Пауза.

Я ждал атаки. Но случилось нечто неожиданное. Девушка оставила вилку, оставила нож, подсела ко мне почти вплотную и, облизав языком губы, спросила:

– Поцелуешь меня?

Я не шелохнулся и не сказал ни слова.

Я смотрел на ее прекрасное лицо, на ее чувственные губы, утопал в ее зелёных глазах. Сознание говорило мне, что это хороший вариант. Но для чего? Что будет потом после этого поцелуя? Что ещё я должен буду сделать?

– Ну же… Это несложно.

Я чувствовал дыхание красивой девушки. Оно было таким близким и таким живым. Только вот я не был живым. И лишь сейчас добрался до этой правды.

– Прости, – сказал я.

А потом я встал и начал искать кассу.

«Нужно расплатиться. Это важно», – нервно отмахиваясь от нежелательных откровений о самом себе, я ровным широким шагом проследовал туда, где меня могли понять.

– Можно мне расплатиться? – спросил я у девушки в красном платье, которая рассылала официантов то в один, то в другой угол ресторана.

– Да, конечно.

Я облегченно вздохнул. Мой мир снова был до безобразия понятен: получил – отдал – пошёл дальше. Все лишнее в нем не имело смысла.

– Уже уходите?

Вездесущий Дмитрий и тут меня нашёл.

– Да…

– Простите нас. Дела!

Вынырнувшая из ниоткуда, Яна прижалась к моему плечу. Она и не радовалась, и не извинялась. Она просто была собой.

– Отдай все, – сказала она, не желая, чтобы я решал сколько купюр отдавать: три или четыре.

Девушка с легкостью волшебной феи вынула купюры из моих рук и перенесла их в новые руки.

– Сдачи не надо. До свиданья!

Не позволяя мне одуматься и вставить слово, девушка развернула меня к выходу.

– Заходите ещё. Будем очень рады.

– Обязательно, – пообещала Яна, выталкивая меня за дверь.

Так мы снова оказались на улице.

Там было темно, пусто и довольно прохладно.

– И что теперь? – спросил я.

Яна прижалась ко мне всем телом. Она смотрела в меня снизу вверх.

– Ты должен измениться.

Я нервно откашлялся.

Затем я попытался отстраниться. Девушка не позволила. И она все смотрела, смотрела, смотрела…

– Чего ты хочешь от меня?

Слезы почему-то брызнули из моих глаз и только тогда она меня отпустила.

Я сделал шаг назад, попытался найти просвет в ворохе мыслей. Не смог. И тогда в приступе паники воскликнул:

– Зачем все это?

– А ты не понимаешь?

Девушка опять пошла на сближение. Тыльная сторона ее ладони коснулась моей щеки.

– Ты ведь не такой…

– Какой такой?

Я не понимал. И слезы продолжали течь из моих глаз.

– Просто ты не знаешь, как это быть другим.

Затем девушка развернулась ко мне спиной.

– Пошли, – сказала она.

– Куда?

– Я живу тут за углом.

Мне была поставлена четкая осознаваемая цель. Мир нормализовался.

– Хорошо, – сказал я.

А ещё я взял Яну за руку.

«Зачем?»

Раньше я никогда так не делал. А тут захотелось.

– У тебя холодные руки, – сказала Яна.

– А у тебя тёплые.

Мы шли минут десять темными переулками. Все вокруг было мне незнакомо. Темные окна, горящие окна, припаркованные автомобили… Мир был банально привычен в этой послеполуночной идиллии.

– Это хорошо.

Внезапное заявление после долгого молчания заставило меня остановиться и посмотреть в лицо свой спутнице.