Елена Прокофьева - Кто я? Автобиография совершенно незнакомого человека

Наши места были специально выбраны рядом с танцполом и, выйдя на него первыми (за что нам подарили бутылку вина), мы уходили с него только тогда, когда нужно было уступить место для очередного номера новогодней программы.

Часа в три ночи милая ведущая, сообщив об окончании праздничной программы, пожелала всем счастливого нового года и объявила танцевальный нон-стоп.

Ритмы, следуя один за другим, не давали остановиться и тело, почувствовав свободу, утверждало в танце свою красоту и позволяло отключить сознание. Мне ужасно захотелось пить, и я присела за свой столик. Вдруг динамика вечера сменилась красивой медленной композицией и, повернув голову, я увидела мужчину. Высокий, стройный, с интересными чертами лица, на вид лет тридцать пять. Он стоял неподалёку, оперевшись о деревянные перила. Недолго думая (или вернее сказать, совсем не думая), я встала со своего места и пригласила его танцевать.

– Ты пахнешь Новым годом…

Слова доходили до меня постепенно. Я вдруг почувствовала, что растворяюсь в этих руках. В тот момент я готова была исчезнуть и не возвращаться, лишь бы эти руки всё также обнимали меня, а этот голос шептал мне какую-нибудь чепуху.

– Как тебя зовут?

– Лена.

– А я Дима.

Мелодия закончилась, я заставила себя убрать руки с его плеч. Он улыбался.

Немного погодя, поняв, что танцевать уже не могу, я присела на диванчик. Он опустился рядом и обнял меня за плечи. Я переживала, пожалуй, лучшие минуты в своей жизни.

– Когда мы открывали этот ресторан, здешние повара даже утку по-пекински нормально приготовить не могли. Вот мы с ними намучились. Зато теперь здесь настоящая китайская кухня и отличный шеф-повар…

Я слушала его и понимала, что вот тут, рядом со мной сидит человек, который смог в один миг сделать так, что я, позабыв всё, что было до него, и не думая о том, что будет, после того, как он уйдёт, чувствовала себя абсолютно счастливой, любимой и любящей одновременно. От него исходила Сила. Та Сила, которая отличает истинного Человека от подобных ему. Я ощущала это, я знала это.

Проведя ещё какое-то время в ресторане, но уже практически не вставая с дивана, я заметила, что стрелки часов показывают шесть утра – нужно было собираться домой.

– Скажи мне свой номер телефона… – он снова оказался рядом – …у меня есть дача недалеко от города. Летом я там живу, а зимой иногда выезжаю отдохнуть. Там здорово. Если хочешь, могу как-нибудь взять тебя.

Я назвала номер, и он отошёл к стойке, продолжая дружескую беседу с администратором ресторана.

Выйдя на улицу, мы сразу же сели в такси и разъехались по домам.

На следующий день, сквозь сон, я услышала, что прилетело сообщение. Поднявшись и взяв в руки телефон, я прочитала: «Привет, Лена! Это мой номер телефона. Если будет желание встретиться, пиши. Дмитрий».

Оставшиеся пять школьных лет прошли незаметно. Незаметно для самой себя я просыпалась, что-то ела, что-то собирала в сумку, кому-то звонила, выходила из дома, шла одной и той же дорогой в школу, не придавая особого значения и, наверное, даже не замечая, светит ли солнце, замерзают ли руки, хорошо ли я выгляжу, идёт ли кто-то со мной рядом. Приходя в школу, я садилась на своё место, слыша одни и те же вопросы и выдавая одни и те же ответы, особо не задумываясь над их смыслом.

Сам учебный процесс, казалось бы, проходил мимо меня. Имея от природы отличную память, повышенную любознательность и увлечённость, на уроках я редко выныривала из того состояния, в котором пребывала постоянно, мною владело равнодушие к происходящему.

Я видела, что учительница математики заинтересована в успехах лишь избранных ею же учеников и, не скрывая этого, она пренебрегала всеми остальными, даже не пытаясь разобраться в том, что мешает двоечнику без труда освоить такой по-настоящему интересный предмет, как математика.

На уроках истории мы больше слышали о тяготах жизни самой учительницы и гораздо меньше о том, что происходило в мире в разные времена.

Физика, химия, биология – я не видела смысла в их изучении, мне было не интересно вникать в то, что выдавалось нам стандартными фразами, скучными понятиями и то и дело прерывалось либо шушуканьем за какой-нибудь партой, либо очередным замечанием преподавателя о некорректном поведении одного из учеников (почему-то вдруг представилось, как меня сегодняшнюю посадили за школьную парту и начали талдычить какую-то заумную чушь… как бы я себя повела? Думаю, что я бы тут же поднялась и направилась бы вон из класса и мне было бы всё равно, чем это закончится – отчислением, лишением аттестата, конфликтом со всеми учителями и, автоматически, с родителями. Я бы чётко понимала, что мне это не нужно! И не надо говорить, что у меня растёт ребёнок, которого рано или поздно я вынуждена буду отдать в школу! Нет, милые мои, она туда не пойдёт, если не захочет, и я предоставлю ей такую возможность. Я помогу ей найти путь к тем знаниям, которые будут ей интересны и которые помогут ей реализовать то, что с лихвой уже в ней заложено. Вот так то!)

Пожалуй, из всего этого бессмысленного калейдоскопа, называемого обязательная школьная программа, я выделяла для себя лишь уроки литературы (не считая, конечно, математики, которую я всё-таки любила и понимала, несмотря ни на что). Книги вообще стали для меня неким спасением от той реальности, в которой я вынуждена была находиться (кстати, мой папа тоже постоянно что-то читает, не знаю, какая часть из того, что он прочёл за свою жизнь, нашла отклик в его необразованной, как следует, личности, но его страсть к чтению является несомненной, и любовь к книгам вызывает в моей душе уважение. И неужели его восемь классов образования, на которых он остановился в своей жизни, имеют меньшее значение, чем высшее образование моей мамы, после которого у неё остался красный диплом?).

Ах, да… литература… как-то нам задали написать эссе. И я написала о том, что проснувшись как-то утром, я обнаружила, что проспала урок литературы (здесь надо заметить, что наша учительница по русскому языку имела привычку контролировать посещаемость и частенько проверяла, пришёл ли ученик после пропущенного с утра урока литературы или его не было весь день. И если он всё-таки в этот день появлялся в школе, то на него накладывалась некая печать крайне недобросовестного и безответственного человека). Перебирая в голове возможные варианты своих дальнейших действий, я незаметно подошла к окну, а за окном выпал снег – первый, пушистый, белый снег покрывал дома и дороги и это явление так раздвинуло границы моего восприятия (писала я тогда, конечно, другими словами, сейчас лишь вкратце я пытаюсь передать смысл написанного), что мне стало абсолютно всё равно, что я проспала, что сейчас пойду в школу и нарвусь на очередную неприятность и что эти мелочи обязательно растворяться, если я не буду обращать на них внимания. Тогда я получила 5/5, то есть 5 за идею и 5 за исполнение. Такая отметка была лишь однажды.