Кайри Стоун - Заложница обстоятельств

– Ладно, – с улыбкой заправского садиста на устах разворачиваюсь к нему спиной, и иду к шлангу, прикрученному к крану. Кручу вентиль и жду, когда вода подступит. Поначалу кран кашлял натужно, показывая, как он рад, что его иссохшее горло решили освежить. Затем начал булькать и изрыгать первые струи ржавой воды. Ну а когда я ощутила достаточно сильный напор, то прикрыла пальцем круглое отверстие шланга на половину, создавая тем самым ещё большее давление воды, которая тут же полетел в сторону Жорика. Тот от неожиданности выставил правую руку вперёд, прикрывая лицо от больно бьющей струи, а когда попытался слезть со своего насеста соскользнул и громко упал боком на кафель. Его тело распласталось звёздочкой, когда он перекатился в сторону. На лице Жорика была лукавая улыбка и ни грамма обиды. Он быстро вскочил на ноги и помчался скользя на мокрой плитке ко второму крану. Тот скрывался за висящим на нем тазиком. Откинул его в сторону и крутанул вентиль. Пока кран откашливался, я с криком «ах ты ж засранец!», продолжила атаковать его из своего грозного орудия. А когда из его шланга потекла вода он начал обливать ею меня.

Мы дурачились почти час, мокрые до трусов но довольные как слоны. Мой дражайший коврик плавал в грязной луже и уже мало чем напоминал себя прежнего.

– Ольга Александровна нас прибьет, если увидит, что мы натворили. – с трудом выговаривая слова, говорю Жорику очевидную вещь.

– Хуже, – так же тяжело дыша, отвечает он – она нас тут запрет до тех пор, пока весь этаж в порядок не приведем.

– Ага! – хохоча поддерживаю начатую фантазию нашей экзекуции – А через год первогодки, которые случайно сюда забредут, найдут наши иссохшие трупы, лежащие под дверью…

– Экие жуткие фантазии тебя посещают. – смеясь говорит Жорик, встаёт и подаёт мне руку – Шутки-шутками, но эту лужу нужно убрать. А тут, по-видимому, сток забился. – он поднял меня и направился к выходу – Так что коврик все ещё на тебе, а я пойду за инструментами.

– А как же ты пойдешь в таком виде? – махая рукой, кричу ему вслед.

– Скажу, что кран прорвало, мы ели справились. – он подмигнул мне – Думаю, Александровна не будет сильно возражать, бесплатной помощи в моем лице, чтобы ликвидировать катастрофу.

– Какой ты…

– Замечательный? – закончил он за меня фразу.

– Изворотливый! – смеясь, отвечаю я.

Возня в прачечной затянулась допоздна. И вся эта сырость не пошла мне на пользу. Коврик теперь сох на бечёвке, растянутой через всю прачечную, как полотно великого художника в центре комнаты, так чтобы его обдувало сквозняком. Сток Жорик почистил и лужа рассосались сама собой. Мне лишь осталось немного все это протереть старой ветошью, чтобы смыть потоки грязи. Конечно же Ольга Александровна потребовала пригласить ее, и оценить фронт проделанных работ. Мой товарищ по проказам даже кран один поменял, чтобы показать причину потопа, а точнее устранению причину. Нас похвалили и отпустили на свободу, чему я была несказанно рада. День пролетел без мыслей о вчерашних событиях, что меня немного расслабило.

Зайдя в комнату я почувствовала лёгкий озноб и поспешила в ванную, чтобы принять теплый душ. Хотелось согреться и смыть с себя неприятную липкость после стирального порошка. Так уж вышло, что я переборщила с ним, когда вычищала коврик, и пена меня облепила с ног до головы. Жорик не упустил возможности это сфотографировать, после чего мы ещё минут десять боролись и бегали, а точнее скользили по прачечной, когда я пыталась заставить его эти фотки удалить.

– Ты чего это, как кошка, упавшая в канализацию? С тебя же капает! – кричала Лаура, глядя на меня.

– Да так, коврик стирала…

– Где? – не унималась она – В море?

– Эх! – тяжело вздыхаю – А об этом я и не подумала… Хотя в сентябре оно уже не очень теплое.

Лаура смотрела на меня широко открытыми глазами и, по-видимому, не могла понять шучу я или говорю серьезно. А потому прежде чем скрыться за дверью в нашей маленькой ванной, я ей подмигнула.

Отогреться как следует, принимая душ, не вышло. Вода текла тонкой струйкой и была еле теплой. Трубы в общежитии не меняли со дня постройки, и давления верхним этажам не хватало. Так к примеру на первом студенты могли и ванну принять, если бы она влезла в маленькую комнатушку, и температура была приемлемой. А чем выше подниматься, тем слабее напор, и ниже градус. Нам с Лаурой повезло жить на седьмом, и что такое горячая вода, вспоминаем, когда ездим домой. А всем кто живет на девятом (как Жорик), горячая вода только сниться. Они ходят купаться либо к знакомым, которые живут ниже, либо записываются на бассейн (вместо физкультуры) и два раза в неделю имеют возможность принимать горячий душ столько сколько влезет. Хоть пока кожа не слезет.

Моя соседка еще что-то пыталась мне рассказывать, но я ее уже не слышала. Стоило голове коснуться подушки, как меня сморил сон. Вот не поверите – но это был первый раз, когда я не приготовилась к завтрашнему дню с вечера. Я предпочитаю утром поспать лишние десять минут, и потому, чтобы их не тратить на сборы, делаю это вечером, как раз перед сном. Сегодня же сил на это не хватило. Холодная вода в прачечной и сквозняки сделали свое дело. Но думаю, если посплю, как следует, то все будет хорошо. Наивная!

Утром будильника я не слышала. Разбудила меня Лаура. Когда я открыла глаза и увидела ее встревоженное лицо, то даже не сразу сообразила с чего бы это.

– Сонь, ты как? – спросила она меня, и положила руку на лоб – Горишь вся! Не удивительно тогда, почему я тебя минут десять разбудить не могла. Ты вообще тяжело дышала, и ни на что не реагировала.

– Да? – я приподнялась на локтях и поняла, что чувствую себя до невозможности паршиво: меня лихорадило, жутко болела голова, а в горле, казалось, прошлись наждачной бумагой, от чего там все пекло и очень хотелось пить.

– Давай я тебе таблеточку дам, и ты опять ляжешь спать…

– Спасибо, но я не могу пропускать занятия. Поэтому таблетку давай, и я начну собираться.

Лаура глянула на меня, как на ненормальную, но отговаривать не стала. Выделила какую-то таблетку из своих запасов и стакан воды. Я ее поблагодарила и выпила лекарство.

Собиралась быстро. Надела джинсы, батник с высоким воротником, кроссовки, и завязала конский хвост. Сегодня совсем не хотелось долго возиться с волосами, да и с макияжем тоже. Взяла свою сумку с тетрадками, даже не проверив все ли там на месте, и пошла. Лаура молча провожала меня у двери осуждающе кивая головой. Ей проще – сегодня первую пару отменили, так как преподаватель не вернулся с конференции, и можно еще час потратить на свое усмотрение.

К универу я по привычке пошла пешком. Идти минут двадцать через дворики, или на транспорте четыре остановки. Но я же экономлю, поэтому свежий воздух и природа… Вот только с температурой в тридцать восемь и девять такие прогулки уже не кажутся романтичными, или веселыми. Встретила нескольких знакомых, каждый из которых заметил мой неважнецкий вид. Я им по улыбалась и сказала, что все хорошо. Хотя на самом деле мне было очень паскудно. В воскресенье после бутылки вина так плохо не было, как сейчас. Но чужое сочувствие меня всегда смущало, а поэтому улыбаемся и машем.