Юрий Мартыненко - Стоянка поезда – двадцать минут. Роман

Василий размышлял: «Хорошо, что Лида работает не в бюджетной сфере, а в производственной, где не должно быть задержек по зарплате».

Но время показало, что всё может быть в этой стране дерьмократии, как нередко называли её в некоторых смелых печатных изданиях горячие журналисты, которые сами вскоре оказывались не у дел, становясь неугодными для прикормленных коррупцией чиновников.

Одно хоть радовало отца, что Юлька держится на плаву. Может быть, верно сориентировалась в своё время, когда убежала из ткачих, ещё до развала комбината. Затем в её жизни появился Славик. Парень видный, правда, старше Юльки. Офицер. Служил в Германии, затем здесь, в Забайкалье. Хотя специальность военная не ахти какая – тыловик. И фамилия – специально искать, не сыщешь – Шмель. Ладно, любовь зла, хотя младшей дочери Василий зла никак не желал, просто присказка такая на ум пришла, когда речь замужества коснулась. Военная гордость сменилась меркантильными интересами. Нередко люди, носившие вчера погоны, становились обыкновенными барахольщиками, особенно те, кто служил за границей…

Когда со Славиком познакомились ближе, Василию понравился будущий зять. Много любопытного рассказывал о Германии. Василию, конечно же, интересно. Как там живут побеждённые? До Германии Василий ведь не дошёл. Закончился в Сталинграде боевой путь старшего сержанта Федотова.

Славик рассказывал, что немцы не пьют стаканами спиртное. Первые блюда – супы – там не распространены. Хлеб не кусают, а отщипывают рукой. Считая на пальцах, их не сгибают, а разгибают, предварительно сжав в кулак, по мере счёта.

Славик родом с запада. Там и срочную служил. В танковых войсках. Перед дембелем взял и поступил в высшее военное училище тыла. Окончил с отличием. Имея красный диплом, попросился служить в Группу советских войск в Германии. Так он рассказывал будущему тестю Василию за праздничным ужином, которым родители Юльки встретили будущего зятя. Впрочем, молодые уже полгода жили вместе. Дело оставалось за штампиком, как они сами сказали. Но то, что союз бракосочетания должен быть оформлен по всем правилам, они считали правильным, не признавая так называемого входящего в моду гражданского брака. Вот за это Василий даже зауважал Славика. Особого уважения, конечно, в глазах особенно бабы Анны, имели и капитанские погоны зятя. Офицер! Как это звучало гордо, когда она рассказывала о Юльке и её делах своим деревенским подругам. Соседка Дуся тогда восхищённо мечтала: «Вот Андрейка вырастет, тоже пойдёт в офицеры!»

– Теперь-то что? Где проживают? – допытывалась любопытная Дуся.

– Пока в его офицерском общежитии в гарнизоне. А потом квартиру-малосемейку обещали.

– А в каких чинах зять-то?

– В больших. Капитан.

– Это я знаю. Я спрашиваю, много людей-то у него в подчинении? Многими солдатами командует?

– Многими. Целый полк танкистов у него.

– Ой, батюшки! Только, кажись, полком полковники командуют…

– Ну, не совсем полк, но полк.

– Как это?

– Вячеслав заместитель полковника. Вот.

– А… Теперь понятно.

– А какая фамилия будет у Юльки-то?

– Шмель.

– Какая-какая?

– Шмель. Такая фамилия.

– Чего? А! – Дуся хотела хохотнуть, но вовремя одёрнула себя и потёрла, будто вспотела, лицо фартуком.

– Редкая фамилия.

– Западная. Родом из Саратовской области.

– Далеко от Забайкалья, – вздохнула, посетовав подруге, Дуся.

– Далековато, – согласилась Анна.

– И родители есть? То есть живы?

– А как же, конечно, живы.

– Юльку ещё не возил знакомить?

– Нет.

– Свадьба-то была?

– А как же? Всё честь по чести, – слукавила Анна, не объясняясь про то, что штампика в паспорте пока не поставлено.

– Что-то вы не ездили с дедом? Я бы корову-то вашу подоила и за хозяйством по-соседски приглядела.

– Нет, свадьба в гарнизоне была. Офицерская, молодёжная. Куды мы с Василием поедем?

– А гарнизон-то в Чите?

– Нет. В степях. Далеко. Сначала на поезде, потом на машине надо ехать. Я и говорю тебе, вон куда добираться?

– Понятно, – мотнула головой Дуся, видимо, исчерпав весь запас вопросов и получив достаточно полную для первого раза информацию. – Может, чаевать будешь?

– Нет, пойду я, – заторопилась Анна, про себя обрадовавшись тому, что расспросы соседки наконец закончились…

Но вслед Анна ещё услышала: – Глядишь, и скоро нянчить кого-нибудь будете?

– Дело молодое, не без этого, – согласно отозвалась она, открывая дверь из кухни на веранду.

– Счастливая Юлька, ничего не скажешь, – делилась вечером за ужином своему деду тётя Дуся. – Особенно и не взяла ничем, не больно какая и образованная, а вот не обробела, такого жениха прихватила.

– Ну, – отозвался дед, цепляя вилкой из тарелки варёную картофелину.

– Везёт же девке. Не успела толком в городе прижиться, и глянь, такого принца привезла. Давеча видела в окно. Бравый парень. Погоны, фуражка с кокардой. При большой должности. Анна говорит, замещает полковника.

– Ну, – снова повторил дед, цепляя вилкой ломтик солёного огурца и откусывая хлеб. – Ты бы ещё сказанула – генерала.

– Ну да ну, какой ты?!

– Тебе-то чего? Самой, что ли пора подоспела жениха выбирать? Так опоздала маленько. Лет на пятьдесят…

– Да ну тебя! Андрейка школу кончит, пускай тоже на офицера учится. Там и форма, и паёк, и невест на выбор.

– Ага, все тридцать три удовольствия, – съязвил дед.

– А что?

– Пускай сначала школу закончит. В армии отслужит. Потом выбирает, кем ему быть.

– В армии отслужит, ба-ба-ба, ба-ба-ба, – передразнила тётя Дуся мужа. – Потом в деревне навоз ворочать, как мы с тобой, да?

– Кому-то надо и в деревне.

– Ага. Мы наишачились. Дочь тоже коровам хвосты крутит, зять больше под машиной лежит, ремонтирует старую рухлядь, потом и Андрейке то ж? Ага. Рассудил, старый!

– И чего раскипятилась? С чего Федотовых зять на ум упал?

– Говорить-то хоть что можно. Сам видишь, что молодёжь старается уехать из деревни.

– Я о том, что если внук захочет, пускай тоже едет в город поступает учиться. Сама знаешь, как он хорошо в механизмах соображает. Мотоцикл мой уж сколь разов разбирал-перебирал? Пускай на инженера учится. А тебе офицеры, говорю же, на ум упали.

– И что плохого?

– А то, что глупая ты курица, мать. Про Афганистан-то хоть слышала?

– И чего? По телевизору говорят.

– Говорят. Который год говорят.

– И что? Оказывают интернациональную помощь народу. Продукты туда возят. Там дома строят.

– Воюют там, мать.

– Батюшки! А про это в телевизоре ничего нет… А ты откуда знаешь?

– Оттуда!.. Налей лучше чаю, – протянул он бабке свою любимую фаянсовую кружку с ярким рисунком и золотым ободком. – Поменьше бы свои сериалы смотрела.