Татьяна Володина - Так могло быть

Удивительно, как в характере одного человека могут сочетаться настолько разные чувства: неуверенность, страх, что тебя кто-то подставит, пародия на властность и растерянность, желание быть в лидерах и неспособность себя подать, чтобы с тобой считались равные по должности. Железная самодисциплина, ум и трудоспособность, соседствуют со страхом что-то не успеть, кому-то не угодить. Бояться, чтобы не опередили, «вылизывать» документ до такой степени, чтобы опаздывать с ним к сроку, сводя все усилия коллектива к нулю. В Алексеевой удивительным образом уживались потребность общения на иррациональном уровне, оказания посильной помощи страдающему человеку, сочувствия ему. При этом она отгораживалась от людей высокой стеной, делая вид, что ее совершенно не интересуют пустые разговоры о моде, кулинарии. Как можно болтать о пустяках? Она выше всех этих земных мелочей! А сама тут же задавала вопрос: «Какие цветы сажаете на даче?» Но об этом она готова поговорить, когда у нее есть настроение. А вы должны помалкивать, пока вас не спросят. И это все, как ни странно, уживается в одном человеке. Соня понимала, что люди разные и их нужно понимать и прощать, но… Ей трудно было прощать тех, кто позволял себе унижать других, особенно своих подчиненных, даже если сам бывает униженным другими.

Поговорив с начальником, Соня завелась сама. «Ну, нет, пора покинуть эти стены. Сколько можно терпеть оскорбления!». Почему-то эта мысль успокоила Соню, и она снова окунулась в работу.

Уже поздно вечером, когда она собралась уходить, позвонил Павел.

– Ты еще здесь торчишь?

– Торчу, – уставшим голосом ответила она.

– Сонь, тебе завтра утром от меня принесут материал. У меня к тебе просьба: посмотри его быстро и, как будешь готова, зайди ко мне, мы его обсудим. Хорошо?

– Не очень.

– Что так? – засмеялся Павел.

– Какого черта ты полез к Алексеевой с благодарностью? – зло процедила Соня.

В эту минуту она действительно была зла на Павла. Не позвони он Алексеевой, возможно, конфликта не случилось бы. Но тут же Соня подумала, что у директора департамента мог найтись другой повод.

Павел снова засмеялся:

– Тебе опять досталось от нее? Я уже потом понял, что подставил тебя. Я подумаю, как мне вас развести. Ну, прости меня, Соня, я больше не буду, – как мальчишка, заныл Павел, а затем с обычной своей интонацией попросил: – А материал посмотри, пожалуйста. Я уверен, что он тебя тоже заинтересует.

– Ладно! Не думай об этом. Разводить нас не нужно. Во всяком случае, пока. Наталье привет, – и она положила трубку.

Уже на выходе из банка Соня услышала веселый голос Алексеевой:

– Софья Владимировна, завтра утром зайдите, пожалуйста, ко мне. Есть задание. Вы ведь знаете, я без вас ну никак не могу.

– Хорошо, Ирина Павловна, – повернувшись к ней, весело ответила Соня.

– До свидания, Софья Владимировна.

– До свидания, Ирина Павловна.

Каждое рабочее утро начинается с упреков и унижения. На Соню это действует как холодный душ. Это обязательно, чтобы не забывалась, кто здесь начальник. По-видимому, это зарядка батареек на день. После полудня следуют недовольство и капризы, а к вечеру усталость берет свое, и поэтому начинается расслабление и объяснение в любви. И на следующий день опять в том же порядке: «Ночь, улица, фонарь, аптека…». Для машины это было бы, наверное, хорошо. Настрой соответственно программу и действуй. Но человек не машина. У Сони тоже свои биоритмы, которые требуют обуздания, да и характер, как говорит ее брат, не подарок. Вместе с тем у Сони есть ценное качество – здравый смысл, что позволяет вовремя оценить обстановку и не поддаться минутному помешательству. Так считает ее бабушка. Правда, если происходит сбой – хоть караул кричи. Это уже частное мнение ее брата.

Соня открыла дверь и вышла на крыльцо банка. Побывав во многих чудесных уголках мира, каждый раз, возвращаясь в Москву, она сознавала, что для нее роднее и красивее города нет на всем белом свете. Вот и сейчас она невольно заулыбалась. «Надо чаще бывать на улице», – подумала она. Весна только-только началась, еще холодно, но сегодня был на удивление чудесный вечер, пахло весной и надеждой. Внутри что-то сжалось, и Соня медленным шагом направилась к машине. Ей нужно понять, как следует относиться к нынешнему положению, но только не сейчас. Она очень устала. Открыв дверцу машины и сев на водительское сиденье, Соня закрыла глаза.

Итак, ее зовут Соня, или Софья, или София, а можно и Софи, кому как нравится. Своим именем она обязана бабушке, папиной маме. Зинаида Сергеевна, бабушка Сони, – большая оригиналка, у нее по любому поводу есть особое мнение. Пока родители Сони размышляли, каким именем одарить девочку, бабушка, подойдя к кроватке, твердо сказала: «Нечего гадать, она вылитая Сонечка, Соня, а когда вырастет – у нее будет царственное имя – Софья». Так она и стала Сонечкой, Софьей, Софи. К бабушке у Сони претензий нет, по большому счету, ей все равно, какое у нее имя. Вообще семья Сони «с чудинкой», как она говорит. Всех мальчиков называют Владимирами, так что, когда родился ее старший брат, проблем с именем не возникло. По отцовской линии – сплошь творческие личности, и все отменно рисуют. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ее отец и брат – архитекторы. Брат – идеальный наследник своего отца и мамочкин любимчик. Он надежда и продолжатель их рода, и вообще чудо из чудес, Соня его очень любит. Мама и Соня – это две противоположности. Порой Соне казалось, что ее родила бабушка. С бабушкой у нее взаимная любовь. Бабушка называет Сониного брата Володю, своего внука, «наш оболтус», а Соню – «моя умница». По этому поводу Соня и Володя часто шутят. «Если хочешь что-нибудь сделать, – с детства внушала ей бабушка, – делай сейчас. Если хочешь сказать, говори сейчас. И, что еще важнее, ты должна все делать сама». Это стало руководством к действию и Сониным стимулом.

Когда Соня решила поступать на экономический факультет университета, мама всплеснула руками, хотя сама была врачом-кардиологом, а не художником или музыкантом. Бабушка, в прошлом известный журналист и отменная пианистка, поцеловала ее в темя и с улыбкой произнесла: «Умница». Папа покачал головой, так что было непонятно, хорошо это, по его мнению, или плохо, и изрек:

– Все это причинно-наследственные связи. Их, конечно, можно изучить и докопаться, почему именно экономический факультет, а не исторический или биологический, например, но давайте не будем этого делать.

Папа в доме – особенная личность. В маминой жизни все подчинено его желаниям, расписанию и поступкам. Все домашние должны вращаться вокруг папы – солнца и божества. А божество это хорошо просекло и сполна пользуется своими привилегиями. Все беды, если они не задевали папиной орбиты, должны были решаться домашними, а если потребуется его помощь, то он, конечно, окажет ее – кто бы сомневался. Соня и Володя не сомневались и поэтому росли «борцами».