Алекс Экслер - Кеша

Сергей Петрович был невысоким лысоватым мужчиной мало чем примечательной внешности. Добродушный, неконфликтный, совершенно неамбициозный – он почти всю жизнь проработал в проектном институте: тот имел большую значимость при Советском Союзе, во времена перестройки, как и почти все аналогичные институты, начал разваливаться, но их отдел все-таки выжил – благодаря новому молодому и энергичному начальнику, умевшему находить неплохие заказы.

В советские времена Сергей Петрович по работе продвигался очень медленно: он и сам не стремился к руководящим должностям, да и начальство ценило в Сергее Петровиче прежде всего безотказность и усидчивость, так что должность начальника отдела ему не светила.

Наступление пенсионного возраста Сергей Петрович встретил с замиранием сердца и на шуточные поздравления коллег реагировал несколько нервно: он очень боялся, что его отправят на пенсию, потому что совершенно не представлял, чем ему на этой пенсии заняться.

Он привык к своей работе, ему нравилось сидеть за чертежами, он любил их небольшой коллектив, где почти все были солидных возрастов и за долгие годы совместной работы так притерлись друг к другу, что у них давно уже не было никаких конфликтов и интриг, и эту комфортную обстановку Сергей Петрович очень любил.

Он проработал в этом отделе еще несколько лет, однако с наступлением очередного кризиса заказов резко поубавилось, энергичный начальник в поисках новых вариантов увлекся каким-то сторонним бизнесом, ну и в результате Сергей Петрович, проскучав несколько месяцев за пустым столом и подсчитав, что получаемая нынешняя зарплата «только на поддержание штанов», как говорил начальник, мало чем отличается от ожидаемой пенсии, на эту пенсию все-таки вышел, решив, что лучше там придумает для себя какое-нибудь занятие, чем будет просто так высиживать на работе.

В силу несколько депрессивной обстановки в отделе каких-то пышных проводов на пенсию Сергею Петровичу не делали, однако устроили трогательную вечеринку: дамы принесли собственноручно сделанные выпечку и салаты, мужчины обеспечили всякий немудреный алкоголь, в результате хорошо посидели и душевно пообщались, причем Сергей Петрович таки не выдержал и пустил слезу, когда осознал, что больше ему в этом помещении не работать и с этими людьми, скорее всего, не общаться.

Что делать на пенсии, Сергей Петрович решительно не знал. Как и полагается любому начинающему пенсионеру, он строил всякие радужные планы о том, что начнет писать картины, учить английский язык или заниматься авиамоделированием, но подкоркой мозга хорошо понимал, что у девяноста девяти целых и девяти десятых процента пенсионеров эти планы никогда не осуществляются.

Впрочем, сильно заскучать или распуститься Сергею Петровичу не дала его супруга, Софья Павловна, которая давно вышла на пенсию, перед этим проработав всю жизнь учительницей русского языка в средней школе.

Софья Павловна была старше Сергея Петровича на несколько лет, характер имела суровый и волевой, так что в семье совершенно однозначно играла первую скрипку. Более того, у Сергея Петровича тут даже совещательного голоса не было, потому что всегда и во всем именно Софья Павловна определяла, что и как будет происходить: какие обои поклеить, куда поехать в отпуск, на что потратить деньги, сколько отложить, когда пришла пора заменить Сергею Петровичу ботинки – и так далее.

В их небольшой, но трехкомнатной кооперативной квартирке в панельной девятиэтажке царила идеальная чистота. Софья Павловна была маниакальной чистюлей, и Сергею Петровичу, который всегда был немного рассеян и неряшлив, стоило больших трудов все делать так, чтобы не вызвать выговора или окрика со стороны супруги, которую он уважал и побаивался.

По этой причине он много лет назад бросил курить: супругу сначала раздражало то, что на кухне, где Сергею Петровичу поначалу разрешалось курить, вокруг пепельницы все время появлялся пепел, а потом, когда его изгнали на лестницу, Софью Павловну все время раздражала банка с окурками, которую она требовала вытряхивать после каждого похода на лестницу, а Сергей Петрович это забывал делать.

Так что во имя мира и согласия в семье Сергею Петровичу пришлось завязать с курением. С алкоголем он вообще был на «вы»: Софья Павловна алкоголь резко не одобряла, так что Сергею Петровичу максимум что позволялось – это пара рюмок коньяка по большим праздникам, так что ему обычно бутылки хватало на год, не меньше.

Во имя требований безукоризненной чистоты ему даже пришлось пойти и на некоторое унижение своего мужского достоинства: перфекционизм супруги в плане чистоты с каждым годом прогрессировал и как-то в очередной момент она категорически потребовала от Сергея Петровича справлять малую нужду сидя на унитазе – мол, стоя все равно разбрызгивается, а она не может после каждого похода мужа в туалет нестись туда с тряпкой и ведром с мыльной водой.

Вот тут Сергей Петрович сразу не сдался. Поначалу он гневно отверг это непристойное, на его взгляд, требование, да и вообще – был возмущен таким открытым обсуждением столь интимной темы. Распалившись, он даже заявил, что всегда писает не на стены унитаза, а прямо в воду, а вода при падении в воду по сторонам не разбрызгивается, но Софья Павловна резко пресекла этот бунт на корабле, холодно предложив Сергею Петровичу после каждого процесса деуринации проводить ладонями по кафелю вокруг унитаза, а потом делиться с ней впечатлениями по поводу того, что же он там такого интересного обнаружил. А ты там обнаружишь немало интересного, зловеще пообещала Софья Павловна.

Перспектива водить ладонями по кафелю после каждого похода в сортир Сергею Петровичу показалась намного более унизительной, чем писать сидя, и он уступил настояниям жены, тем более что восседать на унитазе, чтобы просто отлить, оказалось вполне удобно и комфортно: можно древний календарь полистать, почитать о всяких исторических событиях, можно статейку в газете прочесть. В общем, есть чем заняться. Тем более – чего уж тут греха таить – с возрастом важный мужской орган под названием простата у Сергея Петровича, как и у массы других мужчин, заметно увеличился в размерах, так что процесс деуринации протекал медленно и очень задумчиво, периодически совершенно останавливаясь. И буквально на второй день после перехода на новую для себя систему Сергей Петрович осознал, что так значительно удобнее.

Когда Сергей Петрович вышел на пенсию, Софья Павловна, как заслуженный педагог, отлично понимала, что она просто обязана мужа чем-то занять. Чем-то ежедневным, размеренным, приносящим пользу семье. Главное, считала Софья Павловна, – это плановость и четкое следование расписанию. Но в планировании должно быть и определенное разнообразие, чтобы это не превратилось в рутину.