Анна Кожевникова - По дороге к счастью

Три часа пребываю в состоянии, когда разум не работает, а тело само знает, что делать. Растворяюсь. Кажется, я тогда была птенцом, только-только примеряла крылья для полета. Тогда рождался аппетит – я познавала больше, а душа просила еще и еще.

Вскоре на уже родных йога-кругах пронеслось новое слово – ретрит. Поездка в Абхазию с небольшим походом в горы. Походом! Я ходила в походы в юные годы, до тех пор, пока сама себя не заточила себя в клетку. Прошло лет восемь с моей последней ночевки в палатке, такие рюкзаки, как мой, уже перестали выпускать.

О подобном я и мечтать боялась. А тут первые шаги к родному, близкому, еще и с миром йоги. Беру билеты, пакую рюкзак.

Абхазия. Совершенно пустынный берег, палаточный городок, шесть километров до ближайшего населенного пункта. Компания незнакомых молодых людей с открытым сердцем – все ищут себя. Каждое день начинался с йоги в шесть утра. Расстелив коврики на поляне в лесу, мы встречали новый день. День проживали с собой и для себя. После вечерней практики у костра делились пережитым. Было лишь одно важное правило: ты говоришь искренне, все окружающие слушают, и сказанное не обсуждается. Каждый говорил разное – о мире, о практике, о природе, о том, с чем столкнулись, что вдохновляло, что злило. Совершенные мысли, глубокие эмоции, все настоящее.

Я с упоением вспоминаю тот костер. Тогда я научилась делиться своими мыслями. Те минуты показали, что я могу рассказать, и мне это нравится. Те мысли привели меня к этим строкам, к книге, которую вы сейчас читаете. В голове проносится фраза Габриэля Гарсиа Маркеса: «Никто не запомнит тебя за твои мысли». Мысли обязаны обретать форму, рождая слова, предложения. А потом это станет потрясающей историей – невероятной книгой. Но для меня стало открытием, что мы не одиноки в своих переживаниях. Что бы мы ни обсуждали, звучало то, с чем сталкивался каждый. Мы смотрели глаза в глаза и все понимали.

Говорить о практике было волшебно. Помню день, когда практика была направлена на раскрытие сердечной чакры. Это волшебное ощущение теплого сердца с жарким чувством любви в груди. Вечерние откровения у костра показали, что почти каждый пережил этот жар.

Я с улыбкой посмотрела на море и почувствовала, что мы единое целое, а себя почувствовала частью этого целого. Все мы – единство великой, могучей сущности. Мы нити одной паутины. Сердце замирает от воспоминаний, пишу эти строки и переживаю все вновь.

Неделя на побережье, потом – горы. Мы поднялись выше озера Рица, над хребтами ночь укрывала нас одеялом звезд. Ранее утро, солнце улыбается из-за гор, открываются новые вершины, передо мной – Большой Кавказский хребет. Я молчу, потому что не могу и слова вымолвить. Впитываю величие. Это любовь с первого взгляда. Глубокое чувство восхищения парализует все мое тело. Я стараюсь ничего не говорить, стараюсь запоминать, узнавать. Сейчас я думаю, что в тот момент в состоянии восхищения я ничего не видела. Только прохлада облака отрезвляла, напоминала другим органам чувств, что это реальность, а не сказка. Я вернулась домой в родной город и прозрела.

У меня не открылся третий глаз, я не познала мудрость всего мира, не заболела «горняшкой», не сошла с ума. Я прозрела в самом буквальном смысле. Всю жизнь меня сковывала близорукость. Спустя неделю после похода я пришла в московскую клинику и сказала врачу, что хочу видеть горы и звезды: «Довольно уже, хочу увидеть мир!»

Первые дни после коррекции зрения я специально ездила в центр города. Долго гуляла одна, поражаясь тому, как весь мир меня «касается». Я не могла насмотреться на город, людей. Я увидела все. И мне все безумно нравилось, мой мир наполнился деталями. Пальто девушки в метро заиграло пуговицами, у ботинок появились шнурки. Силуэты превратились в конкретные образы.

Я закончила практику и больше не занималась йогой. Йога дала мне главное – зрение. Я стала видеть свою жизнь, объединила себя с миром, мир стал частью меня. Вся окружающая жизнь вошла в мою жизнь.

Ранее выученные методы больше не работали. Я завершила этот этап и пошла искать новые пути. К счастью, уже были видны направления.

К хорошему быстро привыкаешь. Не прошло и месяца, как я забыла, что значит жить в пелене. Глаза видели на все сто процентов. Но куда же дальше? Золотая клетка осталась позади, даже воспоминания о ней казались далекими. Йога так плавно зашла и… ушла из моей жизни. Но я бережно лелеяла каждое знание, каждый навык, полученный благодаря ей. Йога стала прошлым, настало время строить настоящее.

В мыслях были горы, точнее, то чувство в горах, к которому я прикоснулась, оно наркотиком манило меня. Горы… Во времена «золотой клеточной жизни» я сидела в компании коллег, слушала рассказы про горы, мечтала и тихо грустила. Я была полностью и бесповоротно уверена – я никогда не смогу быть там, никогда. Но спустя несколько лет открыла карту России, чтобы выбрать, куда ехать. Выбор пал на Эльбрус. 5642 метра над уровнем моря. Высшая точка Европы.

Мне не хватало терпения, чтобы ждать, поэтому поездка была запланирована на холодный, но близкий апрель. Никогда не могла совладать с желаниями – если они появлялись, я тут же мчалась навстречу приключениям. Главное – делать сразу, скоро, прямо сейчас.

В ту минуту я тоже не собиралась медлить, глаза горели от желания. В голове была четкая, яркая картина – я на Эльбрусе. Гора высокая, надо было серьезно готовиться.

О том, что такое восхождение, я знала лишь из кино. Оставалось четыре месяца до путешествия. За спиной было четыре года спортзала, физически тело было относительно готово. Но мне нужно было поработать с выносливостью. Главное – никакой жалости к себе, никакого обмана.

День Х настал. Мой самолет приземляется в Минеральных Водах. Маленький аэропорт, большая часть пассажиров с рюкзаками, в треккинговых ботинках. Пассажиры – альпинисты, походники, такие же, как я, искатели новых путей и дорог. Для местных жителей это пришельцы, идущие «куда-то туда», как говорит один местный дедуля, показывая пальцем в небо. Путники смотрят друг на друга и загадочно улыбаются, может, скоро встретимся на высоте?

Мое сердце замирало уже в самолете при виде горного ожерелья и, конечно, самого Эльбруса – главного украшения композиции. «Скоро я обниму твои склоны, скоро!» – шептала я, проплывая над горами.