Наталья Невгод - Проклятие Удава

– А зачем мне всякие охотницы? – криво ухмыльнулся парень. – Я именно тебя хочу.

– Но я-то тебя не хочу! – заплакала Марина. – Не мучай меня, пожалуйста!

– Заходи в дом и быстро раздевайся! А то я сам начну срывать с тебя вещи – как потом домой поедешь?

Обливаясь слезами, женщина подчинилась.

Они обнажались одновременно: Удав очень быстро, как в армии, а у Марины дрожали руки и ноги подкашивались в коленях.

– Быстрее! – поторапливал он. – Не зли меня!

Наконец процесс раздевания был закончен, и Марина, вовсе не желая этого, взглянула на обнажённое тело стоящего перед ней мужчины. Черт возьми, этот мерзавец был удивительно хорошо сложен, прямо античная статуя. Да и морда, если присмотреться, красивая. Дает же Всевышний всяким нелюдям такую внешность! Когда Марина говорила ему, что он – парень видный, она даже представить себе не могла, насколько.

Он взял её за руку и повел в маленькую комнату, где была приготовлена кровать. Стыд и ужас пригвоздили её к полу. Только сейчас ей пришло в голову, что, возможно, этому подонку мало будет одной постели, он наверняка какой-нибудь извращенец, садист, и что её, бедную, ожидает, страшно себе представить!

Поскольку рядом не было его друзей, Марина решила бороться за себя и своё достоинство до последнего, но очень быстро поняла, что подонок обладает чудовищной силой, и поостереглась его злить. Он овладел ею, предварительно подготовив, как вчера в сугробе, дождался, пока тело увлажнится. Чертовщина какая-то… Её муж, чтобы не причинять жене боли, просто пользовался вазелином. Оказывается, можно и так, без вазелина, так даже лучше… Господи, о чем она, идиотка, думает?! Может, через минуту этот садист начнет резать её тело на куски! Сердце от ужаса выпрыгивало из груди, мозг плавился от страшных мыслей, а всё остальное тело… тело, черт возьми, наслаждалось! Хуже того! Где-то в дальнем уголке воспалённого мозга появилась совершенно дикая мысль: как хорошо! После этого и умереть не жаль…

Выйдя из неё, Удав откинулся на подушку, закрыл глаза и глубоко вздохнул. Марина тихонько поднялась, намереваясь, пока деспот отдыхает, убираться восвояси.

– Лежи.

– Так это… всё ведь уже…

– Я сказал – лежи!

Что ж поделаешь, легла… Господи, помоги мне! Не дай погибнуть! У меня же муж и маленький сын! Но не успела паника охватить всё её существо, как мягкая, тёплая, ласковая рука легла ей на живот. Марина вздрогнула, ожидая самого страшного. Рука начала ее гладить, гладить… всю… везде… очень нежно… С ума сойти! Она открыла глаза – Удав смотрел на неё огромными светло-карими, почти рыжими глазами, в них плескалось что-то совсем непонятное, сильное, страстное, завораживающее… Потом он начал её целовать, всю её, везде и даже там, где нормальные люди никогда… Силы её оставили, глаза сами собой закрылись, дышалось с трудом… Она ничего не понимала и не хотела понимать. Мыслей вообще никаких не было, одно дикое, нестерпимое наслаждение, она услышала стоны, свои стоны, очень удивилась, потому что никогда в постели не стонала, тут же об этом забыла и, почувствовав, что её тело просто разрывает от неизведанного доселе желания, закричала:

– Не могу больше, не могу! Возьми меня скорее!..

Она была готова на всё, лишь бы он вошел в неё, и когда это наконец произошло, опять застонала, всё громче, громче и даже что-то говорила, что-то совсем бесстыдное и непотребное, но никакого стыда не было… Что-то взорвалось внутри… Душа отсоединилась от тела… Боже, как хорошо! Да, за это можно умереть – ни о чём не задумываясь, ни на что не оглядываясь, ничего больше не желая.

Она долго приходила в себя. Наконец в затуманенном мозгу появился просвет, и Марина сделала удивительное открытие: её замечательный муж, непьющий и некурящий, хозяйственный и заботливый, практически идеальный, – этот муж как любовник – полный ноль. Он был у неё первым и единственным, вполне её устраивал, сравнить было не с кем, всякие россказни о любовных утехах она считала ерундой и вымыслом. Она даже представить себе не могла, каким бывает настоящий секс! Марине стало грустно и обидно. Муж в постели не делал и тысячной доли из того, что ей сейчас довелось познать. Единственное, на что его хватало, это немного помять груди. Груди… Какой-то незнакомый подонок, извращенец, бандит гладит их и целует, как величайшую в мире драгоценность, а уж если разминает, так от его ласк теряешь рассудок и только одно бьётся во всём теле: хочу!!! А родной муж… Эх, да что там говорить! Болото!

Она чуть с ума не сошла от радости, когда горячие руки мерзавца вновь принялись ее ласкать. Он довел ее до сумасшедствия, она и стонала, и плакала, и кричала, и умоляла войти в неё, но он не спешил, и чтобы не умереть от неудовлетворённости, ей самой пришлось проявлять инициативу, гладить его и целовать во все места…

– Будешь приходить ко мне каждый четверг, – сухо заявил он, отдохнув минут пять. – Сообщать об этом кому-нибудь или отлынивать не советую, я на всё способен.

И Марина стала любовницей какого-то отморозка, о котором знала не так уж и много: домашний адрес и придуманную ею же кличку – Удав.

* * *

– Папа, это что такое?

– Это, сынок, гантели.

– А как в них играют?

– Гантели не игрушки. Человек берёт их в руки и делает всякие упражнения, чтобы быть сильным, крепким, выносливым.

– Папа, купи гантели!

– Мал еще.

– Купи-и-и!..

– Пойдем-ка лучше в отдел игрушек, я видел там шикарный грузовик.

– Не хочу грузовик, хочу гантели!

– Не хочешь грузовик – присмотрим что-нибудь другое, там всякого добра полно.

– Не хочу всякого добра, хочу гантели! Па-а-ап!

В отделе начал собираться народ.

– Ты меня перед людьми-то не позорь! Я же сказал: подрасти сначала!

– А-а-а!..

– Сколько лет вашему сыну? – улыбнулась продавщица.

– Три с половиной.

– У нас есть крошечные гантельки, их рекомендуют с пятилетнего возраста, но раз уж такое дело…

– Папа-а-а! – заорал Димка с удвоенной силой. – Купи крошечные гантельки!

Пришлось Алексею покупать две пары гантелей: и сыну, и себе. Хотя ему железа и на работе хватало, но показывать сыну упражнения с маленькими гантельками в руках было ниже его достоинства.

С тех пор любимым занятием добра молодца Димы стали упражнения с гантелями, причем на его хорошенькой мордашке появлялось такое зверское выражение, что родители покатывались со смеху.

– Настоящий мужик растёт! – умилялся отец.

Рядом с Димкой подрастала сестрёнка-погодок Оленька. Уже сейчас было видно, что вырастет из неё красавица, очаровательное существо, нежное, немножко кокетливое, романтичное.

– Настоящая женщина растёт! – радовалась мать.

Всё шло прекрасно, пока Димкина воспитательница не огорошила ее сообщением: