Владислав Смоленский - Нежность капли утренней росы. Сказки и рассказы

Вспомнил Молодец-удалец, как шёл счастливый по дороге из родного дома, как увидел какой-то знак на дереве. Ему тогда показалось, что он тоже похожие каракули в школе выводил. Защемило сердечко у паренька, когда понял, как хитро люди снаружи обмануты, как беспощадно обманут он сам. Только сейчас появились силы, себе честно признался, что не хотел он учиться от лени. Ведь всё ему просто давалось, а учёба требовала упорства. Был уверен, что такой способный человек как он, хорошо проживёт и без грамоты. Умел дом построить и повозку починить, мечтал только ещё с железом научиться работать. Усмехнулся про себя – теперь надолго он с железом дело иметь будет, зато его удаль уже не самому пользу приносит, а людям подлым. Может среди сочувствующих безграмотному человеку он и сумел бы прожить, да нарвался он на недоброго и попал в неволю страшную.

– Нет, не умею я писать. – После паузы ответил молодой невольник. – А вы как ни будь пробовали освободится или бунтовать?

– Конечно. Однако двигаемся мы медленно. Если убегать, то после нас всегда дорога остаётся и по ней легко догнать. Мы против Заносчивых даже руки высунуть наружу не можем, а они против нас имеют крюк—копьё: им и колют сквозь люки в оковах. Если им надо нас куда-то вести, то захватят крюком кольцо снаружи, потянут за него. Упираться мы не можем, так-как нас сразу душат колодки на шее, стягивает руки, и ведут они нас куда им надо.

Медленно потекла новая жизнь. Не раз пробовал избавиться от своей железной одежды Молодец-удалец. Однако, когда он пытался снимать оковы, они гремели, колодки на шее сжимались, и он от удушья падал. Охранники прибегали на шум, злились, и в итоге невзлюбили его. Переставили в самый перед змея, туда, где никто долго не выдерживал.

Хорошо у них получалось дороги делать, стало больше заказов. Заносчивые, приводили на место и оставляли змея одного, продираться через пни, делая дорогу. Так и в тот раз, погнали их как-то на работу, подальше чем обычно. Охранники привели на место, сказали – если не успеете пройти, то останетесь без ужина, на ночь в лесу. – Сами ушли в город погулять. Пошли по указанному направлению люди, закованные в змея, раздирая в щепу крепкие пни своими железными когтями. Однако, в этом лесу, пни от деревьев были такими крепкими и большими, что, не сделав всей дороги к вечеру, они выбились из сил и чуток остановились передохнуть. Смотрел на окружающий лес невольник и вспоминалась ему его родная Деревенька, там вокруг стояли такие же могучие деревья. Внезапно на них набросилась с лаем собака. Видно было, что верёвку обгрызла и побежала в лес спасать свою деревню от какого-то странно шумящего железного страха. Людям закованным, не было зла на животинку. Защищены оно были от любых когтей и зубов своим железным платьем-тюрьмой. Эта милая собака не испугала их, а напомнила им о прошлой, беззаботной жизни. Удивился Молодец-удалец лаю этой собаки, очень сильно напомнила ему его родную дворняжку. Жаль, сзади лает, хотел бы взглянуть на неё. Вспомнилось, как они с его собачкой в детстве убегали в лес, как она от него далеко убегала, но на его особый свист всегда возвращалась. Невзначай, засвистел он любимый мотив.

Сквозь внезапно появившееся слёзы он ничего не видел, не слышал тоже ничего, и что собака лаять перестала, и что другие ему шепчут:

– Остановись, не тяни нас. Собака вьётся около тебя!

Только тогда, когда сквозь открывшийся вовнутрь передний лючок, в его грудь ткнулся мокрый нос взрослого пса, он узнал в этом звере дружка своего беззаботного детства. Губы еле-еле смогли молвить:

– Дружок!

Больше сил не было ни на что, только молча слёзы катились по немытой щеке. Пёс скулил, звал домой, ведь дома ждут, а его товарищ стоит, не двигается. Неожиданно услышали гогот возвращавшихся охранников. После гулек в городе, они навеселе возвращались к невольникам. Махали своими крюк-копьями, хвастаясь друг перед другом, как крепко будут воспитывать змея за медленную работу. Испугался Молодец-удалец, что Дружок бросится на Заносчивых, что заколют они его своими крюк-копьями. Приказывал Дружку:

– Домой!

Не слушался Дружок, не хотел оставлять его, он ведь так долго ждал. Понял Молодец-удалец, что надо дать Дружку какое-то задание. С трудом стащил из-под верёвок шапку с головы, когда-то вязанную мамой, и дал Дружку. Схватил её пёс и унёсся домой, в Деревеньку. Только его хвост Заносчивые и успели увидеть. Подошли, ругаться стали:

– Ах ты змей бездельник, медленно работаешь. Хорошим людям дорогу делать не желаешь! Так мы тебя проучим – в холодную ночь домой в стойло не поведём, кушать не дадим, а по тебе, ленивый зверь, постучим!

Начали они бить крюк—копьями по железу, снаружи гул пошёл, а что внутри делалось – лучше не знать.

В это время, в родном доме Молодца-удальца, старик Отец для Мамы говорит:

– Ты смотри что с собакой делается. Как привели в лес змея колдовского дорогу делать, так она места себе не находит. Все собаки, в Деревеньке, в страхе от железного шума, попрятались по будкам. Наш тоже сначала в будку полез, а потом как будто кого-то учуял. Начал рваться с верёвки, не сорвался, так взял и обгрыз, хорошую, крепкую верёвку попортил. Убежал в лес, как теперь искать его, ведь в лес ходить нельзя, пока там злой змей дорогу не проторит. Жаль если змей сожрёт его, хороший пёс был. – Так говорил Отец, а Мать сказала:

– Мне показалось, что он нашего сыночка звал, так же радовался, когда раньше тот издалека возвращался, я уж глупая и надеяться стала. – Расплакалась старушка, не смирилась она с пропажей сына, жила надеждой на встречу.

С трудом стащил из-под верёвок красную шапку с головы, когда-то вязанную мамой, и дал Дружку. Схватил её пёс и унёсся домой, в Деревеньку.

Не много погодя за дверью заскулил пёс. – Удивились люди. – Смотри, как железного змея испугался, не в будку вернулся и спрятался, а домой проситься, даже наказания не боится. Пойду впущу, – сказал Отец.

– Что ты за грязную, вонючую тряпку притащил? Давай сюда! – Отобрал какую-то тряпку Отец у собаки, бросил в мусорную корзину и пошёл руки мыть. Пёс заскулил, бросился за тряпкой, схватил её. Старик Отец попробовал ещё раз взять кусок замызганной материи, а пёс уворачивается, телом ложиться на тряпку, скулит, под тяжёлую руку голову сунет – в глаза людям при этом смотрит и ползёт к старушке Матери, с тряпкой в зубах. Взяла старуха тряпицу и обомлела:

– Это же я её сама вязала, когда-то сыну в дорогу дала. Смотри, что ты чуть не выкинул – это шапка сынка нашего! Ну ка пошли в лес, бери собаку и пошли!