Владимир Рунов - Тайны черноморских линкоров

Кассета снята в одной из узких и мрачных камчатских бухт, в глубину которых, подальше от людского глаза, загнали собратьев – «Киев» и «Керчь», два сильнейших в мире авианесущих крейсера. С них содрано уже все, что можно содрать, а многое просто на глазах подрывается. Вот в кадре на куски разлетается командирская рубка, летят в тартарары пульты управления полетами, еще какие-то сложные приборы, системы, экраны, ракетные установки, оружие, в которые страна вкладывала ум, сердце и трагическую память о своей неготовности к прошлой войне.

Наконец, вижу, как двух исполинов, полуразбитых, со срезанными мачтами, словно боевых слонов с вырванными бивнями, волокут добивать на заморскую «скотобойню»… Проданные за гроши индийским купцам авианосцы тянут сквозь залив на стальных тросах вдоль мрачных сопок. Бо евые корабли – беспомощные, жалкие до горьких слез, которые и удержать не могут экипажи, силой преступных приказов согнанные на берег…

Однажды наступила очередь и «Адмирала Исакова». Как принято, его тоже предварительно растерзали, а потом на аркане поволокли через параллели и меридианы в далекую страну, чтобы расплавить «на иголки» в чужеземных мартенах. Но на то он и «Исаков», чтобы сопротивляться злому року до последнего. Где-то посреди бушующего океана взбунтовался, оборвал путы и необъяснимо быстро исчез в пучине, камнем упав в одну из океанских впадин.

Говорят, сталемагнат из списка «Форбс» волосья рвал в смоляной бороде, вытирая сопли эксклюзивной чалмой. Еще бы, как корова языком слизала миллионы баксов. Есть от какого горя слезы лить! И это только стоимость разрушенного металла.

Мы тогда много чего нужного и дорогого превратили в железный лом. А вот «Адмирал Исаков» предпочел гибель позору, можно сказать, единственный из всех «плененных»…

После ранения Иван Степанович на фронт не вернулся, но из флота не ушел. Сталин оценил мученический подвиг и, несмотря на стопроцентную инвалидность, к удивлению многих подписав приказ, в кадрах армии оставил. Отвечая на недоумение, тогда и подчеркнул: «Без ноги, но зато с головой!»

Ему это виделось как обстоятельство крайне важное и необходимое для послевоенного развития военно-морских сил. Исаков, в отличие от большинства строевиков, подчас храбрых и исполнительных, но закостеневших в уставных догмах, являлся не просто многоопытным практиком, но и талантливым теоретиком, знатоком применения флота в со временных войнах. Флота, способного покинуть замкнутость внутренних морей и вопреки привычному выйти на просторы Мирового океана.

Он долечивается в Сочи, но не на госпитальной койке, а в служебном кабинете, который ему определили при армейском санатории имени Фабрициуса, где до глубоких сумерек горит лампа – адмирал трудится над рукописями научных монографий, в частности, об участии флота в Великой Отечественной войне.

Более того, утверждается в научной сфере, становится членом-корреспондентом Академии наук СССР. При выборах достойных этого звания, собрание академиков, в отличие от случаев, когда в их сообщество стремились прорваться люди из малонаучных кругов (партийные чиновники и иже с ними), проголосовали за Исакова единогласно, а главное – единодушно.

И было за что! Иван Степанович успешно руководил работами по созданию «Морского атласа», без которого сегодня не обходится ни один мореход, за что получил Сталинскую премию первой степени. Казалось бы, приоритеты определились – его исследования по военно-морскому оперативному искусству и прогнозированию будущего флота признаются как крупный вклад в советскую военную доктрину. Особенно по части создания надежного оборонительного щита и влияния сильного океанского флота на мировые процессы, прежде всего, политические.

Было признано, что разработки Исакова в этой области следует рассматривать как стратегически важное прогнозирование, крайне необходимое для обороны страны. Никто и не сомневался, что так пойдет и дальше – научная среда, симпозиумы, конференции, дискуссии, где «седина в бороду» только подчеркивает уважительность общества к «бессмертным» (так во Франции именуют членов Академии наук). Но как часто бывает в нашей непредсказуемой действительности, так только предполагалось.

Сталин, чтобы снять сомнения о будущем Исакова, за год до окончания войны последовательно награждает его двумя орденами Ушакова I степени и присваивает высшее в ту пору звание адмирала флота. Это когда на погонах одна, но большая звезда. Более того, по завершении боевых действий назначает начальником Главного штаба ВМФ, а затем и заместителем Главнокомандующего военно-морским флотом страны.

В ту пору должность главкома исполнял Николай Герасимович Кузнецов, личность почти легендарная, но, в отличие от Исакова, испытавшая на себе всю силу давления – сперва Сталина, а потом (еще в большей степени) Хрущева. Говорят, в обоих случаях не без участия Георгия Константиновича Жукова, который почему-то Кузнецова недолюбливал, а к флоту, по общему мнению, относился (как бы это помягче сказать) не очень справедливо…

Это важно подчеркнуть, поскольку через пару лет после смерти «вождя народов», Никита Сергеевич, словно в укор сталинским маршалам, вводит новое звание – Адмирал Флота Советского Союза. Это когда на погонах рядом с большой звездой стал размещаться рельефный Государственный герб, а на шее избранника – бриллиантовая маршальская звезда.

В тот же день это звание присвоено Николаю Кузнецову, Главнокомандующему ВМФ, и… находящемуся в отставке Ивану Исакову. Не скрою, сие действие вызвало в военно-морской среде некое недоумение. Как ни крути, но все же инвалид, да и в возрасте? К тому времени Исакову уже перевалило хорошо за шестьдесят…

Но через год события раскрутились так, что Кузнецов вообще был разжалован (причем во второй раз), понижен до вице-адмирала и изгнан из армии с убийственной формулировкой: «Без права дальнейшей работы на флоте». Это произошло в феврале 1956 года и было обусловлено трагической гибелью в севастопольской бухте крупнейшего советского линкора «Новороссийск».

Интересующихся этой историей я отсылаю к своему роману «Стрельба на поражение», где описал ее достаточно подробно, уже тогда утверждая, что гибель «Новороссийска» (бывшего «Юлия Цезаря», флагмана итальянского флота, заполученного нами после войны в качестве трофея) – дело рук подводных диверсантов известного такими проделками князя Валерио Боргези, еще при капитуляции Италии поклявшегося на распятии, что «Чезаре» никогда не будет плавать под чужим флагом (недавно это подтвердил последний из живых участников операции).

Разъяренный Хрущев обвинил тогда командование ВМФ во всех смертных грехах. Еще бы! Исполинский корабль перевернулся рядом с причальной стенкой, погубив около тысячи моряков, главным образом молодых матросов, только-только призванных на службу. Действия командиров действительно были бестолковы, особенно командующего Черноморским флотом вице-адмирала Пархоменко. Но при чем тут Кузнецов, который в то время вообще находился в отпуске, к тому же по болезни?