Виктор Кутуркин - Выигрыш в лотерею. Избранные произведения

Мне дали документ для бесплатного проезда на поезде в Боровичи, вернули приписное свидетельство и обязали явиться в военкомат, чтобы там сделали соответствующую отметку в документах. Ночью, лежа на вагонной полке, я предавался мечтаниям о новом периоде в моей жизни. Но судьба распорядилась иначе.

Поезд прибыл в семь часов утра, а в девять я стоял перед знакомым капитаном в отделе работы с призывниками. – Теперь поеду домой! – поделился радостью с офицером. – C работы уволился и ничего меня теперь в Боровичах не держит! Он что-то записал, поставил штамп и вернул мне приписное свидетельство.

Как обычно, у входа в военкомат стояли мальчишки и курили. Я попросил сигарету, затянулся и подставил лицо яркому весеннему солнцу. Поезд до Угловки отправлялся в 14 часов, а там можно было и на перекладных электричках до Ленинграда. Бежать бы мне отсюда сломя голову, куда угодно, хоть на попутных машинах или на автобусе, пока я свободен. Но я стоял на крыльце военкомата, курил, наслаждался свободой и мечтал.

Капитан появился неожиданно. – Я забыл проставить сегодняшнее число в твоем документе. Дай-ка мне на минутку твое приписное свидетельство!

Ничего не подозревая, я протянул ему документ.

– Значит так! – произнес он. – Я позвонил в училище, директору. Он передает, чтобы ты шел на работу. Он тебя ждет.

Я потерял дар речи. – Но я ведь уволился. Там справятся без меня!

Ничего не могу сказать! Иди в училище, там тебя ждут! – настаивал капитан, продолжая держать в руках мое приписное свидетельство.

Понуро опустив голову, я поплелся к месту работы. Гладко выбритая, как у Юла Бриннера – героя «Великолепной семерки», голова блестела в солнечных лучах.

Только теперь я понял, что из Новгорода мне надо было сразу ехать домой в Ленинград и не давать о себе никаких сведений. Образно говоря, лечь на дно.

В училище меня встретили подначками и усмешками, но за пару дней привыкли. Мы продолжали работать, занимали ребят разборками аппаратуры, рассказывали о оборудовании, которое применялось в широкоформатном кинопоказе, еще не шагнувшем в областные города. Иногда на уроках откровенно тянули время, отпускали мальчишек домой навестить родителей в выходные, не наказывали за опоздания. К майским праздникам программа обучения, в основном была выполнена

Мой несостоявшийся призыв в армию, вызвал у меня апатию и безразличие к работе и всему происходящему. Конечно, я продолжал ходить в училище, проводил занятия, дежурил по общежитию, но прежнего энтузиазма не было. Но самым печальным было то обстоятельство, что мы здорово увлеклись алкоголем. Нет, в училище мы, разумеется, не появлялись в непотребном виде, но в свободное время позволяли себе расслабляться. И последствия этого не заставили долго ждать.

Это произошло в самом конце апреля. Мы отмечали день рождения одного из наших друзей. Вышли освежиться на улицу и направились к магазину, расположенному в центре. Когда наша веселая компания вошла в магазин, это не могло понравиться работающим продавцам, Кто-то из вошел с незатушенной сигаретой. Нам сделали замечание – мы грубо ответили. Через считанные минуты подъехала милиция, и мы оказались в отделении.

Второй раз в жизни я оказался в камере / см. «Моя любовь – велосипед»/. Каменные стены и пол, зарешеченное окно и деревянный настил, на котором могут лежать пять человек. Отчаяние мое было настолько велико, что я начал остервенело колотить в железную дверь. Открывший дверь сержант, приказал мне снять ботинки. Настроен он был решительно и по его виду я понял, что следует подчиниться. Успокоился и улегся спать.

Наутро, все задержанные за вчерашний день, стояли перед «товарищем майором» – начальником отделения милиции города. Он предпочитал лично знакомиться с контингентом нарушителей. Это была заметная в Боровичах фигура по фамилии Барулин. Нас он направил к мировому судье. Через весь город, повели в сопровождении милиционера на суд. Учитывая наше раскаяние и то, что это первый случай, меня и Баранчика судья простил, но сообщение в училище направил. Двум нашим друзьям назначил штраф.

Это происшествие стало предметом разбирательства в училище. Нас осудили на педагогическом собрании. Это был самый настоящий товарищеский суд. Многие нам сочувствовали. Иван Андреевич Сухарев – один из авторитетных преподавателей, который нам симпатизировал, посетовал, что не позвонили ему. Он бы сумел вытащить нас из отделения. К сожалению, этот случай не стал незабываемым уроком для нас, и последствия для меня были печальные.

Приближался праздник 1 Мая. Установилась теплая погода, и я заскучал по своему любимому велосипеду. Захотелось погоняться по дорогам области, проложить новые маршруты, открыть для себя природу Новгородской земли, реки, озера. Я рассчитывал, что занятия велосипедом помогут мне бросить употребление алкоголя. Надо сказать, что мой друг Баранов Володя не на шутку загулял с Матвеевой Катей-симпатичной местной девушкой. Все чаще он бывал у нее дома, ночевал, и Катина мама, пока, в шутку, называла его зятьком. А я все чаще оставался вечерами один, меня одолевала хандра и найти себе какое – нибудь занятие не мог. Мы с Баранчиком встречались на работе, ходили по выходным в клуб огнеупоров на танцы, но самым печальным был тот факт, что я бросил готовиться к поступлению в институт. Сегодня, спустя пятьдесят лет, я жалею, что не нашел в себе настойчивости и не сел серьезно за учебники. После апрельского призыва в армию, закончившегося для меня так неожиданно, я не сумел взять себя в руки. Мной овладела апатия и безысходность. Я просто плыл по течению. Теперь я понимаю, что в этом возрасте все-таки необходимо присутствие рядом мамы и отца, которые могли бы подсказать или просто посоветовать, не делать ошибок. Но отца у меня не было, а мама была в Ленинграде. Я был полностью предоставлен себе и наслаждался свободой.

В последний выходной день апреля я съездил домой, навестил маму, которая одна воспитывала девятилетнюю дочку мою сводную сестру. Отчим ушел от нас пять лет назад, и мама осталась тогда со мной и моей маленькой сестренкой. Именно он настоял на том, что бы я после седьмого класса пошел учиться в техникум, получил профессию и стал бы приносить деньги в семью. Отчима не устраивала перспектива кормить и одевать чужого ребенка и ждать, пока я окончу среднюю школу и институт. А ведь учился я без троек, и первые пять классов окончил круглым отличником.

Из этой поездки я привез в Боровичи велосипед и свободными вечерами гонялся по окрестностям города и близлежащим деревням. В один из майских выходных дней совершил велосипедную прогулку на Валдай. Cтартовал рано утром, ведь мне предстояло за этот день проехать около 170 километров / Расстояние от Боровичей до Валдая 83 км /. Хорошее асфальтированное шоссе, жаркая почти летняя погода создавали отличное настроение. Мелькали километровые столбы, дорожные указатели подсказывали названия населенных пунктов. Через час с небольшим я проехал через железнодорожную станцию Лыкошино. Здесь шоссе проходило под мостом и пересекало железную дорогу Москва – Ленинград. Рядом с шоссе мальчишки играли в футбол и с удивлением проводили взглядами одинокого велосипедиста. В одном из пацанов успел узнать учащегося ПТУ и приветствовал его взмахом руки. Я продолжал равномерно крутить педали и поддерживал приличную скорость, как вдруг обнаружил, что меня окружила стая оводов. Они не отставали, влекомые запахом пота и пытались сесть на мои оголенные руки, ноги и лицо. Я резко нажал на педали, пытаясь развить максимальную скорость и оторваться от стаи, но тут произошла авария. С велосипедной звездочки соскочила цепь. C ужасом представил, что сделают со мной слепни, пока я буду поправлять цепь. Я стоял на дороге, махал руками и не знал, как выйти из этого положения. Выручил меня проезжавший мотоциклист. Он отгонял назойливых оводов, пока я регулировал цепь. Поблагодарив его, я прыгнул в седло и развил рекордную скорость. Оторвавшись от стаи, я долго не мог восстановить нормальное дыхание.