Gold Sindy - Одиночества

Его жена же была милой и приятной девушкой, которую он встретил у друзей. Она была на пару лет младше, и они быстро нашли общий язык. Ему уже хотелось остепениться, и Мила тоже хотела серьезных отношений, которые бы привели к браку. Они дополняли друг друга, красиво смотрелись в качестве пары.

В сексе она была немного зажата, но потихоньку оттаяла. Хоть и не была огненной любовницей, но с ней было приятно заниматься любовью. Дима изо всех сил пытался ей доставить удовольствие всеми ему известными способами. Когда Мила забеременела, Дима сразу сделал предложение. Они поженились на радость своим семьям и друзьям, и через 8 месяцев родилась Милена. Малышка была такая умильная, что они нарадоваться на нее не могли, а новоиспеченные бабушки вовсю им помогали. Бытовые притирки, пришедшиеся на время Милиного токсикоза, потихоньку утряслись. Гормоны жены еще шалили, но Дима старался помогать и с ребенком, и по дому, тем более это ему было в новинку и в радость. Малышка обожала отца, и стоило ему явиться домой, с него уже не слезала, он был ее любимым пони.

Через два с половиной года после свадьбы родилась Влада. Дима стал интенсивно работать, чтобы прокормить увеличившуюся семью. Дочки радовали улыбающимися личиками и протянутыми к папе ручками, а Мила все чаще была недовольна и упрекала Диму во всем. То тарелку не помыл, то вещи раскидал. Выходы в свет стали совсем редкими, их обоих затягивала бытовая трясина, и ничего уже не спасало.

Все говорили: «Потерпите, детки маленькие, немного подрастут и станет полегче». Он, сжав зубы, старался не сорваться, входя в положение уставшей жены. Время шло, девочки ходили в садик, Мила вернулась на работу, все немного устаканилось. Бытовые проблемы стали привычными и не выводили из себя, как в начале. Они выезжали вместе в парки и зоопарки, живя интересами своих дочек, забывая о том, что они сами любят. Занятия любовью у них случались по большим праздникам, и Дима все чаще стал вспоминать, как приятно это было с другими. Он все лучше осознавал, что жена его не хочет, и не был уверен в том, хотела ли когда-нибудь. Ей хотелось замуж, хотелось семью и детей. Ему вроде хотелось того же, но физический контакт и секс были ему необходимы больше, чем жене, и приходилось с этим мириться.

Когда Владе исполнилось четыре с половиной, Мила снова забеременела. Эта беременность была самой тяжелой, и весь уход за дочками лег на плечи Димы и бабушек. Милене пришлось лежать на сохранении, но Лидочка родилась здоровенькой, хоть и раньше срока.

Дима устроился на вторую работу и по ночам работал сторожем. Спал он по несколько часов в день и шел на основную работу. Приходя домой, старался помочь Миле. Он обожал дочек и, если не падал с ног, старался с ними поиграть и побеситься, а Мила все чаще находила причину с ним поругаться и не допустить до тела. Хотя ему и не хотелось ее тела, ему просто хотелось секса, убойного и дикого, совсем не нежного. Такого, которым он с женой никогда не занимался даже в самых смелых фантазиях. Он представлял кого угодно, только не ее. Она была матерью его детей, но никак не желанной женщиной. Он все чаще понимал, что они превратились в чужих друг другу людей, и связывают их только дочери.

Даже самые приятные моменты перестали греть душу. Они все чаще проводили время врозь. Дима забирал дочек и вез их в парк развлечений, где они отрывались по полной. А Мила могла отдохнуть или заняться домашними делами. Но даже такая возможность не радовала ее. Приходя домой, Дима видел недовольное лицо жены, пока в один из таких дней не спросил у Милы:

– Мил, чего ты хочешь? Я изо всех сил пытаюсь помочь, чтобы разгрузить тебя, хочу, чтобы ты отдыхала или занималась делами, не отвлекаясь на девчонок. Что я еще могу сделать, чтобы на твоем лице появилась улыбка, а не это застывшее недовольство?

– Я не знаю, я просто без сил. Меня все достало и все раздражает, а ты в особенности. Я не могу с этим справиться.

– Может, тебе к врачу обратиться? Гормональный фон наладить… Или еще к какому специалисту сходить? Может, к семейному психологу?

– Ты что думаешь, я чокнутая?

– Нет, я этого не говорил. Просто хочу помочь. Терпение мое не безгранично, и я тоже сорвусь. Мы и так все время ругаемся по пустякам и при девчонках. Ты думаешь, им от этого лучше?

– Дим, давай разведемся. Это, по-моему, лучший выход. Ты точно так же сможешь их забирать и гулять с ними, а жить мы будем по отдельности, и никто никого не будет раздражать. Будет спокойно, а, возможно, и отношения как-то наладятся и гармонизируются. Я больше не могу так. Мне кажется, что жизнь проходит мимо меня, что я заперта в душной клетке, ты не понимаешь меня, а я – тебя. Я вообще иногда не понимаю, для чего мы поженились.

– Как ни странно, мне тоже это непонятно. Но мы же хотели семью и детей. И они у нас есть. То есть дети есть, а вот семьи, похоже, и правда нет. Во всяком случае, я как-то по-другому себе представлял семейную жизнь.

– Да, я тоже. Наверное, мы просто не подходим друг другу. А, может, и изначально не подходили. У нас была одна цель, мы ее достигли, став родителями. А что дальше, не понимаем.

– Знаешь, Мил, это, наверное, первый нормальный разговор за многие годы. Ты не кричишь, не упрекаешь, а просто говоришь. Ты уверена, что хочешь развестись? Дети будут жить с тобой, иногда со мной, но по будням ты будешь одна. Ты этого хочешь? Ты уверена, что справишься с этим, если будешь матерью-одиночкой с тремя детьми? Девочки растут, Милене уже 6 лет, Лидочке годик. Я был не самым ужасным мужем.

– Я не уверена, но, мне кажется, так всем будет лучше.

– Хорошо, давай для начала поживем отдельно. И, если ты не попросишь меня вернуться, мы разойдемся.

– Да, давай так и сделаем. Можешь сегодня собраться и переехать к маме.

– Ого, как круто, ты запрягаешь, прямо так сразу?

– Да, я хочу, чтобы ты ушел.

– Ну, как скажешь.

Дима не верил, что этот разговор приведет их к разрыву, да еще и так сразу. Первую неделю он надеялся, что Мила попросит его вернуться. Он все так же брал девочек, возил их в парк, играл с ними, помогал, если нужно было куда-то отвезти, но ни разу не оставался ночевать в их доме. Мила не просила его остаться, она была холодна и равнодушна, уже не накидывалась с упреками, как раньше. Просто спокойно забирала у него девочек, прощалась и уходила.

У мамы он отдыхал душой и телом. Его маме был непонятен их разрыв, но она постаралась не лезть с советами, решив, что сами разберутся, да и ее Димочка был не в лучшем моральном и физическом состоянии, чтобы читать ему нравоучения. Она дала ему отоспаться и кормила самыми любимыми блюдами. Ей было в радость заботиться о сыне и внучках, когда они приходили.

Галина давно жила одна. Сына она воспитала хорошим человеком и видела, как он изо всех сил старался угодить невестке. Она была уверена, что его вины в разладе нет, просто они не подходят друг другу, и Мила не любит ее сыночка. Эта мысль была ей неприятна. И однажды она решила поговорить с невесткой. Может, получится ее вразумить по-женски. Она тоже растила Димочку одна и знает, каково это. А у Милы трое, и это совсем непросто, хотя Дима не устраняется от воспитания и расходов, но в будние дни дети все же на Миле. Она – молодая женщина, которая захочет устроить личную жизнь. С тремя детьми это ой как непросто.