Любовь Шашкова - О Черногории. Землетрясение

Я, признаться, сначала подумала, что она случайно заснула в такой позе.

На следующий день в дневную спячку она залегла в точно такой же позе, вот тут я призадумалась и поняла свою ошибку.

Моя кошечка оказалась хитрой девочкой.

Теперь буду давать лекарство в разное время и разными способами, чтобы усыпить ее бдительность.

Вот такая хитрая у меня кошечка Герда.

Есть такое поверье, что у каждого человека есть свой цвет кошки, то есть одного цвета кот может жить у этого человека, а другого нет. «Предрассудки», – скажете вы. И будете правы.

Кот, о котором хочу рассказать, жил в одном маленьком городке, в частном доме, куда пришел сам и остался жить. Прежде Мария Ивановна, так звали хозяйку дома, несколько раз пыталась завести кота, но все они не приживались – белый кот неожиданно умер, черные, рыжие и серые убегали и не возвращались. Остался жить только тот, который пришел сам. Назвали его простым именем Васька.

Окрас кота был чрезвычайно непривлекательный, серо-буро-малиновый – так в простонародье называют котов с пятнами разного цвета. Действительно, Васька имел пятна черные, белые, рыжие и даже одно пятно шоколадного цвета.

Этот странный кот непонятного окраса дворовой породы был не просто умен, он был лидером и настоящим добытчиком. Он приносил в дом мышей, крыс, птиц, пойманных им в окрестностях, и даже то, что плохо лежало у хозяев близлежащих домов, а однажды притащил цыпленка, которого только что разделал кто-то из соседей, за что позже поплатился жизнью от рук злостного старика.

Этот замечательный кот ел хлеб на спор, за что был уважаем местными пацанами.

Старший и младший сыновья хозяйки дома, где жил этот замечательный кот, с ватагой уличных мальчишек хоронили кота с почестями.

Надо сказать, что все это происходило во время Великой Отечественной войны. Муж Марии Ивановны ушел на фронт, оставив ее с двумя маленькими сорванцами 9 и 4 лет отроду. Жили они более чем скромно, а этот замечательный, очень умный и удивительно заботливый кот взял на себя обязанность помогать хозяйке дома, как мог, как понимал своим кошачьим умом.

Вот такие серо-буро-малиновые коты встречаются порой в России.

Кошки, как все живые существа, умеют выражать свою благодарность за содеянное нами.

Если вы дали мейн-куну корм, и вашему питомцу он пришелся по вкусу, и если вы находитесь рядом, то после трапезы кошка обязательно пройдет мимо вас так, чтобы слегка задеть вас своим бочком, и ее роскошный, высоко поднятый хвост, нежно проплывет, задевая ваши колени, – это и есть благодарность.

Однажды, когда мне было 30 лет, я решила, что пора забыть о своем возрасте и оставаться в нем как можно дольше. Что послужило причиной такого моего решения, я не помню. Наверное, мне стало обидно, что европейские женщины в любом возрасте всегда выглядят лучше русских.

Я решила внушить себе, что я не помню, сколько мне лет, и мне всегда 30, надо заметить, что я преуспела в этом идиотском занятии.

Случилось так, что мой сын заболел, а когда выздоровел, нужно было закрыть больничный, и мы вместе отправились в поликлинику.

Там я узнала, что наша участковая врач сама на больничном, а вместо нее сидит другой врач, с которой мы не знакомы. Она осмотрела ребенка, задала несколько вопросов о его здоровье, удовлетворившись ответами, начала заполнять бланк больничного листа. Она пишет, я одеваю сынишку.

Вдруг врач спрашивает:

– Маме сколько лет? – имея в виду меня.

Я застыла как памятник, с ужасом понимая, что не помню, сколько мне лет, потому что с того времени, как я решила забыть возраст, прошло довольно много времени, но сколько именно, я не считала. Понимая, что дальнейшее молчание может быть неправильно растолковано, я как можно небрежнее сказала:

– Да, с 62-го я.

– Значит, 32.

– Ну конечно, – радостно добавила я, а сама судорожно посчитала, не ошиблась ли она в моем возрасте, могут больничный не оплатить. «Нет, не ошиблась, слава богу», – подумала я и решила – больше не забывать свой возраст.

С тех пор я всегда честно называю цифру, соответствующую годам, мною прожитым, даже дурно воспитанным мужчинам, если таковые встречаются.

Вчера в автобусе я стала невольным свидетелем разговора по телефону дамы солидного возраста. Видимо, она хотела женить своего великовозрастного сына или знакомого и очень расхваливала по телефону знакомую ей женщину-претендентку:

– Она очень порядочная женщина и красивая, ты сам видел. Конечно, вам обязательно нужно встретиться и познакомиться поближе. Мало того, что она красивая, она еще и умная, так что ты не сомневайся, не прогадаешь.

Услышав последнюю фразу, я подумала: «Наконец ум женщины стал востребован, то есть стал положительным качеством красивой женщины», – что меня порадовало.

Было мне тогда лет пятнадцать. Не помню по какому случаю, всему классу нужно было пройти медицинскую комиссию, то есть пройти по всем врачам и получить отметку в бланке о состоянии здоровья.

Мы, как обычно, неразлучной четверкой подруг отправились в больницу. Отмечу, для нас это было первое в жизни мероприятие такого рода. Конечно, каждая из нас четырех хотя бы однажды был у врача-терапевта, где обязательно нужно было раздеться до пояса, чтобы врач послушал, как бьется твое беспокойное сердце и как больничный воздух гуляет по твоим легким. Меня всегда напрягали подобные процедуры.

Довольно быстро мы прошли врачей всех специальностей, потому что нас пропускали практически без очереди, сразу четверкой, остался один невропатолог.

Никто из нас толком не знал, чем занимается невропатолог, кроме того, что лечит нервы, о чем мы имели очень смутное представление. Краем уха от взрослых мы слышали, что он зачем-то бьет по коленке молоточком, а нога при этом должна как-то подскакивать. Слышали, что один больной врачу чуть зуб ногой не выбил – ходила такая шутка про невропатологов. Это были все наши познания на четверых в области деятельности этого специалиста. Понятно, что для нас одно название специальности врача вызывало дополнительный страх.

Кто-то из подруг сказал, что там, наверное, тоже придется раздеваться, а врач – мужчина, поэтому я сразу решила для себя, что первая разденусь, чтобы первой же и выйти.

Заходим в кабинет, там за столом сидит мужчина лет около сорока, тогда нам казалось, что это уже солидный возраст, но раздеваться все равно очень не хотелось.

Врач что-то буркнул, а мне показалось, что он сказал – раздевайтесь. Я отвернулась и стала расстегивать кофточку, а он засмеялся и сказал: