Эсфирь Коблер - День Независимости облаков. Сборник стихов и рассказов

А Василиса, так Бабу-ягу звали, кормила его плохо и мало. Утром – две ложки овсянки, днем – картошка, вечером – гречка. Правда, овощей и фруктов с сада-огорода сколько хочешь. Мяса хочешь – курочку прирежь, ощипи ее, выпотроши… С голодухи он и этому научился.

Через полгода надоело ему все до смерти. Решил он хоть что-то изменить в своей горькой доле. Перво-наперво он, чтобы дрова не рубить и хворост из лесу не таскать, из печки электрокамин сделал, да не простой, а с компьютерным управлением, откуда тепло подавалось в радиаторы и воду до нужной температуры нагревало. Потом скважину во дворе пробурил, тоже не с электромотором, а с компьютерным управлением. Забор новый поставил – в три метра вышины и с видеокамерами везде, где можно, чтобы мышь не прошмыгнула.

Посмотрел он на все эти дела и думает: «Так. Иван-дурак на печи ездил, и все делалось по щучьему велению, по его хотению, а я чем хуже?»

Стал он по интернету шарить, запчасти заказывать, с утра до ночи что-то мастерил и наконец смастерил робота, который все убирал, картошку чистил, капусту рубил, тяжести таскал. Иван только в кастрюлю все забросит, плиту на нужный режим настроит, через полчаса у него и обед готов и пироги поспели. А сам он вновь к компьютеру и что-нибудь новенькое придумывает.

А Василиса его садом занялась. Кругом цветочки, аллеи. В общем – красота. Подумал-подумал Иван и решил. Сначала баньку поставит, как в Японии – все на кнопочках, все по компьютеру – и пар, и жар, и массаж. Потом домом займется, второй этаж надстроит, себе дизайн-студию устроить. Не сидеть же дома все время и щи варить.

А Василиса опять его удивляет. За компьютер села и ну романы любовные строчить. И что же – хорошо зарабатывать стала. Ещё она стала по салонам и парикмахерским бегать, на фитнес ходить, платья и брючки покупать.

Глянул как-то Иван на нее попристальнее, а Баба-яга в Василису Прекрасную превратилась. Глаза синие, огромные, так огнем и горят, фигурка стройная, подтянутая, и голос какой-то медовый, ласковый стал.

И вот говорит она Ивану:

– А не хочешь ли ты к отцу-матери съездить?

Иван подумал и отвечает.

– Нет пока. На машину еще не заработал, а на твоей метле летать не буду.

Засмеялась Василиса тихим колокольчиком.

– Ну, как хочешь, – говорит. – А чем зарабатывать будешь?

– Вот видишь, я второй этаж отстроил. Там у меня дизайн-студия будет. Я в этом деле кое-что соображаю. Думаю, дела пойдут.

Надо сказать, что все это время он родителям только коротко по почте электронной писал. Мол, жив, здоров, все в порядке.

Тут, правда, отписал, что делом занялся, что жена красавица, что придет время – приедут.

А родители рады. В каждом письме – когда, мол, когда, вас увидим.

Стал Иван раскручивать свое дело. И пошло-поехало. Заказов – море. Ели справляется. Стал Василису на помощь звать, а она умница. Все понимает и вкус отменный. Так они через полгода раскрутились, что деньги сами на них сыпаться стали. Купили они новенький форд, поставили в гараж и стали думать, когда к родителям ехать. Тут Василиса тихо так говорит:

– Я ребеночка жду.

То-то Иван обрадовался.

Решили: как ребенок родится, окрепнет, так в гости к деду с бабкой поедут, дядей-тетей навестят, подарки всем раздадут, и к себе вернуться, чтобы ребенка в тиши и покое растить.

Долго ли, коротко ли. Но вот родился у них мальчик, просто богатырь. Петькой в честь деда назвали.

Ну, отписал родителям Иван, что едут в гости все вместе, с новорожденным внуком.

Сели в машину и поехали. Целый день ехали, а Иван думает: «Как это я такое расстояние пробежал? Видно, очень невесту хотел найти».

Василиса его мысли прочитала.

– Это я такого жениха завидного хотела к себе привести, а то одной ни дом поднять, ни дела делать, ни о себе заботиться некогда, да и неохота.

Посмеялись они. К крыльцу отцовского дома подъехали, а там уже вся родня собралась: отец с материю, братья с женами и детьми. Смотрят на Ивана и не узнают.

Три года назад ушел из дома растетёха, а теперь приехал видный парень с красавицей женой и сыном-богатырем.

Стали все целоваться-обниматься, за стол садиться. Друг друга поздравлять и счастья желать.

Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец.

Палец звали Указательным. Это был высокий и красивый палец. Но жилось ему несладко. Из всех пальцев он был, пожалуй, самым несчастным. Дело в том, что ему постоянно приходилось думать за своего хозяина. Хорошо, если пальцу сразу удавалось придумать что-нибудь подходящее. Хозяин в таком случае поднимал его вверх и кричал:

– Эврика! Нашёл!

Хорошо ему было и тогда, когда он мог на что-то обратить внимание своего господина.

– Смотрите! – показывал указательным пальцем человек и смеялся.

Но случалось и так, что палец не мог ничего придумать или хотя бы на кого-то показать. Вот тогда ему и приходилось туго – хозяин начинал сердиться. В наказание он совал палец в рот и принимался сосать. Несчастный попадал в мокрый тёмный рот. Со всех сторон его окружали огромные, острые зубы. Они начинали покусывать палец. А несколько раз зубы даже очень больно укусили его. О, это было ужасно! Указательный униженно просил у хозяина прощения и клялся ему в своей преданности. Но хозяин крепко держал его в зубах и не собирался выпускать его на свободу.

– Пусть посидит и подумает, – сердито говорил он.

В муках бедняга старался хоть что-нибудь придумать. Но разве можно придумать что-нибудь путное, если тебя держат в темноте и кусают? Но Указательный думал. Ведь ему так хотелось оказаться среди родных и близких.

Хозяин знал, что делал. У пальца, наконец, появлялась идея. И только высосав всё из пальца, хозяин выпускал его, замученного, всего покрытого морщинами, из тёмного рта.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Пушкин А. С. Собрание сочинений в 10 томах. М.: Художественная литература, 1975. Т. 1. С. 418.

Михайловская Т. Г.. Вечерний свет. Стихи. М.: Советский писатель, 1982. С. 14.

Мокульский Стефан Стефанович(1896—1960) – российский и советский театровед, литературовед, театральный критик, переводчик, доктор филологических наук. В 1918 окончил историко-филологический факультет Киевского университета (в то время – Императорского университета св. Владимира). Один из основоположников театроведения в СССР. Основные труды о французском и итальянском искусстве эпохи Возрождения и Просвещения. С 1943 года Мокульский жил в Москве; в 1943—1948 годах был директором ГИТИСа. Был уволен в начале 1949 года с должности – после опубликования в «Правде» статьи «Об одной антипатриотической группе театральных критиков». В 1952—1957 годах заведовал в ГИТИСе кафедрой зарубежного театра. Написал ряд работ о Ж. Б. Мольере, Ж. Расине, Вольтере, Н. Буало и П. Корнеле, а также об итальянской литературе XIII – XVI веков и итальянской драматургии XVIII века, в частности, о К. Гоцци, и К. Гольдони, мемуары которого он перевёл на русский язык. С. С. Мокульский был инициатором издания на русском языке и редактором сборников пьес Б. Брехта, К. Гоцци, Э. Ростана, Г. Гауптмана, Л. Пиранделло и многих других зарубежных драматургов.