Вадим Огородников - Хабаровск. Завод. Патриоты, трудоголики, любовники, бездельники. Книга 2

Уже давно стемнело. Еще не мыли стволы пушек. В этой работе участвует весь экипаж, иногда для пыжевания объединяются два экипажа. Старший лейтенант Павел дал команду три часа спать. Организовали охрану, по часу, опять таки заряжающие. Потом он им даст поспать несколько дольше остальных. Да и надежда была, что их не с самого утра выведут на марш, в предвидении боя. Улеглись прямо в танках, уже давно приспособились спать, каждый на своем месте. Механики на своих сидениях, командиры – в боеукладке, заряжающие и наводчики на днище, подстелив под себя брезент. Уснули моментально. Дневальные, из заряжающих, несли службу добросовестно. Когда через три часа командира разбудили первого, и он увидел, что еще совсем темно, то приказал людей не будить, дать им еще два часа сна. И люди отдохнули и были командиру благодарны. Подъем совершили в пять часов утра, уже рассвело, и можно было заниматься обслуживанием машин уже при дневном свете. Хороший знак, что за ночь никто из старших начальников не приходил проверять и командира взвода никто не вызывал. Значит, поднимать полк будут не скоро, и это даст возможность более тщательно обслужить технику.

К восьми часам объявили о том, что готов завтрак и прибывать по-ротно за получением пищи. И сразу после завтрака поступила команда разведвзводу быть на беседе замполита, которую он будет проводить при первом батальоне полка. Подполковник Петренко детально разобрал действие подразделений полка, сообщил всем, что полк с задачей дня справился в полной мере и отмечен командованием армии. Дальнейшие действия будут известны из приказа, который должен поступить с минуты на минуту. Сообщил о успехах на других фронтах, и что недалеко то время, когда на территории Советского Союза не останется ни одного врага. Выступление подполковника перед солдатами всех подразделений полка всегда выслушивались с большим вниманием, все знали его храбрость и беззаветную преданность делу коммунистической партии, его постоянное участие в боях лично, и каждый солдат был готов идти с ним на любое задание. Ему слепо подражали. Он был непререкаемым авторитетом.

Солдаты вернулись к своим повседневным делам, а замполит пошел проводить аналогичную беседу в других батальонах.

Команда на продолжение активных действий не заставила себя ждать. Уже в двенадцатом часу дня разведчики вышли по маршруту, обозначенному в приказе на форсированный марш с готовностью в любой момент развернуться для боевых действий. Марш ориентирован в обход города Орши с права. Севернее. К этому времени взвод был готов к движению. По команде взводного командира выдвинулись, доложили командиру полка о начале движения, за разведкой последовал первый батальон. На марше, без соприкосновения с немецкими войсками, движение не было затруднено, если не считать крайне плохого состояния дорог. По засеянным полям, которые, теперь уже должны принести урожай для освобожденного народа, передвижение войск старались ограничивать. Маршруты, пробитые ранее прошедшими войсками, дороги, уже в значительной степени разбиты, приходится танку нырять из одной ямы в другую, этого не понять человеку, который не видел танковых маршрутов, проходящих по грунтовым дорогам.

Через два часа движения начали давать о себе знать звуки недалеких выстрелов и взрывов, Журавский доложил об этом начальнику штаба полка и получил ответное приказание продолжать движение по обходному маршруту, обо всех препятствиях или изменениях в продвижении докладывать немедленно.

Пока двигались с открытыми люками командира и механика, обзор местности был прекрасный, но с каждой минутой ведущийся впереди бой был слышен все сильнее. Разведывательные машины шли с максимально возможной скоростью. Интервал между машинами был около пятидесяти метров. Запыленность воздуха позволяла командиру видеть все свое войско и движущиеся в километре за ними головные машины первого батальона. Между танками и командиром, а также у командира, имелась постоянная радиосвязь. Обстановка была почти спокойная, если не считать приближающиеся с каждой минутой воюющие войска Советские и немецкие. До линии сопротивления оставалось не более километра.

Удар немецкого снаряда из орудия, находившегося на видимом пригорке в зоне противника и слегка справа, пришелся в правую гусеницу. Она мгновенно размоталась, как гусеница, танк завертелся на месте. Механик, молодец, моментально сориентировался, заглушил двигатель и весь экипаж в мгновение ока был на земле и приступил к работе по натяжению гусеницы, минуя ленивец (переднее, направляющее, натяжное колесо), такой аварийный способ существует и всегда экипажами обкатан для исключительных случаев.

Журавский уже направился ко второму танку, чтобы продолжать выполнение разведывательной задачи двумя танками, по обнаруженной батарее противника открыли огонь танки первой роты, следующий выстрел батареи по второму танку был менее успешным, попал в лобовую броню, но осколки поразили Журавского и механика его танка. Павел упал, к нему бросились командир второго танка и его наводчик. Журавский был в сознании, сразу дал команду старшине, командиру второго танка, продолжать поставленную задачу, доложить начальнику штаба полка об обстановке и о том, что он взял командование разведкой на себя, передал планшет с картой местности. Павла отнесли в сторону от дороги, практически, его экипаж остался без командира и механика и дальше двигаться не мог. Механик получил сильное ранение в ногу, ему раздробило колено, у Павла осколочные ранения в грудь, правое плечо, небольшой осколок попал в лоб, но застрял в лобовой кости. Лицо заливало кровью.

Батарея противника, которая себя обнаружила, была быстро уничтожена прямой наводкой танков, находящихся на марше. Расстреляли с остановки.

Оставшиеся в целости два танка разведки продолжили свое движение, раненные остались на обочине дороги, им оказывали помощь оставшиеся в живых члены экипажа командира. Наступление Советских войск продолжалось. Оршу освободили от немцев 27 июня 1944 года.

Через час после происшествия, раненых подобрал подвижный санитарный пост, смонтированный на высоко проходимом «Студебеккере». Старший лейтенант был без сознания. Механик, несмотря на то, что у него была серьезная рана, все осознавал, и еще сумел дать инструктаж оставшимся в живых наводчику и заряжающему, как выходить из создавшегося положения, как своими силами привести танк в состояние, которое могло обеспечить передвижение своим ходом до дивизионной танко ремонтной мастерской. По его просвещенному мнению повреждения были вполне устранимы. Механик и забрал с собой личные вещи своего командира и свои. Два вещевых мешка.