Ирина Оганова - #Мы никогда не знаем…

– Вот, бери! Твои тут, и откладывала понемногу. Думала, на старости лет в деревню под Псков поеду, родилась я там. А ты дурь не включай, села и поехала. Медведи в цирке на велосипедах катаются!

Разозлилась Соня на себя сильно, позвонила Ане.

– Дома? Жди! Сейчас на коне своём прискачу!

– Подруга, может, ну его? Приезжай на такси. Я вина клёвого из Тбилиси привезла. Посидим как люди!

– Нет, решила, значит, на машине приеду! Если долго не будет, всё, считай, пипец мне!

Доехать-то Сонька доехала. Правда, руки трясутся, глаза горят!

– Ань, так страшно! Всё время казалось, что машина передо мной затормозит, и я со всего размаха прямо в жопу ей въеду. И мужики за рулём такие гады! Сигналят, у виска крутят! Жлобы!

Соне уже домой пора, а ей не встать, ноги к машине не идут. Ещё и темнотища за окном. Веня ходил с недовольным лицом.

– Сонь, ты или езжай, или на кухню валите! Время-то сколько! Всю ночь что ли сидеть будете?

Они жили в малонаселённой коммунальной квартире на Фонтанке, на втором этаже. Комната большая, просторная, и ещё три семьи. Люди все приличные, ни пьяниц, ни быдла – уже рай. С отдельной особо не торопились, всё равно планы об эмиграции не оставляли.

Ленка вскоре в Москву перебралась, тесно в Питере стало. Как ни крути, в Москве возможностей больше, фирмачи крутые приезжают по бизнесу. Девчонки подругу почти потеряли. Звонила редко. Видно, столичная жизнь засосала.

Приехала через полгода, так они рты поразевали – не Ленка, а звезда французского кино. Стиль полностью поменяла. Превратилась в этакую леди манерную. Правда, стрижку мальчишескую оставила! Волосы, видите ли, ей мешают! У Сони с шевелюрой проблемы были, так её это точно раздражало, а такие, как у Лены, стричь – чистое преступление.

Лена была хорошая, но жутко прижимистая. Сидят в ресторане, счёт попросят, а она чуть ли не на бумажке высчитывает, кто столько должен. Может, и правильно делала, но Аня другая была – лишнего примет, так может всем в кабаке пива проставить – любила такое отчебучить. Потом поутру по голове своей непутёвой стучать и Венькин скулёж слушать. Денег ей не жалко было, к ним серьёзно не относилась, хоть и признавала всю их значимость в своей жизни.

Соня тоже широкая была и внимательная. На каждый праздник ноги сносит, но найдёт, чем подруг порадовать.

Лена брови хмурила и ворчала.

– Мерси, конечно! И что теперь, тебе подарок искать?!

Соня смеялась.

– Это тебе надо было фамилию Фельдман иметь, а не Анюте!

А тут приехала и всех в «Метрополь» пригласила, и Ольгу – та как раз из Финки приехала с заметно округлившимся животом. Толстая стала и какая-то притихшая, не узнать. Жила в Хельсинки при полном достатке, но всё равно везла полные чемоданы на продажу. Сеппо ругал, порой до ультиматумов. Незаконно это в Стране Советов, и непонятно ему было, зачем это всё, чего не хватает. Оленька не могла наживу упустить, руки чесались! Даже магазинчик ей открыть пообещал, а ей в России трясти шмотками интересней: и заработки гарантированные при полном дефиците, и азарта побольше.

– Вон у них даже дети зимой с голой шеей ходят, а то и без шапок. Вот и отмороженные, видно, уже с детства. Какие им магазины? Ходят все, как инкубаторские, в спортивном своего же производства, главное, чтобы удобно было. Это русский человек не устоит перед хорошей заграничной тряпкой, в долги залезет, вывернется наизнанку, но купит!

На девичник пришли нарядные, кто во что горазд! Соня тоже постаралась. Стала и себе кое-какие тряпочки оставлять. Правда, если кому понравится и деньги хорошие давали, снимала без второго слова – деньги важнее!

В «Метрополе» было, как всегда, шумно. Официанты, словно заведённые, бегали с подносами. Вкусно пахло котлетой по-киевски, раздавался звон фужеров и столовых приборов.

– Вроде и праздника никакого нет, и откуда столько сволочи с деньгами? – Аня оглядывалась по сторонам.

– Сонь, вон и твои сидят! – она кивнула на большую грузинскую компанию за соседним столом. – Уже и поглядывают, генацвале! И что ты этим кавказцем нравишься, ума не приложу. Чувствую, выдадим тебя скоро за Хачика или Гиви, и увезёт он тебя в горы овечий сыр делать!

– Не дождётесь!

Сонька мельком глянула на красивых парней. Честно говоря, они ей нравились – яркие, красивые, гордые и, видно, любить умеют. Ведь не сознаешься – девки засмеют.

– Сонька, и как ты без мужика живёшь, ума не приложу? – Ленка хихикнула, перехватив Сонин взгляд.

– Нормально, у меня богатое воображение! Справляюсь как-то!

Лена поняла – сейчас нарвётся на скандал, и решила сменить тему.

– А я, наверно, замуж выхожу!

– Что значит «наверно»?

Аня ткнула Веню в бок.

– Вень, Ленка замуж выходит!

Веник лениво зевнул:

– Ну и за кого? Кто этот несчастный?

Лена скроила многозначительную морду:

– Вень, наливай! Завидуй красиво!

Девочки притихли в ожидании Ленкиной исповеди.

– Так вот! За немца из Мюнхена. Крутой чел, сорок два года, писаный красавец!

– Счастливаяяяя! – пропела Аня и мечтательно закатила глаза.

Венька недовольно посмотрел на жену:

– А ты, конечно, несчастная!

– Вечно ты на себя одеяло тащишь! Причём здесь ты! Я же за Ленку рада!

– Лен, а почему «наверно»? Он что, ещё не знает о твоих планах? – засмеялась Аня.

Подкалывать друг друга было обычным делом. Соня такого не терпела и всегда боролась с этим как могла. А девкам всё нипочём. По-доброму подшучивали, конечно, но все равно, в чем прикол, непонятно было, оттого и злило.

– Почему не знает? Ещё как знает! Просто я свои условия выставила. Кто этих марамоев знает?! Наобещают с три короба. Знаете, сколько случаев? Такого о себе нарассказывают, а на самом деле, как барабаны, пустые. Столько девок пострадало! У этого всё по-честному вроде. Он по бизнесу в Москву приезжает. И фоток много видела! Дом пипец какой, и мерс с открытой крышей, и одет круто! Он мне счёт обещал открыть и бабла туда скинуть. Вдруг что не заладится. Вот сделает, тогда и замуж пойду!

– Пусть тебе на сберкнижку положит! Сразу менты за жопу возьмут и ещё за связь с иностранцами привлекут, – умничал Веня.

Как разговор про деньги заходил, он вечно злился: своих-то не было, а чужие сильно раздражали.

– Ладно, давайте за Ленку выпьем! – весело подхватила притихшая Ольга.

Видно, скучно ей было в Чухляндии жить с законопослушными финнами, а тут жизнь кипит, все свои вокруг. Как представит, что назад возвращаться, аж душа холодеет. Сеппо хороший, добрый и любил, как никогда её никто не любил, а все равно – чужое вокруг и немилое! Вот ребёнок родится, может, что и повернется в душе.

В тот день Соня познакомилась с Автандилом. Он прислал им за стол бутылку хорошего армянского коньяка, а потом подошел и пригласил на танец. Соне отказывать было неудобно – Веня уже полбутылки выжрал!