Максим Миронов - Онанирующее Ничто

© Максим Миронов, 2018

ISBN 978-5-4496-0283-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — —

Цветы… И все же, бывает, иногда, приятно, проснуться, после сильной пьянки, воспоминаний, ноль, вокруг цветы, либо уже в раю, либо исполнял вчера последний танец, на клумбе, либо… – Да, это не газон. Цветы были синими и большими, таких в

природе нет.

И нахрена, я купил это белье? Наверное, был страшно пьян. Вот, вот, магазин помню, помню, как искал в отделе постельного белья, водку. В тот момент, покупка столь странного комплекта, показалась мне, даже забавной…

Щека была мокрой от слюны, цветок рядом с глазом, был явно темнее, чем

остальные. Дерьмо, и лежать так противно, и вставать незачем. Но все же

,слюна под моей щекой, сделала свое дело, Я оторвал голову от мокрого

цветка, ладонью вытер щеку.

На кухню, курить.

Кухня была местом раздумий. Стоя у окна, и глядя на гаражи и соседей,

можно было думать о суетности этого мира, о ущербности и пошлости людей.

Как бы отстранившись от них., Стекло, разделяло их жалкий мирок, и мой

Светлый, огромный, прекрасный, внутренний мир. Преграда была тонкой, и прозрачной, но совершенно

непреодолимой для жалких созданий этого мира. Здесь можно было

расслабиться, не ощущать страх, не злиться, можно было стоять, и

наслаждаться своей исключительностью.

Отпуск. Как долго я ждал этой возможности ничего не делать. Хотя если

разобраться, то между моей работой и моим отпуском, особой разницы нет. И

там, и там я особо не напрягался. Просто создавал видимость. Если каждый

создает только видимость работы, то совершенно непонятно, откуда вообще

берутся все «блага цивилизации», видимо в нашем мире, работают только

китайцы.

Работа- отпуск, отпуск- работа, и так всю жизнь. Потом – пенсия

(длительный отпуск) и наконец- Вечный отпуск. То есть работать всю жизнь,

надо для того, чтобы заслужить оплаченный вечный отпуск. Только вот,

оплата этого отпуска, тебя уже совершенно не интересует.

Какая, все же,

замечательная штука – жизнь.

И самое интересное, что всю эту долгую жизнь- давящее, тоскливое. постоянное ощущение близких перемен (вероятнее всего, у всех, и с самого раннего возраста) Как тут не задумаешься о боге… Вероятнее всего, добрый господь, сделал нам подарок, (это ощущение) дабы мы, бестолковые, не теряли бодрости духа, и не сворачивали с выбранного за нас, пути. Так стимулируют идущих на казнь, утренней пищей и последней сигаретой. Человек сидит, курит, понимает, вот оно- мгновение. Вот она – затяжка… а потом все, смерть, и пытается этот неудачник, растянуть мгновение. А может, это и есть, тот самый момент истины, может эта. Последняя сигарета, и есть смысл?

Мои размышления, по поводу господа, и его замечательных подарков,

прервал звонок в дверь.

Неужели друзья – собутыльники, уже проснулись после вчерашнего?.

И снова в бой, покой нам только сниться?

На пороге стояла симпатичная, но очень молодая девушка, с виду лет

семнадцать, не больше. Я посмотрел мимо нее, на лестницу, нет ли там

милиции. Милиции, не было. Девушка молчала и улыбалась. Молчание, затягивалось. нужно было, что – то сказать, без слов, вся картина, была какой – то незавершенной, пустой. А я, все судорожно пытался вспомнить все вчерашние события. Нет, точно ее вчера не было… А вдруг, мало- ли… Надо бы с пьянством завязывать.

Девушка, явно не была сердита, или расстроена, скорее радостна.

Поняв, наконец, что от меня, кроме похмельного хрипа, никаких звуков, она не добьется, девушка проскользнула в квартиру.

Она прошла на кухню, так просто и обыденно, как будто, бывала у меня не в первый раз.

Я стоял перед открытой, в коридор дверью, и в голове как то странно путались мысли. Я решил, что привести мысли в порядок, в данный момент, не представляется возможным. Помахал своей, потерянной вчера, крыше, закрыл двери, и пошел на кухню.

Девушка сидела за столом, и грызла, недоеденного нами вчера, сушеного леща.

– Ну и тяжело же тебя найти, Зачем ты так всегда все запутываешь,

Проще надо быть, тогда и миры веселее. Пока через все проекции

протиснулась, уже от самой почти ничего не осталось.

Во всем ее облике, мне были знакомы только глаза, да и не сами глаза, а

Что-то в них, что-то глубокое и пугающе прекрасное.

Постойте, девушка, не знаю как вас зовут, Может вы дверью ошиблись?

Мои слова ее явно озадачили.

Она даже леща, в сторону отложила.

– Ты что, совсем запроэцировался? Своих не узнаешь?

Девушка, протянула руку, взяла м меня за подбородок и заглянула в глаза

– Ну ты и придурок, сколько можно?

Так и знала, что снова вляпаешься.

Ну что, нашел себя?

А… ладно, все равно, сначала все начинать.

– Называй меня;…Мася.

Она снова принялась грызть рыбу.

– Ты совсем, совсем, ничего не помнишь?

Я сделал над собой усилие, постарался включить память, но видимо вчера, водка, все же добралась до микросхем моей памяти, по ходу, что то там закоротило. Тогда, я сделал вид что вспоминаю.

Неужели у меня с тобой что – то было?

– Ну, это как сказать.

Сквозь путаницу мыслей, как фашист, через проволочные заграждения, в мое сознание, потихоньку проникал страх.

Если у нас действительно что-то

было, она подаст заяву в милицию, если даже нет, то навряд-ли я смогу что

то доказать, у нее наверное еще и свидетели есть, ПОПАЛ. Может хоть на

деньги, попал?

Она улыбалась, бросила на стол, скелет несчастного леща и доверчиво смотрела мне в глаза,

Вот сучка.

– Ну, вспоминай, вспоминай.

Девушка, что, собственно, я должен вспомнить?

Мои слова ее рассердили.

_ Ну хотя-бы то, что ты – полный идиот.

Меня уже совершенно достала вся эта ситуация.

Так, давай без оскорблений.

Говори, зачем пришла и уходи.

– Да ладно, не делай вид, что обиделся, все равно ведь не хочешь, чтобы я

уходила.

Итак, начнем сначала. Как тебя теперь зовут?

У меня страшно болела голова, и тоскливо было, как всегда после перепоя,

но мне действительно не хотелось, чтобы она уходила.

Максим.

– Замечательно, мое имя ты уже знаешь

Я думала все будет просто, но вижу, что ошиблась. Увяз ты по уши.

Она что-то еще говорила, но я почти не слушал

Девушка была не просто симпатичной, она была красавицей. мне показалось,

что ей явно не семнадцать. Нет, выглядела она именно на 17, Но создавалось

впечатление,. что не она разговаривает, говорило со мной, что -то

огромное, большее чем весь этот мир, и то, что вообще не имеет возраста и