Александр Белоголов - Шестая попытка

– Ты не горячись дурашка, а слушай дальше! Умирать я пока совершенно не собираюсь, но принять меры нужно заранее, потому, что все мы не вечные. У меня нет никаких наследников, которых можно подтвердить документально, и при отсутствии завещания всё мое имущество, когда меня не станет, перейдет к государству. Я не могу этого допустить, потому, что у меня есть ты. А если ты думаешь, что моя хата ничего не стоит, то ты ошибаешься. Хата, действительно, стоит копейки, но большой, удобно расположенный участок с хорошей водоносной жилой в грунте стоит больших денег. Я приглашала агента по недвижимости, и он сделал предварительную оценку, посмотри, там, в пачке есть этот документ. У тебя вся жизнь впереди и мое завещание сослужит тебе хорошую службу. А что касается остального имущества, то в завещании тоже всё отписано Степаниде и другим соседям. И если у тебя нет существенных вопросов и возражений, то я предлагаю эту тему закрыть, и пойти попить чайку. Существенных вопросов у Артема не было, и они отправились пить чай.

После чаепития Артем хотел заняться хозяйственными делами, но баба Маня его не опустила. – Делами займешься завтра, с утра пораньше, если будет желание, а сейчас поговорим. И она стала выспрашивать несколько удивленного Артема о его житье-бытье. Ее интересовали детали посещения детского садика в раннем возрасте, изучаемые в школе предметы, любимые занятия, блюда, которые обычно готовит его мама, одежда, в которой он ходит в школу и дома, и прочие бытовые мелочи. Поначалу Артем отвечал на вопросы односложно, но потом разохотился и стал подробно рассказывать, а баба Маня внимательно слушала, время от времени задавая уточняющие вопросы. Когда Артем упомянул о построенном загородном доме, она заинтересовалась этим домом и попросила его показать фотографии дома, если такие есть, что Артем и сделал, упомянув, что проект дома сделал дедушка Анатолий. Баба Маня, рассмотрев фотографии, дом похвалила, но на этом не успокоилась, а попросила Артема нарисовать планировки первого и второго этажей и стала выяснять назначение комнат и прочих помещений, и успокоилась только тогда, когда узнала, что у Артема есть своя комната. После обсуждения дома баба Маня плавно перевела разговор на городскую квартиру, в которой проживает Артем с родителями, и удивилась тому, что они живут в однокомнатной квартире.

– Это как же так? Такую домину построили, а живете в однокомнатной квартире. И как вы в ней умещаетесь? Ведь ты же уже большой, взрослый парень…

– Так решил папа, – начал пояснять Артем, – а мама не возражала. Папа сказал, что сначала нужно построить дом, пока у него есть силы, а уже потом решать вопрос с квартирой. У меня где-то до двенадцати-тринадцати лет была кровать в комнате, а сейчас родители спят в комнате, а я на кухне, на диванчике. У нас кухня большая и места вполне достаточно. Но скоро всё поменяется. Папа сказал, что в любом случае мы переедем в другую квартиру до Нового года. Они сейчас с мамой подбирают подходящий вариант в нашем микрорайоне, с тем, чтобы мне не пришлось менять школу, да и нам всем это место очень нравится. И эти расспросы, постепенно переросшие в дружескую беседу, продолжались до самого вечера. И во все последующие дни подобные беседы состоялись, как правило, два раза в день. Темы разговора были самые разнообразные – от прочитанных книг и просмотренных кинофильмов до внешней и внутренней политики. Баба Маня, несмотря на кажущуюся хуторскую простоту, оказалась начитанным собеседником, хорошо знающим историю родной страны. Во время этих разговоров она, время от времени, как бы ненароком, брала руку Артема своими натруженными, тёплыми ладонями и в это время ему казалось, что в него через это прикосновение вливается поток новой силы и нового осознания себя. После каждого разговора он чувствовал себя каким-то просветленным и начинал воспринимать происшедшие с ним ранее события и отношение к окружающему миру более вдумчиво. Иногда ему казалось, что этим новым осознанием он готовит себя к предстоящей жизни.

Все эти события уходящего лета, в который раз промелькнули в сознании Артема, которому допоздна не спалось. Разумеется, что главным событием была поездка к бабе Мане. А остальные летние дни, как всегда, бежали вприпрыжку. Был традиционный, двухнедельный лодочный поход, работа монтажником, как и прошлым летом в компании пенсионеров, которые его с радостью приняли, и помощь по хозяйству родителям и дедам. И еще на несколько дней ездили к родственникам в Москву по настоянию мамы, которая мотивировала свою настойчивость тем, что Артему, посетившему европейские столицы, пора побывать и в родной столице.

Встретились друзья в последние дни августа и решили несколько дней отдохнуть от трудов праведных на даче у деда, куда и приехали сегодня утром. Засыпая, Артем отметил про себя, что сегодня на озере у него, как и у бабы Мани, внезапно проявились новые, приобретенные способности, но, скорее всего, это было уже во сне.

Артем проснулся, и долго смотрел на деревянный потолок, медленно осознавая, что он находится не дома, а на даче у деда с бабушкой. На соседней кровати сладко посапывал Даня, а за окном виднелось хмурое августовское небо, хотя еще вчера было солнечно и тепло. Артему вспомнилось, что, если верить прогнозу погоды, то пасмурный день продержится только сегодня, а завтра будет солнечная и теплая погода. До его слуха, уже в который раз, донеслись какие-то шлепки, будто кто-то шлепал мокрым бельем по скамейке. Шлёп, шлёп, шлёп, на некоторое время тишина, и затем снова шлепки. Спать ему совершенно не хотелось, хотя уснул он очень поздно, и Артем встал, потихоньку оделся, чтобы не разбудить Даню, и вышел на улицу. Шлепки стали слышны более отчетливо и доносились они со стороны кирпичного сарая. Артем решил сделать разминку, и направился в сторону турника. Как только он повернул за угол сарая, увидел деда, который увлеченно что-то делал. Дед стоял перед кирпичной стенкой сарая, в руках у него был какой-то смешной ковшик с полукруглым днищем, а рядом на скамейке стояло старое металлическое корыто, в котором был цементный раствор. Часть стены, выполненной из разнокалиберных кусков кирпичей, уже была покрыта свежим, ровным слоем раствора. Вот дед набрал в ковш раствор, и, размахнувшись, бросил его на стену, где раствор со шлепком растекся, покрыв очередной участок стены. И еще раз, и еще, и еще шлепок. Затем дед отложил ковшик, взял длинную дощечку с ручкой, помочил ее водой из ведра, и несколькими движениями выровнял набросанный раствор, в результате чего покрытый раствором участок стены значительно увеличился.